Лора Роулэнд - Интимный дневник гейши

Пройдя в некрашеные ворота, Хирата увидел во дворе четырех коней с красивыми седлами и дорогой сбруей, не принадлежавших их семье. Три маленьких племянника с криками выбежали из-за угла низенького обветшавшего строения. Хирата привязал своего коня и вошел в дом. Повесив мечи в прихожей, он увидел четыре набора разукрашенных мечей, видимо, принадлежавших гостям, разместившихся на подставках рядом с простеньким оружием отца и дедов. Войдя в коридор, он обнаружил, что дом полон людей. Его бабки сидели в главной комнате и курили, бранясь на малышей, игравших рядом. Служанки гремели на кухне посудой, голосил младенец. С каждым приездом сюда дом казался все меньше и грязнее. Внутри было очень холодно, поскольку семье приходилось экономить топливо. Поздоровавшись с бабками, Хирата почувствовал вину перед семьей, поскольку сам жил в тепле и достатке в имении Сано.

Его старшая вдовая сестра вышла с младенцем на руках.

— Как приятно видеть вас, братец, — поклонилась она. — Большое спасибо за одежду, которую вы прислали детям.

Он тратил львиную долю жалованья на семью, и все равно денег не хватало. Не успел он спросить, кто у них в гостях, как из гостиной донесся голос отца:

— Это ты, сын? Пожалуйста, заходи.

Заинтригованный Хирата подчинился. В гостиной сидели его родители и самурай средних лет в богатом кимоно. Рядом расположились еще три человека в одеждах попроще, явно его вассалы. Мать Хираты разливала чай в их лучшую посуду.

— Как удачно, что он застал вас здесь, — сказал отец Хираты гостю и повернулся к сыну: — Ты помнишь досточтимого ёрики Окубо?

— Конечно. — Хирата опустился на колени рядом с отцом и поклонился гостю. Ёрики Окубо был его начальником, когда Хирата служил в полиции, а его отец служил под командой отца Окубо. Однако два клана никогда близко не общались, и Хирате было интересно узнать, чего ради заглянул к ним ёрики. — Для меня большая честь снова увидеть вас. Надеюсь, у вас все хорошо? — вежливо осведомится он.

— Да, спасибо. — У ёрики Окубо было мясистое обвисшее лицо. Он с явным одобрением осмотрел Хирату. — Вижу, что у вас тоже все хорошо. Вам на пользу работа с сёсаканом-самой. То, что при всей занятости вы находите время навещать родителей, говорит в вашу пользу, — расспросив Хирату о службе, заметил Окубо.

Хирата бросил на отца озадаченный взгляд, но тот отвел глаза и повернулся к Окубо.

— Мой сын всегда помнит о долге и перед господином, и перед семьей. — По-прежнему не глядя на сына, отец обратился к нему: — Окубо-сан пришел от имени своего коллеги, досточтимого ёрики Сагара.

— У моего коллеги есть незамужняя дочь, — пояснил Окубо.

Сердце Хираты тревожно забилось, когда он понял, что Окубо здесь в роли посредника с брачным предложением от другого полицейского начальника. И если родители положительно отнеслись к предложению, значит, они отвергли идею его свадьбы с Мидори.

— Мой сын и девица Сагара будут хорошей парой, — произнес отец Хираты. — Оба вышли из семей полицейских, и это станет основой гармоничной жизни.

— Имеются и другие обоюдные преимущества, — сказал Окубо. — Откровенно говоря, клан Сагара ценит положение вашего сына в бакуфу. И у них значительное состояние.

Хирата хотел было возразить, но отец его опередил:

— А сама девушка? У нее хороший характер?

— Вполне, — заверил Окубо. — Она скромна, послушна и верна долгу. — Он повернулся к Хирате. — Ей шестнадцать лет, и она прехорошенькая.

Хирату не волновало, хороша ли девица Сагара.

— Отец! — воскликнул он.

Мрачный взгляд отца и отчаянная мимика матери предупредили его возражения. Разговор продолжился, и Хирата застыл в молчаливом страдании.

— Следующий шаг — миаи, как я понимаю? — спросил отец.

— Это можно устроить, — отозвался Окубо. — Сагара очень хотят встретиться.

Затем все вежливо распрощались. Гости уехали, и отец Хираты обратился к жене:

— Нога разболелась от долгого сидения. Нужно принять лечебную ванну.

Хирата помог матери наполнить ванну горячей водой и травами. Отец уселся на подушки, опустив тонкую искривленную ногу в воду.

— Отец, я не хочу участвовать в этом миаи, — сказал Хирата. Его голос дрогнул, хотя он сложил руки на груди и широко расставил ноги. Он руководил сотнями детективов и солдат Сано, но все еще пасовал перед властью отца — ему тяжело было противиться отцовской воле. — Меня огорчает, что вы начали переговоры о браке за моей спиной.

Злой огонек вспыхнул в глазах старика.

— Это мое право договариваться от твоего имени, а твой долг повиноваться мне, — рассердился он — Ты пойдешь на миаи и выполнишь наши обязательства. Потом, если тебе не понравится эта девица Сагара, мы можем вежливо отказаться от предложения. Есть немало хороших кланов, готовых выдать за тебя дочерей.

— Отец, мне не нужен никто, кроме Мидори. Прошу вас, не заставляйте меня жениться на другой! — Хирата в отчаянии упал на колени. — Позвольте мне взять в жены женщину, которую я люблю. Пожалуйста, простите правителя Ниу и возобновите переговоры о нашей свадьбе.

— Если ты пришел сюда в надежде уговорить меня, то напрасно тратишь время. — Отец согнул в воде ногу и сердито посмотрел на нее. — Я запрещаю тебе жениться на дочери правителя Ниу. И приказываю выбрать одну из девиц, которых сочту подходящими.

— Но, отец…

Старик гневно отмахнулся от него.

— Твое стремление жениться на девице Ниу эгоистично. Это свидетельство неуважения ко мне и достойное сожаления пренебрежение интересами нашей семьи. — Он повернулся к жене, которая добавляла в ванну трав. — Прекрати! Хватит суетиться! — И вновь обратился к сыну: — У нас слишком много ртов, которые нужно кормить, и слишком мало места. Недостойно ожидать, чтобы отец с матерью и их родители, твои сестры и их дети жили на крохи от твоего жалованья, тогда как приданое девицы Сагара наполнило бы рисом наши чашки в уютном большом доме.

От стыда, что он поставил свои интересы выше благополучия семьи, щеки Хираты вспыхнули и сжалась душа.

— У Ниу гораздо больше денег, чем у Сагары. Если я женюсь на Мидори, вы ни в чем не будете нуждаться.

Лицо отца помрачнело.

— Невозможно ни тебе на ней жениться, ни нам разделить богатство их клана, и не только потому, что я против этого брака. — Он повернулся к жене. — Мать, принеси письмо, которое пришло сегодня от правителя Ниу.

Она поспешила из комнаты и вернулась со свитком, который передала Хирате. Тот прочел:

Это мое официальное уведомление о прекращении брачных переговоров между нашими кланами. Нелепо считать, что я выдам дочь за сына такого негодяя, как вы, моего заклятого врага.

Я предупреждаю вашего сына, чтобы он прекратил всякие контакты с моей дочерью. Этой грязной личности запрещается развращать Мидори. Ему не поздоровится, если он осмелится ухаживать за ней. И если он, хотя бы приблизится, я зарублю его собственным мечом и выставлю голову над моими воротами в назидание незваным ухажерам.

Хирата ошеломленно смотрел на листок, а его отец воскликнул:

— Правитель Ниу не только публично оскорбил меня, он еще и тебе угрожает! Ты должен выполнить его требования и держаться подальше от его дочери.

Никогда больше не встречаться с Мидори! Эта мысль ужаснула Хирату.

— Возможно, здесь какое-то недоразумение, которое можно исправить, сев вместе и поговорив.

— Я больше не буду встречаться с правителем Ниу, и нарываться на его оскорбления, — отрезал отец Хираты. — И не приму другого решения по этому браку.

На лице старика застыло каменное выражение, исключающее дальнейшие споры. Но Хирата обещал Мидори, что они поженятся.

— Если правитель Ниу извинится за то, что оскорбил вас, — заговорил он в отчаянии, — возьмет назад свои угрозы и примет меня как зятя, вы передумаете насчет нашей свадьбы?

Отец задумчиво посмотрел на него. Он молчал, но Хирата понял, что тот любит его и желает счастья. Надежда вспыхнула, но тут, же угасла, когда тот покачал головой.

— Если правитель Ниу сделает это, возможно, меня удастся уговорить… Но ты можешь с таким же успехом молиться о чуде, как и ждать, что он изменит свое отношение к вашему браку. Он, похоже, помешался от ненависти к нам. Ты должен научиться жить без этой девицы и свыкнуться с мыслью о женитьбе на другой.

Отец Хираты вытащил ногу из ванны. Когда жена стала вытирать ее куском материи, он снова заговорил:

— Все эти глупости отвлекают тебя от обязанностей. Расследование сёсакана-самы не должно пострадать из-за твоих личных переживаний. Возвращайся-ка к работе.

— Да, отец, — уныло проговорил Хирата и покинул родительский дом; свадьба с Мидори казалась столь же безнадежным делом, как и поимка любовника госпожи Глицинии.