Энн Грэнджер - На злодеев глаз наметан
Флора помолчала, а затем продолжала:
– Я очень растрогалась – и он тоже. У него в глазах стояли слезы, а я обвила его шею руками. Мы вышли из библиотеки, пока нас никто не заметил. Он объяснил, что вернулся в Англию, потому что его обстоятельства во Франции изменились.
– В каком смысле? – спросила я.
Флора нахмурилась:
– Он ничего не объяснил, а нам столько нужно было сказать друг другу и за такой короткий срок, что я не спросила. Папа сказал, что очень рад меня видеть и что я очень выросла. Я спросила, почему он не приехал к нам домой и где он живет. Он сказал, что пока не хочет встречаться с дядей Джонатаном. Попросил меня не говорить ни его кузену, ни его жене, что он здесь, в Англии. Сначала ему нужно устроить кое-какие дела. Я спросила, получал ли он письма, которые посылали ему во Францию, и он ответил, что нет. Я призналась, что собираюсь замуж. Папа очень удивился и встревожился. Спросил, кто мой жених, и умолял меня не торопиться. Дольше разговаривать мы не могли. Мы оба боялись, что нас заметит какой-нибудь любитель совать нос в чужие дела, который обо всем доложит тете Марии… – Флора обернулась через плечо. – Бидди смотрит?
Я посмотрела на скамейку. Бесси о чем-то увлеченно рассказывала с серьезным видом; казалось, Бидди сосредоточенно ее слушает. Интересно, о чем ей рассказывает Бесси? Я подозревала, что это было нечто зловещее, связанное с работой полиции. Во всяком случае, ее рассказ возымел желаемое действие. Бидди совершенно забыла, что должна следить за мисс Тапли.
Рядом стояла одна незанятая скамейка, и мы с Флорой сели.
– Тогда у меня и возникла блестящая мысль, – с довольным видом продолжала Флора. – Приходить к нам домой папа не хотел. Встречаться с ним где-то на публике было рискованно. И я решила сама поехать к нему!
– Но как вы осмелились? – удивилась я. – Ведь вас могли увидеть!
– Нет, что вы! – возразила Флора с довольным видом. – Я все продумала. У меня есть подруга, Эмили Уотер тон. Ее брат учится в Итоне. Ему пятнадцать лет, он примерно моего роста и хрупкого телосложения. Хотя его сейчас нет дома, в шкафу осталась какая-то его одежда. Я пошла к Эмили и сказала, что собираюсь кое над кем подшутить. Переоденусь в мужское платье, уговорю кучера Джолиффа свозить меня на тот берег реки, где жил мой отец. Кучеру я прикажу ждать меня в карете за углом. Конечно, Эмили тоже придется поехать со мной – все от этого зависело. Джолифф, скорее всего, не согласился бы везти меня, будь я одна. Но если со мной поедет Эмили и будет ждать в карете, пока я отправлюсь к папе, Джолифф, скорее всего, согласится, решив, что речь идет о каком-то розыгрыше. Эмили отличный товарищ; когда мы учились в школе, она всегда была проказницей… Когда мы с папой увиделись в следующий раз, я рассказала ему, что придумала. Мы встретились недалеко отсюда, возле церкви Святой Марии, потому что не могли больше рисковать и приходить в библиотеку. Сначала папа встревожился, но я убедила его, что на самом деле все очень просто. Он сказал, что в какой-то день его квартирная хозяйка, квакерша, пойдет на свое молитвенное собрание. Мне нужно приехать заранее и ждать на улице. Когда хозяйка уйдет, он подаст мне знак в окно. Папа велел мне не звонить в дверь, потому что тамошняя служанка, как он выразился, «сообразительная плутовка». Стоит ей внимательно посмотреть на меня, и она догадается, что я – не мальчик.
Так я и поступила. Я пробыла у папы совсем недолго. Только осмотрела комнаты, в которых он жил. Мы немного поговорили о моей свадьбе. Папа сказал, что, если я совершенно уверена в своих чувствах, он напишет письменное согласие – или пойдет к дяде Джонатану и подпишет все необходимые документы. Он еще раз попросил меня все как следует обдумать. «Как только ты выйдешь замуж, моя милая, – сказал он, – я уже не смогу ничем тебе помочь. Как и Джонатан. Ты будешь всецело во власти мужа и его родственников. Ты говоришь, что это титулованное семейство, которое занимает видное положение в обществе. Несомненно, ты будешь жить с удобствами, получишь возможность вращаться в высшем свете. Тебе будут доступны все мыслимые материальные блага. Но только это не гарантирует твоего счастья. Превыше всего я бы хотел, чтобы ты была счастлива. Так что прошу тебя, еще раз хорошенько подумай. Достаточно ли ты любишь своего жениха?» Папины слова произвели на меня очень сильное впечатление. Я обещала все обдумать и сообщить ему. Флора помолчала.
– Но больше я его не увидела! Мы с ним не успели договориться о следующей встрече, потому что дядя Джонатан принес ужасную весть. – Она покосилась в сторону скамейки, на которой нас ждали служанки.
Бидди посмотрела в нашу сторону и встала.
– Она хочет сказать, что нам пора домой, – объяснила Флора. – Я должна идти.
– Мисс Тапли, – быстро сказала я, – ваши дядя или тетя узнали о вашей выходке? Они узнали, что ваш отец живет в Лондоне?
– Нет, что вы! Дядя Джонатан ничего не знает о том, что я переоделась мальчиком и упросила Джолиффа свозить нас с Эмили на тот берег Темзы. Но тетя Мария все выяснила. В конце концов Джолифф признался ей. Он испугался, что, если все выплывет наружу, а он ничего не скажет, его выгонят без рекомендательного письма и он не сможет найти себе другое место. Тетя Мария приказала ему помалкивать насчет того, что произошло, и ничего не говорить дяде Джонатану. Она допрашивала меня с пристрастием. Я поклялась, что это была всего лишь шутка, что мы с Эмили решили разыграть одну нашу бывшую школьную подругу. Конечно, тетя мне не поверила. Она заподозрила, что я ездила на свидание не к Джорджу, а к какому-то кавалеру, совершенно неподходящему молодому человеку. Она все допытывалась, где я с ним познакомилась, и я ответила ей правду: в библиотеке. – Флора состроила гримасу. – Мне показалось, она упадет в обморок от ужаса! Она спросила, не сошла ли я с ума. Все повторяла: «Какой ужас! Мы с мужем не жалели сил, чтобы найти тебе хорошую партию! Имей в виду, у молодого человека, с которым ты тайно видишься, наверняка самые дурные намерения. Такие, как он, вечно околачиваются в музеях, картинных галереях, на выставках и даже в библио теках, где ищут наивных молодых женщин, которые ходят туда без сопровождения!»
Тетя Мария выговаривала мне почти час. В конце концов я почувствовала себя грязной тряпкой, но правду ей так и не открыла. Она до сих пор не знает, что я ездила к папе. И свою поездку, и то, что он жил в Лондоне, я сохранила в секрете. Пусть тетя Мария верит, если хочет, что я дурочка и позволила бы ухаживать за собой какому-то мошеннику, с которым я познакомилась случайно и который хочет меня соблазнить! Знаете, часто проще позволить людям думать, что им хочется. Она предупредила меня, что дядя Джонатан ничего не должен знать и я больше никогда не должна так по-дурацки рисковать своим добрым именем, иначе ни один достойный молодой человек не захочет на мне жениться.
Флора вздохнула.
– С тех пор тетя не спускает с меня глаз. С таким же успехом она могла бы держать меня за решеткой!
– Мисс Флора! – К нам подошла Бидди и бросила на меня подозрительный взгляд.
– Да, Бидди, – быстро ответила Флора, вставая. – Нам пора возвращаться, иначе миссис Тапли начнет волноваться. Моя дорогая миссис Росс, – она протянула руку, – очень рада была с вами познакомиться. Спасибо за добрые слова в адрес моего отца. Для меня очень утешительно знать, что он жил в приличном месте и вы были немного знакомы с ним. Пожалуйста, передайте привет инспектору Россу.
Она пошла прочь. Бидди затрусила за ней.
– Ну, миссис, что вы думаете? – спросила меня совсем охрипшая Бесси.
– По-моему, – ответила я, – мисс Флора Тапли – замечательная молодая женщина.
Кроме того, я надеялась, что Флора не позволит обманом или лестью уговорить себя на брак с бесхребетным Джорджем. Для такой одухотворенной и предприимчивой девушки жизнь с ним не будет счастливой. Томас Тапли все же нашел время для дочери. Более того, он оказал ей большую услугу, открыв глаза на ее будущее.
Не знаю, что заставило меня оглянуться, когда мы выходили из сквера. Может быть, мне просто хотелось убедиться, что Флора вошла в дом. Во всяком случае, пока мы гуляли, я никого вокруг не замечала. Но в тот миг вдруг увидела под деревом мужчину. Он стоял неподвижно, и его клетчатый твидовый костюм сливался с пестрой тенью, отбрасываемой ветками у него над головой. Наверное, я не заметила бы этого человека, если бы совсем недавно не видела его на улице. На сей раз он не ел яблоко и ничего не делал, а просто стоял и наблюдал. Как и раньше, он не отвел взгляда и даже, поняв, что я на него смотрю, коснулся пальцами полей шляпы.
Я почувствовала, как краска заливает мне лицо и шею, и поспешила отвернуться. «Как не стыдно, миссис Росс! – сказала я себе, стараясь шуткой избавиться от чувства смущения. – Вы, почтенная тридцатилетняя замужняя дама, смущаетесь от взглядов какого-то неизвестного поклонника!»
