Роберт ван Гулик - Тайна нефритовой доски (Убийство в цветочной лодке)
– Отшельних был человеком выдающегося ума! – воскликнул Тао Гань. – Тот факт, что шахматная задача была напечатана, гарантировал сохранность на веки вечные ключа от двери, находящейся в буддийской часовне, а не посвященный в ее тайну никогда бы не догадался о подлинном предназначении задачи!
– Совершенно верно, – сказал Судья Ди. – Отшельник Хан был мудрым и очень хорошо образованным человеком, с таким мне очень хотелось бы повстречаться. Но Лю Фей-по стал внезапным обладателем огромного капитала, оставленного Отшельником, что доставило ему средства для организации широкого заговора, и одновременно получил в свое распоряжение идеальное убежище для тайного штаба организации. Он построил свою усадьбу на свободном участке между особняком Хана и усадьбой Советника Лянга и нанял четырех землекопов – прорыть подземный ход, соединяющий тайник с его собственным садом. Я предполагаю, что потом Лю Фей-по сам убил этих несчастных, – мы нашли их кости в потайном коридоре. Как бы то ни было, по мере того как тайная организация разрасталась, росли и расходы Лю. Он был вынужден передавать огромные взятки для подкупа чиновников, платить главарям бандитов и снабжать их оружием. Его собственное состояние и сокровища Отшельника быстро таяли, так что ему пришлось призадуматься о новом источнике доходов. Тогда он задумал овладеть состоянием Советника Лянга. Он стал частенько наведываться к нему по-соседски, гулять с ним по саду и легко усвоил привычки советника и его домочадцев. Приблизительно через полгода он заманил старика в потайной ход и там разделался с ним. Он поместил его тело в гроб, который нашли мы с Тао Ганем. С этого времени «советник» заболел, его зрение ухудшилось, он стал забывчив и проводил почти все свое время в спальне. Вся эта маскировка позволяла Лю Фей-по вести двойную игру. Он, наверное, переодевался в подземелье, а затем через свой сад пробирался в дом советника. Комнаты, занимаемые секретарем Лянг Фэном, находились с другой стороны усадьбы, чета старых слуг уже выжила из ума – таким образом, все благоприятствовало его перевоплощениям. Бывало, что непредвиденные обстоятельства заставляли его играть свою роль дольше, чем он предполагал. Именно этим, а также его посещениями совещаний главарей Белого Лотоса в подземелье, объясняются его «исчезновения», которые уже начали привлекать внимание, – об этом рассказал носильщик паланкина Старшине Хунгу. Вместе со своим подручным Ван И-фаном Лю изучил характер и масштабы владений, принадлежащих советнику, и начал распродавать их по частям. Таким образом, Лю приобрел средства, в которых нуждался для завершения подготовки восстания. Все шло хорошо. Он уже стал советоваться со своими сообщниками о подходящей дате для выступления. И вот тут начались неприятности. Это касалось поначалу его личной жизни. Так мы и подошли к Цветку Миндаля или, называя ее настоящим именем – госпоже Фан Хо-и.
Лодка медленно плыла по спокойной поверхности вод. Ма Джунг сидел на корме, скрестив ноги. Он и трое его товарищей внимательно слушали судью. Судья Ди сдвинул соломенную шляпу на затылок и продолжил:
– Заговор распространился и на провинцию Шаньси. Землевладелец из Пинг-янга по имени Фан стал его участником, но потом раскаялся и решил сообщить о заговоре властям. Белому Лотосу стали известны его намерения. Его заставили покончить с собой, а перед этим подписать документ, где он сознавался в том, что злоумышлял против государства. Все его имущество попало в руки Белого Лотоса, а его вдова, дочь Хо-и и маленький сын стали нищими. Поэтому его дочь и продала себя в куртизанки. На эти деньги ее мать смогла купить небольшое поместье в Пинг-янге, к тому же Цветок Миндаля регулярно посылала ей большую часть заработанных денег на образование своего младшего брата. Эти сведения я обнаружил в рапорте, присланном вчера из Пинг-янга, где Тайная Служба схватила и допросила местных главарей Белого Лотоса. Остальное в ее истории можно легко вообразить. Перед своей смертью ее отец, наверное, рассказал ей что-то о заговоре, поведав, что логово заговорщиков находится в Хань-юане, а главою его является Лю Фей-по. Храбрая и преданная девушка решила отомстить за отца и расстроить заговор. Теперь нам понятно, почему она настаивала на том, чтоб ее перепродали именно в Хань-юань, и почему она сделалась любовницей Лю Фейпо. Ее целью было вытянуть из него как можно больше сведений о Белом Лотосе, а затем донести властям на него и его сообщников. Она обладала странной, колдовской красотой и, кроме того, была исключительно сильной личностью. Я думаю, ее семья принадлежала к одной из тех, что хорошо известны в Пинг-янге, в которых от матери к дочери передаются тайные знания, по сути своей – магические. Но все же я сомневаюсь, удалось ли бы ей привязать к себе такого эгоистичного и самолюбивого человека, как Лю Фей-по, если бы она не обладала разительным сходством с его собственной дочерью, Феей Луны. Я не претендую, друзья мои, на то, чтобы сделать полный разбор темных сторон человеческих страстей. Я ограничусь замечанием, что любовь Лю к дочери мешалась с чувством, которое, согласно нашим священным установлениям, человек может питать только к женщине, не связанной с ним кровными узами. Страстная любовь Лю Фей-по к своей дочери была единственным уязвимым местом в его жестокой и холодной душе. Он изо всех сил боролся со своей преступной страстью, а его дочь ничего не знала об этом. Я не берусь судить, как повлияла его ужасная страсть на его отношения с женами, но не удивлюсь, если узнаю, что его домашняя жизнь была отнюдь не счастливой. Возможно, его роман с куртизанкой позволил Лю бежать от самого себя, от бури, бушующей в его душе, – и это придало их отношениям ту глубину, какой Лю, возможно, не испытывал ни с какой другой женщиной. Во время их тайных свиданий – теперь стало известно, что они встречались в садовом павильоне в доме мастера Ванга – Цветок Миндаля выведала у своего любовника некоторые секретные сведения о Белом Лотосе, в том числе и тайный смысл шахматной задачи. Лю часто писал ей, ему требовалось дать выход обуревающей его страсти хотя бы в письме. Но он был достаточно предусмотрителен, чтобы писать эти письма не своим почерком, – он писал почерком Лянг Фэна, который хорошо изучил, работая над денежными документами советника. Но лишь Небу известно, что за каприз заставил Лю подписывать эти любовные письма псевдонимом кандидата Дянга, возлюбленного своей дочери. Повторяю, что эти темные движения его души пребывают за гранью моего понимания. Лю никогда не собирался выдавать свою дочь замуж. Он не мог допустить и мысли, что его дочь когда-нибудь покинет его и будет принадлежать другому мужчине. Когда он узнал о ее любви к кандидату Дянгу, Лю резко воспротивился их помолвке и приказал своему подручному Ван И-фану оклеветать Доктора Дянга, чтобы у Лю появился веский повод для отказа. Но тогда Фея Луны впала в уныние. Лю не смог вынести ее несчастного вида – должно быть, ему стоило огромных усилий перебороть себя и согласиться на этот брак. Мы можем смело предположить, что предстоящая разлука с Феей Луны причиняла ему огромную боль. Более того, его любовные письма к танцовщице показывают, что в то же самое время он начал подозревать о действительных намерениях Цветка Миндаля из-за ее нескрываемого и страстного желания узнать как можно больше о Белом Лотосе. Он решил порвать с ней. И, так как он должен был потерять обеих любимых им женщин, мы легко себе можем представить, в каком смятении пребывала его душа. В довершение всего его денежные трудности с каждым днем возрастали. Играя роль «советника», он распродал большую часть его имущества, а день, на который было назначено восстание, приближался. Ему нужны были деньги, много денег, причем – очень быстро. Поэтому он воспользовался средствами своего сообщника мастера Ванга, а также приказал Канг Чунгу убедить своего старшего брата предоставить существенный заем Ван И-фану. Я думаю, что правильно обрисовал ситуацию, которая сложилась два месяца назад ко времени нашего прибытия в Хань-юань.
Судья Ди умолк.
– Как Ваша Честь узнали, что Канг Чунг был членом Белого Лотоса? – спросил его Тао Гань.
– Только потому, что он очень уж суетился, чтобы обеспечить этот заем, – ответил Судья Ди. – Мне сразу показалось подозрительным, что такой опытный делец, как Канг По, мог решиться предоставить огромный заем столь сомнительному типу, как Ван И-фан. И как только я понял, что Ван И-фан – член заговора, я понял, что Канг Чунг тоже в нем замешан. Яростные старания Лю Фей-по раздобыть наличные деньги дали мне важную нить, которая вместе с исчезновением Лю и внезапной болезнью Советника Лянга привела меня к тому, что я раскрыл секрет перевоплощений главы заговорщиков. Я связал подозрительную жажду золота у старого советника с тем, что члену Белого Лотоса Вану нужны были деньги. Так как советник из-за своего почтенного возраста находился вне подозрений, напрашивался только один вывод.
