Тень за кадром - Евгений Игоревич Новицкий
И он раздраженно выключил рацию.
— Что там такое? — обеспокоенно спросил Валерий.
— Из виду они их, видишь ли, потеряли, — недовольно пояснил Георгий. — Ну да ничего, сейчас поедем и сами проверим.
Резко развернув машину, майор помчался на полной скорости в противоположную сторону.
— Неужто упустили? — в отчаянии досадовал Валерий.
Георгий не отвечал. Он полностью сосредоточился на дороге. Но через некоторое время, не оборачиваясь, спросил у Маргариты:
— Может, вас высадить? Теперь, конечно, не время, надо было раньше. Ваш спутник меня с толку сбил.
— Он и меня с толку сбил, — загадочно ответила Маргарита. — Но я бы хотела остаться…
— Пусть остается, — попросил Валерий, поглядев на Георгия.
— Ну пусть, — поморщился он.
15
Азия
Красный «Москвич» мчался на предельной скорости. На водительском месте сидел тридцатилетний мужчина жлобской наружности — Василий. Сзади расположился более интеллигентный на вид Петр.
Азия невозмутимо сидела рядом с Петром, глядя в боковое окно.
Долгое время никто ничего не говорил.
— «Волга» или «Чайка»? — вдруг ни с того ни с сего спросил Петр.
Азия повернула голову, думая, что он обращается к ней. Но оказалось, что Петр завел беседу со своим напарником.
— «Волга», — как ни в чем не бывало ответил Василий.
— А что не «Чайка»? — насмешливо уточнил Петр.
— «Чайка» нам все равно не светит, — лениво объяснил Василий.
— А «Волга», значит, светит? — усмехнулся Петр.
— Шеф обещал… — протянул Василий.
Еще через какое-то время Петр спросил:
— Пиво или водка?
— Водка, — усмехнулся Василий.
— А в жару?
— В жару, ясно, пиво, — пробурчал напарник.
Следующий вопрос Петра был:
— Брижит Бардо или Марина Влади?
Тут Василий наконец оживился. Он на мгновение повернулся к Петру, лицо его тотчас приняло плотоядное выражение, и с хохотком произнес:
— Маринка… А ты бы кого?
— Мэрилин Монро, — усмехнулся Петр.
— А это кто? — недоуменно воскликнул Василий.
— Ты все равно не знаешь, — отмахнулся Петр. — У нас с ней ничего не крутили…
— Ты-то тогда откуда знаешь?.. — проворчал Василий и вернул привычное недовольное выражение лица.
Через пару минут он неожиданно сказал:
— Кстати, о пиве… Может, остановимся? Жажда замучила…
— Не положено, — строго заметил Петр.
— Чего «не положено»? — фыркнул Василий. — Я вот сейчас остановлюсь у ларька и тебя не спрошу.
— Шеф не велел, — сквозь зубы процедил Петр.
— Так что, мне теперь от жажды помирать? — разозлился Василий. — Уже и горло промочить нельзя!
— Спокойно, — железным голосом отрезал Петр. — Тебе шеф сколько раз говорил: «Дисциплина — прежде всего». Если б мы этому не следовали, тебя бы на свободе давно уже не было…
— Тьфу, сплюнь лучше! — поморщился Василий.
Азия с любопытством следила за спором двух бандитов. Заметив в зеркале ее заинтересованный взгляд, Василий подмигнул девочке.
— Слышь, — обратился он к ней, оскалившись, — ты тоже небось пить хочешь? Газировочки, а?
— Ты за дорогой лучше следи! — поморщился Петр.
Но Василий не удостоил его ответом.
— Ладно, — снисходительно произнес Петр. — Вон видишь — бочка кваса у той заправки? Притормози, я возьму… А ты за ней проследишь, — кивнул он на Азию.
— Опять я следить? — недовольно заметил Василий. — Ты же знаешь: я детей не переношу. Они меня боятся.
— Эта, как видишь, не боится, — заметил Петр, косясь на хранящую невозмутимое молчание Азию.
— А вот мы сейчас проверим, — ухмыльнулся Василий, остановив машину.
Он обернулся к девочке и скорчил ей отвратительную рожу, сопроводив это действие не менее отвратительным звуком — чем-то средним между мычанием быка и ревом медведя.
Азия никак на это не отреагировала, оставшись в том же состоянии абсолютного спокойствия.
— Ха! — радостно воскликнул Петр.
— Что, неужели не боишься? — озадаченно спросил у девочки Василий.
— Нет, — ответила та. — Я самурайка.
— В эту ночь решили самураи перейти границу у реки… — нарочито фальшивым голосом пропел Василий. — Нет, за ней глаз да глаз нужен, — обратился он к Петру. — А то еще харакири себе сделает…
— Себе не сделаю! — презрительно фыркнула Азия. — А вот кому-нибудь из вас — могу!
— Ну ты подумай! — заржал Василий.
— Вот и гляди за ней в оба, — усмехнулся Петр. — А то действительно сделает тебе какое-нибудь харакири… И откуда ты только такие слова знаешь?..
— Да это я киношку недавно смотрел, — небрежно ответил его напарник. — Японскую. Вот и запомнилось.
— Материал, что ли, изучал? — вновь усмехнулся Петр.
— Вроде того…
— Ну ладно, значит, вам будет о чем поговорить, — заключил Петр. — До скорого, — бросил он и вышел из машины.
— Папиросы захвати! — крикнул ему вслед Василий.
* * *
Когда через десять минут Петр вернулся, то увидел такую картину. Полуобернувшийся назад Василий с недовольным выражением лица смотрел на Азию. Девочка неподвижно сидела с закрытыми глазами в позе лотоса.
Петр хмыкнул и громко спросил Василия:
— Ну как?
— Тридцать три, — шепотом ответил Василий.
Петр ничего не понял и тоже перешел на шепот:
— Что «тридцать три»?
— А что «ну как»? — насмешливо посмотрел на него Василий.
Петр недовольно поморщился: мол, глупая шутка. А вслух по-прежнему тихим голосом спросил:
— А почему шепотом? — Он перевел взгляд на Азию: — Спит она, что ли?
— Пес ее знает, спит или нет, — пожал плечами Василий. — Ты чего так долго-то?
— Звонил, — лениво пояснил Петр. — У них тут телефон есть.
— Житуха, — протянул Василий, уважительно оглядывая небольшой магазин при заправочной станции. — Ну, и чего там шеф?
— Не может связаться с ее отцом, — хмуро ответил Петр.
— То есть как не может связаться?
— А вот пес его знает! — издевательски произнес Петр. — Ни дома его нет, ни на службе… Где шляется, непонятно…
— Может, у любовницы? — выдвинул предположение Василий.
— Все может быть… — сказал Петр.
В этот момент по-прежнему не открывавшая глаз Азия слегка нахмурилась.
— Папиросы! — напомнил вдруг Василий.
Петр вытащил из кармана пачку и протянул напарнику.
— А почему «Друг»? — возмутился тот.
— «Беломора» не было, — пояснил Петр.
Подельники закурили.
Петр посмотрел на Азию и достал из своей сумки батон и бутылку с квасом.
— Девочка, слышишь?.. — наклонился он к ней. — Ну не притворяйся, ты ведь уже не спишь…
Азия недовольно поморщилась, почувствовав папиросный дым, после чего распахнула глаза и с бесстрашным презрением посмотрела в лицо похитителя.
— Ты есть хочешь? — почти ласково спросил у нее Петр.
— Только не из ваших рук, — отрезала
