Бедная Лиза - АНОНИМYС
И он прижал палец к спусковому крючку. Однако пистолет почему-то не выстрелил. Впрочем, почему он не выстрелил, стало ясно очень скоро: Загорский стоял, прикрываясь бездыханным охранником, которого привалил к себе спиной. На счастье, тот был и выше, и крупнее Нестора Васильевича, так что полностью закрывал его от пули, которая могла вылететь из пистолета Ларусса.
Маклер стал водить дулом бульдога из стороны в сторону, словно пытаясь понять, куда бы ему выстрелить.
– Секунду, – быстро сказал действительный статский советник, – одну секунду, мсье Ларусс! Если вы меня убьете, кто же подпишет вам чек?
– Я полагаю, счета ваши пусты, – отвечал маклер. – Я почти уверен, что вы – полицейская ищейка. Так что самым правильным будет покончить с вами, пока вы не наделали еще больших бед.
– Тут мы с вами расходимся, – заметил Загорский, по-прежнему держась под защитой сомлевшего охранника.
Маклер согласился: да, тут они расходятся, вот только мнение господина Шпейера – или как там его на самом деле? – никого не интересует, последнее слово – за ним, Ларуссом.
– Вы не сможете застрелить меня, не убив вашего Эмильена, – Нестор Васильевич даже под дулом пистолета не терял самообладания.
Маклер кивнул: отличная идея. В таком случае, он сначала убьет Эмильена, а уж потом – и самого Шпейера.
– Предупреждаю, вы заставляете меня идти на крайние меры, – заявил Нестор Васильевич.
Ларусс только хмыкнул: Боже мой, какие там еще крайние меры, отравиться, что ли, он собирается прямо у него на глазах? Ну, так это его дело, от чего умереть: от пули или от яда. И дуло пистолета нацелилось прямо в лоб несчастному Эмильену.
Загорский чуть-чуть подбросил висевшего на нем мешком охранника, как бы желая подхватить его поудобнее, а на самом деле нырнул рукой за шиворот, в тайный карман. Спустя секунду в правое плечо маклера, распоров рукав, вошла звездочка-сюрикен. Маклер вскрикнул, схватился левой рукой за правую, пистолет с глухим стуком упал на пол.
Не прошло и мгновения, как Нестор Васильевич оказался рядом с Ларуссом, который глядел на него своими ящеричными глазами одновременно злобно и изумленно.
– Обычно я чужд жестокости, но в этот раз вы меня разозлили, – строго сказал Загорский. – Придется проявить немного садизма.
С этими словами он взял на излом и резко выкрутил раненую руку за спину маклеру. Тот взревел от боли и рухнул на колени.
– Прошу! – закричал он. – Умоляю! Не убивайте!
– Ага, – сказал Загорский, отпихивая ногой пистолет подальше, – я вижу, сейчас, когда у вас нет оружия, вы стали гораздо сговорчивее.
– Мне больно, – завывал маклер, – отпустите руку!
– Вы испытываете всего-навсего физическую боль, а я по вашей милости испытал невыносимые душевные муки, – назидательно отвечал Загорский, впрочем, несколько ослабляя железную хватку. – Каково мне было узнать, что вы, во-первых, пытались продать мне фальшивку и, во-вторых, хотели сделать это насильно. Разве так ведутся дела в цивилизованном обществе?
– Я сожалею, я прошу прощения! – хрипел маклер, судорожно царапая свободной рукой грязный серый пол.
– Он просит прощения, – хмыкнул Загорский. – Ей же Богу, это звучит прекрасно. Особенно если учесть, что минуту назад вы собирались меня убить. Представьте, что вам это удалось – у кого бы в таком случае вы просили прощения?
– Я не хотел убивать, я хотел только припугнуть, – маклер попытался взглянуть на Загорского, но нос его сейчас почти касался пола и скосить глаза так высоко ему не удавалось.
– Довольно пустых разговоров, – прервал его Загорский. – Ответьте-ка лучше, кто украл «Джоконду» из Лувра и где сейчас хранится оригинал?
Несколько секунд маклер молчал, потом отвечал хрипло:
– Если я скажу, вы меня отпустите?
Загорский заметил, что, находясь в положении мсье Ларусса, довольно странно выдвигать условия.
– Если вы меня не отпустите, я не скажу вам ничего! Ни слова! – истерически захрипел маклер.
Нестор Васильевич пожал плечами. В конце концов, к его услугам коллеги мсье Ларусса – Эмильен и этот… второй. Он приведет их в чувство и может поговорить с ними.
– Вы ни о чем с ними не договоритесь, они ничего не знают… – голос маклера пресекся.
Действительный статский советник нахмурил брови. Вот как? Если они правда ничего не знают, тогда, действительно, придется работать с мсье Ларуссом.
– Работать? – заскрипел маклер. – Так вы пытать меня собрались?
– Что за глупости, – поморщился Нестор Васильевич, – никто никого не будет пытать. Два взрослых человека всегда найдут общий язык без всяких пыток, не так ли?
– Отпустите руку, мне больно, – попросил Ларусс.
– Как вам будет угодно, – любезно отвечал Загорский, отпуская маклера. Тот с трудом выпрямился и, морщась, зажал раненую руку. Впрочем, помогло это мало, верхняя часть рукава быстро пропиталась кровью.
Загорский аккуратно вытащил сюрикен из предплечья маклера, оторвал второй рукав у его сорочки и сноровисто наложил повязку чуть выше раны. Затем стал тщательно обтирать окровавленный сюрикен о спину маклера.
– Что вы делаете? – запротестовал Ларусс, выворачивая голову назад.
– Не хочу испортить свой пиджак, – честно отвечал Нестор Васильевич и, убедившись, что сюрикен чист, опустил его в боковой карман. – Кстати, вы знаете, что хорошие бойцы, кроме всего прочего, быстро бегают?
Маклер поглядел на него с некоторым изумлением.
– Это совершенно необходимо – на тот случай, если хорошему бойцу в противники попадется боец еще лучший, – объяснил действительный статский советник.
– Зачем вы мне это говорите? – буркнул мсье Ларусс, физиономия которого постепенно приобретала привычные ящеричные очертания.
– Затем, чтобы вы не пытались сбежать, – отвечал Загорский. – Я хорошо дерусь, а бегаю еще лучше. И когда я вас догоню, разговор у нас с вами начнется с гораздо более высокой ноты, чем был до этого.
Тем временем Эмильен, лежавший на полу без сознания, начал понемногу приходить в себя и слабо застонал. Ларусс бросил на него быстрый косой взгляд.
– Надеетесь, что он придет вам на помощь? – осведомился Нестор Васильевич. – Здравая мысль, но я бы не слишком на это рассчитывал. Во-первых, после схватки у него нарушена координация. Во-вторых…
Тут он сделал шаг вперед и коротким, но точным движением ударил охранника ботинком в подбородок. Эмильен немедленно затих и не подавал больше никаких признаков жизни.
– Вы очень жестокий человек, – Ларусс глядел на врага со страхом.
– И это говорит господин, который только что собирался хладнокровно убить своего соратника? – пожал плечами Нестор Васильевич. – Не волнуйтесь, ничего с ним не будет. Ну, разве что небольшое сотрясение мозга. Однако этот риск входит в
