Сергей Зацаринный - Пустая клетка

— На вашей улице с ней ни кто не знался?

— У нас здесь вообще народ нелюдимый. Смешно сказать, но встречаемся чаще в центре: на базаре или в гостях. К звездочёту нашему она заглядывала иногда.

— Звездочёты и врачи, это обычно люди, посвящённые в тайны. Ваш, говоришь, ещё и по ночам не спит? Пошли к нему. Может уже проснулся.

Злат поднялся с суфы и пренебрежительно оглядел чистенькое и уютненькое жилище каллиграфа:

— Ты чего один живёшь?

— Вдовец. Дети сами по себе. А прислуга мне ни к чему. Много ли надо одному? — суетливо оправдался тот.

— В общем, жила у тебя под боком одинокая баба. Мужиков водила. Кончилось тем, что её убили. Теперь вот ищи ветра в поле. Любой её мог придушить. Сам понимаешь, многие, люди семейные. Или юноше какому могла мозги закрутить. И сапоги в чулане у неё кто хочешь мог забыть. Ищи теперь ветра в поле. Как думаешь, нужно мне этим заниматься или лучше отправить вас всех в Диван к яргучи, пусть разбираются?

— Может, почтенный Арефа чего расскажет? — уныло отозвался каллиграф.

Лошадей оставили у дома старосты, пошли пешком. В отличии от других, звездочёт держал привратника, которого, правда, пришлось дожидаться довольно долго. Чувствуется к важным гостям слуга привык, потому что появление старосты в сопровождении двух человек в коричневых халатах ханских чиновников не произвели на него ни малейшего впечатления.

— Что доложить хозяину? — лениво спросил он.

— Несчастный! — завопил староста, — Перед тобой наиб самого эмира Сарая, за неповиновение которому грозит смерть!

Перепуганный слуга не успел ничего ответить. В мановение ока из двери выскочил его хозяин и, пригибаясь, побежал к калитке:

— Я умоляю простить моего глупого слугу. Откуда ему знать, что нас посетил такой важный гость?

Злат не поприветствовал его даже кивком головы:

— В гости я к тебе зайду как-нибудь в другой раз. Без писца и без старосты. Сейчас меня привело в твой дом весьма прискорбное дело.

— Старый Арефа рад, что может чем-то помочь.

Не дожидаясь приглашения, Злат двинулся в дом. Все последовали за ним:

— Почему ты назвал себя старым? Румянец на твоих щеках говорит о другом. Для того, чтобы мы поверили, что красавица-вдовушка заглядывала к тебе, чтобы поговорить о звёздах?

— Не скрою, я был бы рад, если бы она заглядывала ко мне за чем другим. Но, бедную Шамсинур интересовали в этом доме только предсказания.

В доме звездочёта царил полумрак. Свет попадал в комнаты через пару крошечных окошечек. Пахло не то свечами, не то горелым фитилём от лампы.

— Бодрствуешь ночами?

— Мне часто приходится наблюдать за звёздами. Бессонные ночи вошли в привычку.

— А зачем ты на них смотришь? — внезапно встрял Илгизар, — Ведь положение планет можно рассчитать по астролябии и таблицам. Достаточно лишь знать дату.

Арефа с уважением и опаской посмотрел на него:

— Предпочитаю сам каждую ночь производить измерения и делать записи. Тем более, что и таблиц у меня нет. Кроме того, в небесах бывает много чего интересного, что тоже требует объяснения. Кометы, метеоры. Астрология — это не только математика.

Начинающуюся учёную беседу пресёк наиб:

— Что обычно интересовало покойную вдову?

— Ничего особенного. Она как и все просила рассчитать благоприятные и неблагоприятные дни. Хотела предсказаний на будущее. С последним были трудности.

— Интересно.

— Для составления гороскопа нужно знать максимально точно дату рождения человека. Чем точнее, тем лучше. А госпожа Шамсинур не знала не только дня своего рождения, но даже года, не говоря о месяце.

— Послушай, Арефа, — бесцеремонно встрял кроткий каллиграф, — Если ты не поможешь почтенному наибу в поисках убийцы вдовы, то в ближайшее время нам всей улицей придётся скидываться на штраф. Или искать убийцу самим. Может ты хочешь этим заняться?

Бесхитростная речь старосты подействовала на звездочёта лучше, чем грозные взоры наиба. Он растерялся:

— Чем я могу помочь? Она изредка приходила ко мне за предсказаниями, платила деньги. Ничего про себя не рассказывала.

— Ты же торчишь на крыше по ночам, — не унимался староста, — Неужели ничего не видишь, кроме неба? Что ты видел в ночь убийства? Ведь была отличная погода, на небе ни облачка. Ты, наверняка пялил глаза на звёзды!

Арефа в растерянности задумался:

— Не было ничего. Помню, что собака лаяла, как только стемнело. Но, я же не мог увидеть ничего в темноте с такого расстояния.

— Покажи нам место, откуда ты смотришь на звёзды, — попросил Злат.

Звездочёт с готовностью юркнул в чулан, откуда наверх вела скрипучая деревянная лестница. Она упиралась в дверь, за которой открылась довольно обширная площадка, огороженная по краям. С неё открывался прекрасный вид на Сарай. По левую руку за дорогой виднелось кладбище и степь уходящая в холмы, к пескам. По правую — река, заросший кустами противоположный берег и голубая даль за ним.

— Лучше всего, чтобы площадка для наблюдений была с южной стороны, — пояснил Арефа, — так лучше видны все планеты.

Судя по широкой скамье, звездочёт любил здесь не только сидеть, но и лежать.

Полюбовавшись видами, Злат стал рассматривать улицу:

— Отсюда столько можно увидеть.

— При полной луне, — уточнил Арефа, — Сейчас, наоборот, канун новолуния.

— Самая воровская пора, — согласился Злат.

Почувствовав поддержку, звездочёт проявил старание:

— После того, как кто-то пришёл, где-то через час собака опять лаяла. Несколько раз. И уже после полуночи снова.

— Вдова ничего тебе не рассказывала. Но, может тебе говорили что про неё другие твои знакомые? Из тех, что заказывали гороскопы?

Арефа с сожалением развёл руками.

— То ли у нас не было общих знакомых, то ли никому в голову не приходило говорить со мной о ней…

— Странно. Тебе ведь часто приходится иметь дело с женщинами. А они так болтливы.

— Боюсь, как раз женщин вдовушка интересовала меньше всего.

— Вот и староста ваш говорит, что за последние пять лет к ней ни разу не заходила ни одна женщина.

— А зачем они ей? Поболтать можно и в бане, в гости сюда тащиться далеко. Разве что сказочницу зимой звала иногда со скуки.

— Какую сказочницу?

— Воспитанницу старого Бахрама. Он частенько ко мне раньше заходил, теперь совсем старым стал. Там дальше за заставой живёт. Видно был когда-то учёным человеком. Иногда давал мне советы по гороскопам.

— А его воспитанница ходила к Шамсинур сказки рассказывать? Ты их познакомил?

— Нет. Ферузу часто зовут в бани на женские посиделки. Скорее всего там они и увиделись. Обычно, Бахрам с ней приходил. Ждал её у меня. Я всегда был рад его приходу.

Наиб с Илгизаром многозначительно переглянулись, что было неверно истолковано старостой:

— Она, видно нечасто ходила, вот мне и не попадалась.

Но, мысли Злата были уже заняты другим:

— Ты видел, как водовозы сцепились с возчиками телеги в Ночь Могущества?

— Нет, — покачал головой Арефа, — это уже ближе к рассвету было, а я после полуночи спать ушёл. (Тут он оживился). Кстати, сразу после полуночи я видел совершенно необычное зрелище. Голого мужика.

— Смотря где ты его видел, — усмехнулся наиб, — А так, чего же в этом необычного?

— Вон там, среди кустов, — Арефа показал на пустырь, где некогда протекал, засохший ныне арык, — Глаза уже привыкли к темноте, а я замерял высоту звёзд на востоке. Вдруг вижу какое-то шевеление. Присмотрелся — глазам своим не верю. Прямо невдалеке от моей изгороди пробирается по пустырю совершенно голый мужик. Белое ночью хорошо заметно.

— Откуда?

— Со стороны города. Видно на ногах тоже ничего не было, по колючкам шёл осторожно и время от времени кряхтел. Видно кололся.

— Где он был, когда ты его заметил?

Звездочёт показал.

— Что дальше было? Ты долго за ним следил?

— Конечно. Зрелище-то диковинное. Он так и пробирался в сторону заставы.

— Сколько время было?

— Полчаса после полуночи. Я же как раз высоту звёзд замерял. Время могу сказать точно.

XXV. По следу воскресшего

Илгизар едва поспевал за Златом, быстро шагавшим по улице. Сзади, задыхась, пыхтел староста, которому, чтобы не отстать, приходилось время от времени переходить на бег. Однако на лице каллиграфа было написано удовлетворение.

— Можешь теперь быть спокоен, — сказал ему наиб, едва они вышли со двора звездочёта, — Штраф вам не грозит. Скажите спасибо бодрствующему по ночам Арефе.

Путь их лежал к дому Шамсинур. Калитка не была опечатана, только завязана лыком — открыли быстро. Во дворе никто даже не позаботился убрать железную собачью цепь.

— Хорошо, что не упёрли. Ты спрячь её под замок, — не забыл указать старосте Злат. И потащил цепь к забору.