Сезон свинцовых туч - Валерий Георгиевич Шарапов
Эндрю Ллойд поплыл – как на весельной лодке в штормовое море. Его развезло, он еле ворочал языком, но говорил теперь по существу. Он ничего не знает о готовящемся путче (и, скорее всего, не врал). Цель Америки в Гвадаларе – подорвать режим Монтейро, усугубить кризис, сделать все возможное, чтобы народ отвернулся от новой власти и начались беспорядки. В планы о перевороте его не посвящали, но такое возможно. Сколько можно ждать, пока режим падет сам собой? А вдруг не падет – благодаря усилиям Советского Союза и прочих тоталитарных стран? Ричард Гриффин приказ на устранение не отдавал. Да, он держит в руках все нити управления местными нелегалами, но человек осторожный, формально занимает пост в дипмиссии и работает почти что деликатно. Крупные неприятности ему ни к чему, влезает только в те ситуации, от которых впоследствии может откреститься. Ллойд работал с другими людьми…
– Эти двое при прежнем руководстве занимали посты в военной разведке, люди не публичные, о них никто не знает… – выдавливал из горла Эндрю. – Они муж и жена, хотя носят разные фамилии… Всегда держатся в тени, ничем себя не выдают… При старой власти имели репутацию заурядных службистов, скрывая свои кровавые грешки, и с приходом Монтейро репрессиям не подвергались, просто тихо слились, за ними никто и не охотился… Эти двое – убежденные противники левых сил, ненавидят коммунистов, недолюбливают социал-демократов… Год назад они планировали теракты в государственных учреждениях, но наши люди сумели их отговорить, подключили к другой работе… Эта парочка – просто находка для тех, кто хочет подорвать работу государственной машины… А разве я не сказал, как их зовут?.. Уго Васкес и Клаудиа Агейро. Он – бывший полковник, кабинетный работник, автор и реализатор многих тайных сценариев, в том числе направленных против деятелей социалистического движения. Она заведовала секретным отделом по нейтрализации (в том числе физической) нежелательных лиц и организаций. В данный момент проживают на конспиративных квартирах в черте Сантамарко. Я точно не уверен, но знаю один адрес…
Эндрю Ллойд превращался в растение, с трудом ворочал языком, бормотал: «Что вы мне вкололи, сволочи?» Больше пользы от него не было. Повторная инъекция могла убить. Вошли двое сотрудников, взяли Ллойда под мышки, выволокли в коридор. Анхель Эдрера собрал со стола бумаги, покосился на стену из мутного стекла и тоже удалился. В помещении для пристрастных бесед погас свет. Вадим задумался. Из оцепенения вывел шум открывающей двери. Тихо вошла Каталина Наварро, села напротив. Она с интересом разглядывала своего заокеанского коллегу, в темно-карих глазах переливались искорки. Она была сгустком бурлящих эмоций, типичным образчиком безудержного латинского темперамента, импульсивная, энергичная – но не сейчас. Умела сдерживать то, что в ней клокотало. Женщина была привлекательной – со своеобразной внешностью, помноженной на специфику работы, и все равно смотреть на нее и находиться рядом было приятно.
– Занятно, Вадим, согласитесь. Это немного не то, на что мы рассчитывали, но все равно заслуживает внимания. Лично мне профессиональная интуиция подсказывает, что Уго Васкес и Клаудиа Агейро точно знают, что происходит в стране. Они отдали приказ на устранение, но от кого его получили? Не похожи они на тайных властителей мира, работающих самостоятельно. Добудем эту парочку, и все упростится. По указанному адресу уже выехали наши люди. Если фигурантов там нет, то попробуют выяснить, где они находятся.
– Реальный след, – согласился Вадим. – Надеюсь, все пройдет быстро и продуктивно. Что собираетесь делать с Ллойдом?
– Вас заботит судьба этого убийцы? – Каталина пренебрежительно усмехнулась. – Убивать его не будем, если вы к этому клоните. Ллойда найдут в одном из скверов – накачанного наркотиками и алкоголем. Врачи выведут из организма токсины, будет жить. О том, что произошло с ним этой ночью, Ллойд забудет – как и многое другое. Продолжать работу в ЦРУ он не сможет вследствие психического состояния. Ему ввели не самый безопасный препарат. Метаболическая активность мозга вряд ли вернется к прежнему уровню, мышление останется затрудненным. Что вы хотели от пентотала натрия? Янки могут подозревать кого угодно, они ничего не докажут. Будем ждать, пока наша парочка окажется в комнате для допросов и мы все выясним.
«Не слишком ли легкий путь?» – подумал Вадим.
– Я могу идти? – спросил он. – Или теперь моя очередь туда? – кивнул он на стекло. Шутка удалась, Каталина поперхнулась, махнула рукой.
– Шуточки у вас, Вадим… Отправь таких, как вы, за стекло, потом всю нашу службу придется с ноля выстраивать после показательной порки… Ладно, хорошо пошутили. Можете идти куда хотите, даже в свое посольство. Можем довезти – и пусть мои люди отстреливаются от ваших убийц, пока вы бежите в здание. Есть другое предложение. Переночуете здесь, на втором этаже есть подходящие гостевые помещения. Гарантирую все удобства, кроме вида из окна. К окну советуем не подходить. Еда и сигареты будут. Утром сможете позвонить своим коллегам, чтобы не волновались. К тому времени придет свежая информация – не знаю, хорошая или плохая. Мы с коллегами тоже заночуем в здании – не впервые. Ваша машина – на заднем дворе. Садиться за руль тоже не советую – по бамперу отлично видно, скольких человек она сбила. А по виду сзади – сколько человек за вами гнались с пистолетами. «Фалькон» завтра подлатают – неподалеку есть гараж с мастерской. Принимайте решение, Вадим. – Каталина посмотрела на наручные часы. – Спать осталось несколько часов. А революция, знаете ли, сонных мух не любит…
Он проспал на удивление спокойно, духи замученных в подвале людей не выли благим матом. В районе десяти утра разбудил Фернандес Алазар – потомок африканских рабов – внушительный, крупный и вместе с тем стеснительный.
– Прошу вас, поднимайтесь, товарищ Светлов. Есть новости, а еще доставили еду. Если не придете через пять минут, прожорливый Аугусто все сожрет.
Вадим со стоном сполз с односпальной кровати, мучительно восстанавливая в памяти события прошедшего дня. Их было много, и спустился вниз он только через десять минут. Аугусто Мочадо – брюнет с относительно европейским лицом – показал на корзинку, прикрытую скатертью: ешьте что бог послал. Всевышний героическим кубинцам принес итальянскую лазанью, кондитерские изделия из слоеного теста и остывший кофе.
Вошла Каталина – энергичная, подобранная, в отличие от некоторых. Без пиджака, в светлой кружевной сорочке она смотрелась еще импозантнее.
– Доброе утро, товарищи… – В ней снова что-то бурлило, рвалось наружу. – У дома на улице Жанейрос, о котором нам любезно поведал мистер Ллойд, была установлена засада. Васкес и Агейрос не явились, зато в восемь утра пришел некий Гарсия Домингес, оказавшийся сводным братом синьоры Клаудии. Наши люди с ним поговорили… м-м, при несколько необычных обстоятельствах. Дом принадлежит ему, а фигуранты у него жили последние полтора месяца. В дела сестры и ее мужа Гарсия не лез, денег за проживание не брал. Кто их посещал, не знает, и, думаю, человеку можно верить. Школьный учитель, преподает испанский язык. Живет в отдельной части дома со своим выходом. Вдовец, детей нет. Своих жильцов последний раз он видел прошедшей ночью, примерно за три часа до появления наших людей. Они спешно собирали вещи. Уго был зол, забрасывал в машину чемоданы. Клаудиа была очень расстроена. Куда поехали и по какой причине, он не знает. На этом месте на доброго самаритянина пришлось надавить, и он поделился знаниями. Похоже, американцы решили обрубить все концы, в том числе устранить преданных им людей. Поняли, что до Васкеса и Агейро мы доберемся, и попытались их убрать. Но, как говорят в вашей стране, поспешишь – людей насмешишь. Покушение провалилось, да и фигуранты предусмотрели все и даже это. Скрылись в ночи, оставив убийц с носом, на полчаса нагрянули в дом, убедившись, что их преследователей там пока нет. Клаудиа не говорила, куда они едут, но Гарсиа понял. Провинция Полисар, городок Монтеверде – там на улице Фестива проживает мать Клаудии.
– Минуточку, – насторожился Вадим. – Это не та провинция, где идут бои с мятежниками?
– Та самая, – согласилась Каталина. – Мятежников, насколько известно, оттеснили к западу от Монтеверде, городок сейчас наш. Но прорываются мелкие группы, всячески пакостят и отходят в горы. Думаю, бегство наших героев связано не только с тем, что кто-то соскучился по маме. Это место, где можно передохнуть и перебраться к мятежникам. У последних настали сложные времена во взаимоотношениях с США, и эти люди могут быть полезны
