Мигель Монтаньес - Могила Колумба
— Какая ему присвоена категория? — уточнил Оливер.
— В настоящий момент — четвертая, то есть все достаточно серьезно, — ответил Джон Портер. — Однако в сводках говорится, что ураган может набрать силу над теплой акваторией Карибского моря со скоростью ветра более двухсот километров в час и подняться до пятой категории.
— Может, нам стоит уехать? — спросил Оливер, не ожидавший такого поворота событий.
— Ни в коем случае, Андрес, — запротестовал Рональд. — Теперь, когда остов корабля найден и за нашими действиями следят, наверное, сотни заинтересованных глаз, было бы полным безумием бросить участок на произвол судьбы. Я не рискну.
— До Бокас-дель-Торо и границы с Коста-Рикой отсюда больше ста километров, — вставил Джон Портер.
— Каков радиус урагана?
— Точно не знаю, но на спутниковой фотографии он выглядит довольно внушительным. Это мощный ураган. Вне всяких сомнений.
— Да хранит нас Господь.
К беседе, навострив уши, прислушивались все работники ресторана. Когда участники экспедиции ушли, хозяин заведения запер входную дверь и опустил деревянные жалюзи, закрывая грязные стекла.
Ураган мог нарушить продуманный план.
— И что вы думаете?
— Наверное, придется проделать все по-другому, — ответил главному официант, выглядевший усталым.
— Я считаю, что если мы перехватим радиоволну, на которой ведется передача, то сможем поминутно отслеживать этапы подъема затонувшего корабля.
— Тогда за дело. У нас мало времени, — подвел итог лжевладелец заведения.
Занимавшийся день «порадовал» небом, сплошь затянутым пеленой темных туч, и яростным ветром. Оливер зашел за Эдвином в его бунгало, и детективы отправились в лабораторию. Эксперт, проводивший исследование, встретил гостей широкой улыбкой. Техники, сделав за ночь серию анализов, определили, что обломки принадлежат кораблю, построенному в XV веке.
— Кроме того, и пушка, и бочки по всем признакам сделаны в ту же эпоху, — сказал Рональд, с рассвета не покидавший лаборатории.
Техники пригласили Оливера с Эдвином полюбоваться на очищенный от водорослей ствол пушки, красовавшийся на столе.
— Но самое главное, — вновь заговорил американец, — вот это. Идемте со мной.
Он показал им фрагмент балки, выловленный накануне. Потемневшая древесина находилась в очень плохом состоянии, пострадав от времени и соленой воды.
— Что ты имеешь в виду? — спросил испанец.
— Посмотрите на эти дырочки. Их проделали черви, поселившиеся в обшивке корабля. Им удалось то, в чем не преуспели шторма, то есть потопить его. Их называют морским шашелем. Видите червоточины? Работа двустворчатого моллюска, древоточца. Он точит длинные ходы в подводной части деревянной обшивки корабля.
Доминиканец оторопело разглядывал россыпь крошечных точек на деревянном обломке.
— Название применимо к разновидностям класса тередо и банкия, — продолжал Рональд. — Речь идет о двустворчатых моллюсках с маленькой раковиной, их створки вонзаются в дерево подобно сверлу.
— Как же им удается проточить дерево? — поразился Эдвин.
Раковины у моллюсков очень твердые, передние створки панциря с силой раздвигаются, и их зубчики соскабливают слой древесины. Если колония моллюсков разрастается, они могут стать причиной потопления судна, как и произошло с несколькими кораблями Колумба, в том числе с тем, что мы нашли.
— И нет способа с ними бороться?
— Есть. Днища более поздних кораблей конопатили и обрабатывали с добавлением свинца, чтобы защитить корпус от шашеля. Но суда Колумба были проконопачены и просмолены дегтем. Именно эта проблема побудила в начале XVI столетия заменить деготь свинцом, чтобы сделать корабли более устойчивыми к атакам моллюсков. А мы по этому признаку определяем, что найденный нами корабль был построен до начала XVI века.
— Иными словами, ты хочешь сказать, что обнаруженный остов и есть тот корабль, который нам нужен, — заключил Оливер.
— Да, Андрес, так и есть! — не скрывая восторга, воскликнул Рональд.
Рассчитывать на более благоприятные условия не приходилось. Дул сильный ветер, и вдобавок пошел частый дождь, когда лучшие водолазы стали уходить под воду. Но несмотря на непогоду, море в глубине было прозрачным. Поднятая накануне муть успела осесть.
Штормило, и батискаф, невзирая на попытки выровнять его ход, изрядно качало. Эдвина периодически начинало подташнивать. Оливер попросил капитана держаться поближе ко дну, там качка была меньше.
Джон Портер руководил водолазами, искавшими способы проникнуть в затонувший корабль. Один из них обнаружил предположительно лаз в трюм. Он просигналил, чтобы ему передали инструменты, которыми можно открыть люк.
Волнение Рональда не знало границ.
С помощью товарища водолазу удалось поднять крышку люка: как оказалось, она ни на чем не держалась и полностью отделилась от палубы. Он попросил мощный фонарь и разрешение на спуск.
Портер, уже приступивший к погружению, запретил. Он завис над отверстием в трюм, желая первым войти в чреве корабля из флотилии самого адмирала моря-океана через пятьсот лет после того, как судно затонуло.
Рональд дал указание тому водолазу, который пойдет следом, вооружиться камерой, передающей изображение в режиме реального времени на центральный монитор.
Внутренности трюма напоминали пещеру, темную и мрачную. Густой сумрак заволакивал помещение, мешая обстоятельно его рассмотреть. Все со временем заросло толстым слоем морских отложений и водорослей, искажавших перспективу.
— Тщательно обследуйте трюм! — крикнул Рональд. Кровь Стучала у него в висках.
Внутрь корабля пробрались четверо. Остальных Портер попросил оставаться снаружи: в тесном трюме старого корабля развернуться было бы негде. На первый взгляд никакого сундука в трюме не было. Кто-то из водолазов выразил Портеру недоумение, на что тот быстро ответил:
— Полагаю, если кто-то бросил на тонущем корабле сундук, пусть даже в спешке, он не оставил бы его в трюме! Он ведь рассчитывал его однажды вытащить! Мы должны внимательно осмотреть все судно.
Сделав несколько кругов над обломками, он признал: размеры корабля не оставляли большого простора для фантазии. Если какой-то груз там оставался, он должен был находиться в трюме или на корме, где имелось некое подобие каюты, возможно, капитанской. Молодой американец вновь приблизился к кораблю, высматривая путь в кормовую часть. Густая пелена ила надежно скрывала всякие признаки дверного проема и любых других отверстий.
Портер призвал на помощь всю водолазную команду, находившуюся в тот момент на глубине. Он решил попытаться очистить надстройку от ила вручную. Через несколько минут сквозь толстый покров ила проступили очертания двери в каюту. Все сконцентрировали усилия там, где обнаружился вход, лихорадочно обрывая клочья тины.
Дерево истлело и покоробилось, и Джону Портеру пришлось приложить немало усилий, чтобы открыть дверь. Неожиданно она поддалась и обвалилась внутрь. Каюта капитана выглядела еще более угрюмо и зловеще, чем трюм. Пространство было полностью затянуто илом.
На батискафе наблюдали за разворачивающимся действием с экрана, куда поступал сигнал телекамеры, с которой работал один из водолазов.
Оливеру припомнились сцены известного фильма о нашумевшей катастрофе большого парохода — те самые, где подводники с камерами проплывают по затонувшему кораблю.
В тесной надстройке, некогда служившей каютой капитану, сохранились, судя по контурам, кровать и кое-какая мебель, совершенно развалившаяся.
Сундука здесь не было.
Прежде чем разочарование завладело командой, Джон Портер заметил любопытное явление. Луч света от фонаря водолаза, находившегося за бортом, проникал извне, смутно высвечивая подобие чулана за стеной каюты.
— Здесь двойная стена! — догадался Портер.
— Ломайте! — вскричал в ответ Рональд, приходя в сильнейшее возбуждение.
— Мы должны бережно обращаться с находкой, — возразил Оливер. — Есть там сундук или нет, корабль бесценен сам по себе!
Портер безжалостно ударил по стенке, проломив в ней громадную брешь. Все фонари нацелились в дыру.
Там, за фальшстеной капитанской каюты, стоял огромных размеров кофр.
Крики радости и ликования слились с ревом стихии.
Шквальный ветер обрушился на берег, возле которого на дне покоился легендарный сундук.
Ураган «Винс» резко изменил траекторию движения и теперь проносился над бухтой, где когда-то давным-давно Христофор Колумб с болью смотрел, как погружается под воду «Бискайна».
Глава 18
ПАНАМА
Мало пользы принесли мне двадцать лет службы, что служил я в неисчислимых трудах, подвергаясь опасностям, ибо не имею я ныне в Кастилии крова и негде мне приклонить голову или поесть, разве только на постоялом дворе или в таверне, да и то зачастую нечем мне заплатить по счету.
