Тайна поместья Эбберли - Кейт Латимер
Мюриэл тепло улыбалась, обнимала Руперта и Дэвида и – особенно горячо – свою дочь, выражала соболезнования со слезами на глазах, и если бы Айрис не была предупреждена, то подумала бы, что тётушка Мюриэл – добрейшей души человек.
Сэр Дэвид пригласил Айрис в гостиную вместе со всеми, чтобы она познакомилась с Мюриэл до обеда, который обещал стать таким же ужасным, как и предыдущий. Мюриэл искренне расспрашивала Айрис о её работе, об учёбе в Оксфорде, и Айрис начинало казаться, что миссис Пайк её обманула: быть того не могло, чтобы все те гадкие вещи оказались правдой!
Но потом кое-что произошло. В гостиную вошла Мэри и сказала, что сэра Дэвида просит к телефону инспектор Годдард. Сэр Дэвид вышел, и какое-то время в гостиной продолжалась сдержанно-приятная беседа, которая приличествует дому, где скоро состоятся похороны. Это была полностью заслуга Мюриэл, потому что она вовремя задавала вопрос или подавала реплику, не давая повиснуть неловкому и печальному молчанию. Всё это продолжалось до того самого момента, пока Руперт, совершенно не смущаясь тем, что разговор шёл о тяжело заболевшем графе Шелторпе, вдруг обратился к Мюриэл:
– Вы, возможно, поторопились приехать, Дэвид что-то говорил про то, что оглашение завещания из-за всех этих дел могут отложить… Вас там, кстати, нет. Но не переживайте, ваши дочери точно упомянуты. Моей матери всегда нравилась крошка Энид. – Руперт закатил глаза. – Хотя, конечно, не настолько сильно, чтобы она видела в ней подходящую невесту для Дэвида.
Айрис невольно задержала дыхание, такая жуткая и пугающая воцарилась тишина.
– Руперт, заткнись! – сквозь зубы прошипела Энид. – Есть у тебя хоть капля совести?!
– О нет, Энид, пусть говорит, – насмешливо протянула Мюриэл. – Ведь, в отличие от нас с тобой, совершенно здесь посторонних, он получит наследство по праву рождения.
На впалых щеках Руперта проступил румянец. Айрис не сомневалась, он ответит сейчас не менее колко, но тут в гостиную вернулся сэр Дэвид.
– Чего он хотел? – спросил Руперт, быстро взяв себя в руки.
– Инспектор Годдард приедет в три часа, чтобы побеседовать с тобой и с Мюриэл.
– Боже, зачем? – Мюриэл растерянно хлопала глазами. – Вряд ли я смогу вспомнить что-то, чего не вспомнила шесть лет назад. Я бы рада помочь, но, боюсь, в голове у меня всё смешалось… Как бы я не запутала следствие.
Глава 11
Синий час
10 сентября 1964 года
Инспектор Годдард беседовал с Рупертом в курительной, а Мюриэл сказала, что может побеседовать при всех, в гостиной. Ей абсолютно нечего скрывать, и – Мюриэл выразительно посмотрела на Руперта – она не хочет, чтобы о ней подумали, что она на кого-то втихую наговаривает.
Выяснилось, что сказать ей особо нечего. После обеда они с дочерью были внизу, но, услышав, как леди Клементина ссорится с Дэвидом, решили её не ждать: хозяйка дома явно была не в духе. Они ненадолго заходили в курительную, где сидели поверенный мистер Баттискомб и профессор Ментон-Уайт, но им показалось, что эти джентльмены придерживались викторианских взглядов и считали женщин в курительной лишними, поэтому они поднялись наверх, в отведённую им комнату. Они отдохнули, а потом подбирали наряды для ужина. Ещё они просили принести им лимонад, но не запомнили, кто из горничных принёс и в котором часу. Ближе к восьми к ним постучался Дэвид и спросил, не видели ли они Клементину. Тогда они и узнали, что она ушла на реку и не вернулась.
– И вы больше никого не видели за все эти несколько часов? – уточнил инспектор Годдард.
– Когда мы поднимались по лестнице, то на площадке второго этажа видели Руперта. Это всё.
– А он шёл вверх или вниз?
– Признаться, не помню. Помню, что он остановился на площадке между этажами и отдыхал. С его ногой тяжело что спускаться, что подниматься.
– Я шёл наверх, – вставил Руперт.
Проигнорировав его, инспектор задал следующий вопрос:
– С какой целью вы приехали в Эбберли в тот день?
– Мы приехали не в тот день, а за два дня до того. Я разбирала бумаги своего покойного мужа и нашла несколько писем от его брата. Я решила привезти их… Подумала, что его сыновьям или Клементине будет любопытно их прочитать. К сожалению, я ошиблась. Пачка так и провалялась в библиотеке на столике около дивана. Дэвид и Клементина были постоянно чем-то заняты, а Руперт вообще…
Мюриэл сделала такую красноречивую паузу, что Айрис подумала, она сейчас скажет: «Вообще не умеет читать».
– Руперт никогда не выказывал интереса к семейной истории, – продолжила Мюриэл. – В конце концов, это не его семья. И, понимаете, дети даже не помнят отца, как ни прискорбно. Война… – Мюриэл тяжко вздохнула. – Им было по два года, когда Клементина увезла их на север. Потом они вернулись в Эбберли, а Джон пропадал на фабриках. Как сейчас помню, позвонили с фабрики под Честером и сказали про сердечный приступ… Такое горе!
– Я его помню, – произнёс Руперт, дождавшись конца монолога Мюриэл. – Помню, как хотел подбежать к воде, а он каждый раз подхватывал меня на руки и не пускал к пруду.
– Это твои фантазии, – заявила Мюриэл. – Никто не помнит себя в столь юном возрасте. – Она повернулась к инспектору: – И на этом, пожалуй, всё. Больше мне нечего сказать.
Годдард что-то долго черкал в блокноте, а потом сообщил, что вопросов больше нет, но в ближайшие дни, возможно, завтра, он сможет сообщить родственникам о причинах смерти леди Клементины и прочем.
Когда инспектор, попрощавшись, вышел, Айрис вышла вслед за ним.
– Инспектор Годдард, я хотела отдать вам копию письма, которую обещала вчера. И… Я думаю, что у меня есть важная информация. Я кое-что узнала от… от кое-кого среди прислуги.
Когда они пришли в библиотеку, Айрис отдала ему листок, а потом рассказала про Вилли Дженкинса.
– Не вижу, как это может быть связано с убийством, если у родителей и бывшей невесты было алиби, – сказал инспектор Годдард.
– Вы сами говорили, что шесть лет назад никто не думал об убийстве и никого не подозревали. Вдруг произошла ошибка?
– Мы не сможем исправить её сейчас, мисс Бирн. Вы юны и впечатлительны, вас всё это взволновало, но предоставьте это дело полиции, хорошо?
– Но вы же смотрите только в одну сторону!
– Это в какую?
– В сторону Дэвида Вентворта. Хотя с ним ваш любимый cui bono как раз и не срабатывает!
– Не сработал в тот момент, но уже через несколько дней всё состояние Вентвортов перейдёт к сэру Дэвиду.
– Но вы даже не хотите подумать о письме! О тайне! И о деньгах, которые леди Клементина выплатила неизвестно кому. Говорят, там было десять тысяч фунтов! В чеках на предъявителя. Она их выписала буквально за день до смерти. Что, если её кто-то шантажировал? Кто снял все эти деньги?
– Я попробую это выяснить, хотя вряд ли это имеет отношение к убийству. Просто потому, что я – вопреки тому, что вы обо мне думаете, – проверяю разные версии. А насчёт письма… вы сказали, что нашли его в книге. В какой?
– Подарочное издание «Оливера Твиста» 1900 года.
– Это не может быть намёком? Оливер не знает своих родителей, но потом все тайны раскрываются…
– Очень красиво, но… Зачем оставлять намёки? Для кого? Обычно люди или уж хранят тайны, или раскрывают их без всяких намёков.
– Это же вы считаете, что письмо имеет важное значение. Но вот что я скажу: изучением книг дела на раскрываются.
– Вам это может показаться смешным, но я изучила одну пусть не книгу, но статью и составила список всех, кто был в тот день в поместье. Отметила тех, кто никак не мог быть замешан. Так что книги вовсе не бесполезны.
– Могу я посмотреть?
Айрис боялась, что инспектор Годдард над ней просто насмехается, но он смотрел с искренним интересом.
Айрис подошла к своим бумагам, сложенным на столе, и протянула Годдарду листок:
Дэвид Вентворт
Руперт Вентворт
Мюриэл Вентворт
Энид Причард
профессор Ментон-Уайт
Реджинальд Баттискомб, поверенный
миссис Пайк, домоправительница
миссис Хендерсон, повариха
мисс Фенвик, старшая горничная
мисс Блум, горничная
мисс Роули, горничная
миссис Смит, посудомойка
