Ночь трех смертей - Валерий Георгиевич Шарапов
Он же сообщил, что в это время на реке можно встретить только заезжих рыбаков, но никак не местных, разве что у кого-то возникнет безотлагательная потребность выручить за улов какие-никакие деньги.
Тогда Паршин закинул удочку, описав мужчину, которого Федька-синяк встретил на берегу. Приметы были скудными, но следователь все равно решил попытать счастья. Предположение, что мужчина мог быть из местных, Каймакин напрочь отмел.
– Никто из своих в плащ-палатке рыбачить на Виндрей не пойдет, – решительно заявил он.
Объяснялось это просто: на Виндрее немало мест с очень сильным течением, где есть риск, что лодка перевернется. Окажись рыбак в воде в плащ-палатке, и гроб ему обеспечен. Никто из омута в долгополом плаще не выплывет.
– Дилетант ваш знакомый, вот что я скажу. – Каймакина немного утомил разговор, он отвечал без прежнего пыла. – Да и на кой ляд ему в июне сдался плащ с капюшоном? Для ночевки под открытым небом он все равно ненадежный, а днем в жару под ним и в дождь упаришься. Может, он и не рыбачил вовсе, а просто по берегу гулял?
– Ну да, как же! Гулял он по берегу, – послышался из салона сонный голос Федьки-синяка.
Каймакин, стоявший к машине спиной, резко оглянулся.
– Вернулся к жизни, алкаш? – сердито проговорил он. – И как только тебя с приличными людьми в одну машину посадили?
Федька-синяк выполз наружу, потянулся и уставился на Каймакина злобным взглядом.
– Меня-то понятно как. Товарищ следователь меня лично в поездку пригласил, – растягивая слова, сообщил он. – А вот такую вошь, как ты, каким ветром в нашу сторону надуло?
– Ты за словами-то следи! – Каймакин повысил голос.
Паршин решил, что пришло время вмешаться.
– Стоп, ребята! Утихните, – строгим тоном приказал он. Как ни странно, оба спорщика послушались беспрекословно. – А теперь расскажите мне: откуда вдруг такая враждебность друг к другу? Вы что, знакомы?
– Так это ж брат Зинкин, – первым ответил Федька-синяк. – Злится на меня, что мне Зинка больше, чем ему, заплатила.
«Вот это совпадение! – мысленно удивился следователь Паршин. – Нарочно не придумаешь!» А вслух сказал, добавив в голос еще больше строгости:
– А раз знакомы, то тем более незачем тут спектакли устраивать.
Вахтер и Федька-синяк еще пару минут бросали друг на друга сердитые взгляды, потом Федька примирительным тоном произнес:
– Все, кончаем разборки. Кто старое помянет, тому глаз вон. Мы с тобой хоть живы, это уже немало. Людей вон посреди бела дня на тот свет отправили, им уже не до обид, а нам с тобой объединиться надо, чтобы товарищу следователю помочь ирода этого изловить.
– Какого ирода? Кого на тот свет отправили? – После слов Федьки-синяка Каймакин напрочь забыл о ссоре. Он в недоумении переводил взгляд со следователя на Федьку и обратно, ожидая объяснений.
– Так ты что, не слышал ничего? – удивился Федька-синяк. – В поселке нашем стариков убили. Как раз в тот день, когда мы с тобой сарай Зинкин крыли.
– А при чем тут я? – не понял Каймакин. – И как же тесть и рыбалка? – этот вопрос он адресовал следователю.
– Все верно он говорит, – подтвердил слова Федьки-синяка Паршин. – Прости, не мог сразу сказать. Прощупать почву хотел, выяснить, можно ли тебе доверять.
– Вот те раз! – Каймакин удрученно покачал головой. – Поехал на рыбалку, а попал на убийство. Хорошее дело!
– Про какую рыбалку он толкует? – На этот раз вопрос задал Федька-синяк.
Капитан быстро объяснил обоим, в чем заключалась цель спектакля, разыгранного им для Ивана Дементьевича. После этого он попросил Федьку-синяка повторить то, что он рассказывал про встречу с мужчиной в плаще. Каймакин довольно долго и дотошно выспрашивал, где именно Федька повстречался с незнакомцем, а потом заявил, что местным этот человек точно не был. Оказалось, среди местных рыбаков та заводь считалась вроде как «проклятой». Когда-то давно, по преданию, в том месте утопилась купеческая дочь, и теперь она «заманивает» рыбаков в омуты, которых там видимо-невидимо, чтобы утопить.
– И что, кто-нибудь действительно в том месте тонул? – с язвительной улыбкой спросил Федька-синяк. – Я в такую ерунду не верю.
– Тонуть, может, и не тонул, но снастей там рыбаки потеряли – на три рыболовных магазина хватит.
– Так, может, он там эти самые снасти и собирал? – выдвинул предположение Федька-синяк. – А что? Насобирает и в магазин сдаст. Подоходнее рыбалки получится.
– Гадать мы не будем, – заявил Паршин. – Сейчас вернемся к сельсовету, встретимся с моими помощниками, а потом отправимся в «проклятое» место и попытаемся выяснить, чем там занимался пришлый человек.
Старлея Валеева Паршин заметил еще до того, как подъехал к сельсовету. Он стоял неподалеку от здания и вел беседу с женщиной средних лет. Та, активно жестикулируя, о чем-то ему рассказывала, Валеев внимательно слушал и кивал головой. Машины на специально отведенном для автотранспорта месте не было, как не было и стажера Сидоркина.
Паршин притормозил в паре метров от Валеева, приоткрыл водительскую дверь и нажал на клаксон. Валеев сигнал услышал, но разговор не прервал и вообще ничем не показал, что увидел следователя. Поняв, что разговор серьезный, капитан стал терпеливо ждать.
Через пять минут из сельсовета вышел Сидоркин, сбежал с крыльца и, подойдя к Валееву, что-то прошептал ему на ухо. Валеев кивнул, захватил обе ладони женщины в свои здоровые лапищи и легонько потряс. Потом развернулся и пошел к автомобилю следователя. Сидоркин тоже попрощался с женщиной, шутливо взял под козырек и помчался следом за Валеевым.
– Здорово, капитан, – поприветствовал Валеев Паршина. – А это что за команда больных и убогих? – Он указал на пассажиров, сидевших в авто.
– Это мои помощники, – не вдаваясь в подробности, ответил Паршин. – Лучше скажи, что это за даму ты обхаживал?
– Почтальонша наша, – ответил за Валеева Каймакин.
– Верно, почтальонша, – подтвердил Валеев. – А дочь ее в продуктовом магазине продавщицей работает. Смекаешь, зачем я ее обхаживал?
– Все сплетни, какие есть в селе, проходят через них, – ответил Паршин.
– Именно так. За двадцать минут разговора, пока вас ждал, я получил сведений больше, чем за поквартирный обход.
– И каков результат? – спросил Паршин.
– Кое-что интересное есть, – подумав, ответил Валеев.
– Сидоркин тоже сведения собирал? – спросил Паршин. – Видел, что он из сельсовета выходил.
– Нет, – чуть замявшись, ответил Валеев. – Он туда по другой нужде ходил. Дорога-то дальняя.
– Неужто его уборщица в сортир пустила? – удивленно воскликнул Каймакин. – Да она в жизни туда посторонних не пускала. Хоть в штаны дуй, все равно
