Тони Поллард - Записки Клуба Лазаря

— Но я сам собирался прийти и забрать посылку, тебе не нужно было приходить сюда.

— Вы не… не понимаете, сэр… у нас проблемы, — проговорил мальчик, и глаза у него наполнились слезами.

— Может, ты зайдешь? — спросил я.

— Нет. Отцу нужна помощь. Мастерская, там…

— Что?

— Там… были… — Он замолчал и показал в сторону улицы. Я перешагнул через порог и, к своему ужасу, увидел черные клубы дыма и оранжевые языки пламени, которые поначалу принял за рассвет.

— Боже мой, пожар! Пожар в мастерской?

Мальчик кивнул, слезы катились по его щекам.

— Пришли какие-то люди. Отец не пустил их… — Я попытался завести юношу в дом, но он отказался. — Мне нужно идти, — сказал он, стряхивая мою руку со своего плеча. — Отец велел отдать вам заказ для мистера Брюнеля.

— Твой отец там?

— Мне нужно найти его, — сказал мальчик, вытирая щеки рукавом.

— Я пойду с тобой, — заявил я, но потом посмотрел на свои ноги. — Жди здесь, я только надену ботинки.

Сжимая в руках мешок, я бегом взобрался по лестнице и услышал, как мальчик крикнул мне:

— Идите на вокзал! Отец сказал, что вы должны успеть на поезд.

Я сел на кровать и стал надевать ботинки, пытаясь спросонья разобраться в сложившейся ситуации. Кем были те люди, и что им нужно? Но сейчас у меня не было времени искать ответы на эти вопросы. Я надел пальто и, держа в руках мешок, побежал вниз. Мальчика нигде не было видно.

У доков я очутился только через полчаса, поскольку в это время было трудно найти кеб. Но, несмотря на раннее утро, здесь повсюду были люди, около сгоревшего ангара стояла пожарная повозка. Я велел кебмену подождать и устремился на место происшествия. Мостовая была покрыта мягким влажным пеплом, а воздух наполнен отвратительным едким запахом гари. Похоже, огонь сжег не только доски и уголь. Кирпичные стены остались нетронутыми, но крыша обвалилась на груду камней, образовавшуюся после разрушения кирпичного свода. Соседнее строение было не в лучшем состоянии.

Не обращая внимания на крики пожарных, я протиснулся через проем, бывший когда-то дверью, и взобрался на груду обломков. Кирпичи были еще горячими, многие потрескались от жара. Шансов, что в мастерской могла уцелеть хоть одна живая душа, не было никаких. Я закашлялся от запаха горелого масла. Через каждые два шага мне приходилось перешагивать через металлические балки и фрагменты механизмов, торчавших из тлеющей массы. Дойдя до конца, я взглянул вниз, на лежавшие крест-накрест шланги, из которых все еще лилась вода. Насос больше не работал, но пожарным удалось потушить огонь прежде, чем он перекинулся на другие дома.

Еще одна толпа собралась у дока. К тому времени, когда я слез с кирпичного завала, подошвы моих ботинок наполовину оплавились. Пробираясь через толпу, я крикнул:

— Я врач, пропустите меня!

Люди расступились, и я склонился над промокшим телом Уилки. Гигант был мертв, его кожа побелела и стала холодной на ощупь. Я посмотрел на Нейта — он сидел на корточках рядом с отцом, положив руки на его неподвижную грудь.

— Он был в доке, — сказал Нейт, и слезы покатились у него по щекам.

Я внимательно посмотрел на тело. Одежда и волосы были мокрыми, но рана на виске говорила о том, что добродушный гигант вовсе не утонул.

Мальчик тоже заметил это.

— Его убили, эти мерзавцы убили его! — крикнул он, глядя на стоявших вокруг людей.

— Мне жаль, Нейт, — прошептал я, — но тебе придется пойти со мной. — Я уже немного оправился после первого потрясения и решил действовать. Схватив мальчишку за плечо, я больше не отпускал его, когда он попытался вырваться. Мы пробрались сквозь толпу зевак, и я решил выяснить все, что ему было известно.

— Ты их видел? Тех людей, которые это сделали?

— Это они следили за нами.

Оглянувшись на толпу, я почувствовал угрызения совести, что не попытался помочь Уилки, когда прошлым вечером услышал о его проблемах. Но кто мог сотворить такое?

— Послушай, Нейт, я не знаю, что именно здесь случилось, но ты должен пойти со мной. Тебе нужно уйти отсюда. У тебя есть еще кто-нибудь из родных?

Мальчик посмотрел на тело. У меня мелькнула мысль отправить его к Лили. Там его вряд ли кто-то будет искать, но я не мог подвергать сестру риску. Затем я узнал, что у парня были свои планы.

— В Америке… — сказал он. — У меня есть дядя в Америке.

— Он… он знал, что такое может произойти?

— Нет, но мы собирались поехать к нему, в случае если он заболеет или случится еще что-нибудь в этом духе.

— А как насчет денег?

— У меня их достаточно.

— Они приходили не за деньгами?

— Нет, — сказал он и с грустью посмотрел на мешок, свисавший с моего плеча.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Нейт проследил, как уносили промокший труп его отца, а затем присоединился к редеющей толпе зевак, которая в скором времени окончательно разошлась. Мне оставалось лишь попрощаться с парнем. Он произвел на меня впечатление смелого юноши, и с его навыками, которые он перенял у отца, у него были хорошие шансы устроиться в Америке. Впрочем, пока что судьба к нему не особенно благоволила. Тлеющие развалины мастерской и погибший отец служили явным тому доказательством. И никаких следов тех, кто был во всем этом повинен. Да и смог бы я опознать убийц, даже если бы встретил?

Посмотрев на часы, я крикнул кебмену, чтобы он ехал быстрее. До отбытия поезда оставалось совсем немного времени, а мне еще нужно было забрать вещи из квартиры Брюнеля. Мысль о том, что мне придется провести еще один день в этом Богом забытом городишке, не доставляла ни малейшей радости.

Положив в чемодан вчерашнее белье и бросив туда посылку для Брюнеля, я проверил, не оставил ли чего-нибудь в квартире. Убедившись, что все было собрано, я закрыл окно, но затем вернулся в спальню, взял альбом с газетными вырезками и заткнул его за кожаный ремень чемодана. С чемоданом в одной руке и дорожной сумкой в другой я спустился по лестнице вниз, вышел на улицу и запер за собой дверь. Ярлык на ключе совсем истрепался и превратился в жалкие лохмотья. Да и я чувствовал себя совершенно измотанным.

Когда я прибыл на станцию, все сомнения в том, что я не смогу узнать убийц Уилки, исчезли сами собой. Кеб остановился, и я уже начал вытаскивать свой багаж, когда увидел их краем глаза. Это продлилось одно мгновение — такое же ощущение возникает, когда за окном быстро пролетает большая ворона, — но мне было достаточно и этого. Я снова затолкал чемодан в кеб и поднялся на ступеньку. Я сделал вид, что завязываю шнурок, и, стараясь вести себя как ни в чем не бывало, повернул голову в их сторону. От напряжения на лбу у меня выступила испарина.

Они стояли по обе стороны от входа на станцию и выглядели на первый взгляд совершенно неприметными. Я даже удивился, как им удалось справиться с гигантом Уилки. Незнакомцы старательно прятали глаза под широкополыми шляпами, но, судя по тому, как крутили головами во все стороны, явно внимательно осматривали каждого, кто проходил на станцию. Я не сомневался, что они ищут меня, а точнее, содержимое моего багажа.

Я увидел все, что мне было нужно. К сожалению, то же самое можно было сказать и про них. Я снова сел в кеб и велел кучеру отвезти меня как можно дальше от станции. Но поскольку кебмен до сих пор не получил от меня денег, он заявил, что не двинется с места, пока я не скажу ему точно, куда именно ехать.

— К докам, поезжай к докам, — выпалил я, со страхом заметив, что мои часовые быстрыми шагами приближаются к кебу.

— Назад к докам?

— К трансатлантической пристани. Отвези меня к кораблю, который плывет в Америку. — Неизвестные приближались, расталкивая тех, кто преграждал им дорогу. — Скорее! Ради Бога, быстрее!

— Только не надо орать! — возмутился кучер. — Сначала вы говорите отвезти вас на поезд в Лондон, а теперь хотите на пароход в Америку. Да у вас семь пятниц на неделе.

Двое мужчин были уже совсем близко. Один из них потерял шляпу, его глаза были сощурены, а темные волосы прилипли ко лбу.

И в тот момент, когда я собирался уже выпрыгнуть с другой стороны кеба, экипаж вдруг двинулся. Кучер хлестнул лошадь кнутом, и она резко рванула с места, шедший впереди мужчина схватился рукой за колесо. Я высунулся из окна и увидел, что один из них остался на обочине, а второй, тот, который хватался за колесо, стоял посреди улицы, поняв всю тщетность попыток догнать уезжающий кеб. Он нагнулся, опершись руками о колени и растерянно качая головой. Я облегченно вздохнул и откинулся на спинку сиденья.

Кеб покатил дальше, кучер что-то бормотал себе под нос. Я снова посмотрел на часы. Поезд должен был отправиться через шесть минут, и у меня уже не было шанса сесть на него. Даже если мне удастся пробраться мимо зловещих часовых, ничто не помешает им сесть на тот же поезд, и тогда я полностью окажусь в их власти. Я вздрогнул при одной мысли о том, как мое изувеченное тело найдут где-нибудь на обочине дороги между Бристолем и Батом.