Гладиатор умирает только один раз - Стивен Сейлор
– Это подозрения, консул? Или у вас есть достоверные сведения?
– У меня есть глаза! – он, казалось, осознал иронию того, что назвал свое слабое зрение надежным свидетелем, и вздохнул. – Я никогда не ловил их с поличным, если ты это имеешь в виду. У меня нет доказательств. Но каждый раз, когда она проводила встречу со своими друзьями в этом доме, валяясь на диванах и читая друг другу сочинения, они оба, казалось, всегда уединялись в углу сами по себе. Шепот… смех… - он стиснул челюсть. – Меня же выставят дураком, позволяющим своей жене развлекаться с ее любовником под моей собственной крышей! Я так разозлился, когда он был здесь в последний раз, я ... я устроил сцену. Я прогнал их всех, и сказала Семпронии, что Диокл больше никогда не войдет в этот дом. Когда она запротестовала, я приказал ей никогда больше не разговаривать с ним. Ведь я ее муж и имею право указывать, с кем она может и с кем не может общаться! Семпрония это понимает. Почему она не захотела просто подчиниться моей воле? Вместо этого она взялась спорить. Она изводила меня, как гарпия - я никогда не слышал таких слов от женщины! Она как раз упирала на то, что у меня нет доказательств, что ее отношения с этим мужчиной выходят за рамки приличия. В конце концов, я запретил пускать сюда весь круг ее друзей и приказал Семпронии не выходить из дома даже по своим обязанностям. Когда ее хотят увидеть, она просто должна отвечать: «Жена консула сожалеет, но она плохо себя чувствует!». Так продолжается уже почти месяц. Напряжение в этом доме ...
– Но у нее осталась одна официальная обязанность.
– Да, она диктует светские темы для Ежедневных известий. Для этого ей не нужно выходить из дома. Заходят жены сенаторов – респектабельные посетители по-прежнему здесь приветствуются – и они сообщают ей все, что для этого нужно. Если ты спросишь мое мнение, то меня этот раздел новостей ужасно утомляет, даже больше, чем спортивные новости. Я бросаю на него лишь беглый взгляд, чтобы увидеть, упоминаются ли влиятельные семьи и правильно ли написаны их имена. Семпрония это знает. Вот почему она и подумала, что может незамеченным послать свое маленькое послание Диоклу через Ежедневные известия. = Он взглянул на портрет и поиграл челюстью взад и вперед. – Мое внимание привлекло слово «книжный червь». Когда мы только поженились, она дала мне такое невинное прозвище: «Мой старый книжный червь». Полагаю, она теперь называеи меня так и за моей спиной, смеясь и шутя с такими друзьями, как этот возничий!
– А Сафо?
– Ее друзья иногда так ее называют.
– Как вы думаете, почему обращение адресовано Диоклу?
– Несмотря на то, что меня не интересуют скачки, я все же кое-что знаю об этом конкретном возничем – больше, чем мне нужно! Его ведущую лошадь зовут Воробей. Ведь как начинается сообщение? «Книжный червь завтра высунется наружу. Легкой добычей для воробья …» Завтра я буду в Большом цирке …
– А ваша жена?
– Семпрония останется здесь, в доме. Я не собираюсь позволять ей публично пялиться на Диокла в его колеснице!
– Разве вас не будут окружать телохранители?
– Среди такой толпы, кто знает, какие возможности могут возникнуть, если со мной случится «несчастный случай»? На Форуме или в Сенатском доме я чувствую себя в безопасности, но Большой цирк - это территория Диокла. Там ему известен каждый тупик, каждое укрытие. И ... это вопрос моего зрения. Я более уязвлю, чем другие мужчины, и я знаю это. Семпрония тоже. И Диокл тоже.
– Позвольте мне убедиться, что я все понял, как надо, консул: вы считаете, что это сообщение вашей от жены Диоклу, а предмет заговора - ваша жизнь ... но у вас нет других доказательств, и вы хотите, чтобы я установил истину. Так?
– Я оплачу все твои услуги.
– Зачем же вам обращаться ко мне, консул? Разумеется, у такого человека, как вы, есть свои агенты, сыскари и дознаватели, которым вы доверяете, способным быстрее узнать правду о ваших союзниках и недругах.
Децим Брут неуверенно кивнул.
– Тогда почему бы не поручить эту миссию вашим людям?
– Да, у меня был один такой человек. По имени Скорпус. Вскоре после того, как я изгнал Диокла из дома, я дал ему задание разузнать правду о возничем и моей жене.
– Что же он обнаружил?
– Не знаю. Несколько дней назад Скорпус пропал без вести.
– Он так и не объявился?
– До вчерашнего дня. Его тело выловили в Тибре, внизу по реке от Рима. На нем не было никаких насильственных следов. Говорят, он, должно быть, упал и утонул. Очень странно.
– Как же так? Но такое иногда случается.
– Скорпус был отличным пловцом.
Я вышел из дома консула со списком всех тех, кого Децим Брут мог назвать из ближайшего окружения своей жены, и с мешочком, полным серебра. В мешочке находилась половина моего гонорара, остальная часть должна была быть выплачена по усмотрению консула. Если его подозрения верны, и я его подведу, я больше ничего не получу. Мертвые не оплачивают долгов.
Остаток дня и до поздней ночи я потратил на то, чтобы узнать все, что мог, о жене консула и этом возничем. Мой друг Луций Клавдий предпочитал вращаться среди богатых и влиятельных персон, но у меня были собственные приоритеты. Я решил, что лучших информаторов о круге близких друзей Семпронии можно найти в сенианских банях. Такие сплоченные группы посещали бани и в общении друг с другом делились различными мыслями. Женщины в своем отделении, мужчины, в своем. Массаж и горячие ванны обычно расслабляют языки, а отсутствие противоположного пола порождает еще большую откровенность. Так, что массажисты, массажистки, носильщики воды и мальчики с полотенцами много чего могли подслушать!
Были ли Диокл и Семпрония любовниками? Может были, а может и нет. По словам моих информаторов, в банях, передавших из
