Алчность - Дмитрий Иванович Живодворов
23
Игнат выздоровел быстро. Пришел к князю и спросил дозволения основать храм в городе и в честь погибшего монаха Георгия назвать его собор Георгия Победоносца. Князь дозволение дал, токмо средств, в казне не было. Отец Дионисий сказал, что средства ему даст боярин московский Игнат Ипатов, который монаху Георгия был как брат. На том и сговорились. Игнат выехал в Москву, прихватив с собою часть драгоценностей, а все прочее хорошенько припрятал. Недолго думая, он на калужском кладбище вырыл могилу и закопал свои сокровища, поставил крест. Более надежного места, не сыскать. Приехав в Москву, он появился у себя дома. То, что мать его потом 2 дня лежала и еле говорила – это объяснимо. Она же ведь уже схоронила сына полгода как уж. Игнат пояснил родне, что опала на него от воеводы по Казанскому походу, т.к. приказ порушил и покинул войско без дозволения. А за это он напраслину на Игната возвел, что изменник он и тать.
Поэтому он вынужден скрываться, но как станет возможным, то появится. После этого взял трех слуг, раскопали они его могилу, достали гроб и за 5 дней сделали склеп каменный. Денег он не жалел. Камни и золото менял у немца скупщика Кольберта. Когда склеп был готов, он пригласил слуг отметить это дело, каждому оплатил, сколько уговаривались. Через несколько дней всех их обнаружили в реке утонувшими, а лодку с пробоиной. Утопли, до этого перепились – таков был вывод сыскной комиссии. После того как Игнат избавился от слуг, он решил, а ну как с ним самим что то станет, а про сокровища не знает никто? Решил он оставить подсказки, как найти тайники. В склепе он сделал мозаикой название Калуга, там же оставил картину с ключом и тайнописью по Киевскому тайнику. Дома затеял строить печи. Все домочадцы твердили: – Чего это барин, с ума выжил? А потом они догадались, что видимо испытаний, много он холодом терпел в походах – теперь хочет согреться. Печи Игнат клал сам – без знаний. Ему это было без надобности, чтобы они рабочими были. А вот идею с изразцовыми узорами подсказал мальчик дворовый, который увидел печку внизу, ткнул пальчиком на изразец и сказал:
– Гляди! Как изумрудики маленькие.
Игнат понял, что это подсказка Божья. Нашел мастера по изразцам. Показал ящик с алмазами и сказал: – Хочу спрятать в печь под изразцом. Чего скажешь? Сделать сможешь? Денег не пожалею! Мастер еле понял, что хозяин дома хочет камни в раствор да на печь.
–Чудно это! – ответил он.
–А и что, что чудно? – ответил Игнат – Сделаешь?
–Сделаю, – ответил мастер.
Уговор был, что он один работает и без покидания дома пока не сделает работу. Игнат пояснил – дабы камни и золото не смог тот унесть с собой, так как соблазн велик. «А когда все буде сделано то полный расчет и ступай себе с миром», —говорил, улыбаясь Игнат. За месяц тот сделал все четыре печи. Игнат остался доволен, настолько что заплатил в два раза более того что обещал. Мастер был очень рад. Поблагодарил. Ему дали денег и отвели к его двору, потому как сам он идти уже не мог. Глаза были выколоты, язык отрезан. Так решил Игнат его отблагодарить, хотя яму ему уже выкопал. Но сжалился в последний момент, хорошо сделал мастер работу! Не печи, а загляденье. В одной печи он оставил тайник с записями на стене. Стену закоптил.
Потом поехал в Калугу с деньгами на строительство храма. Храм строился скоро. Работали все мастера. Через год храм был построен. Все дивились, что это за боярин такой из самой Москвы деньги шлет на строительство? Монах Дионисий стал фигурой в городе известной, и начали обхаживать его представители местной епархии. Пошли вопросы, откуда, да кто будет этот удивительный монах. А сам Дионисий на разговоры не шел, встреч избегал, а дело свое разумел. Когда храм был уже готов, он заказал в кузне табличку бронзовую благодарственную от горожан на память боярину Игнату Ипатову. Когда табличка была готова, он сам установил ее в стене храма. Потом пришел в свою келью и сел отдохнуть. Тут дверь отворилась и вбежала Евдокия. Вся светится, щечки алые. Загляденье! – подумал Игнат.
– Отец Дионисий, радость то какая! – затараторила она. Потом она одернулась, не пристало девушке как дитятку себя вести. Она опустила глаза и тихо сказала: – Батюшка Вас зовет к нам в палаты. К нам приехал протоирей Киево–Печерской лавры – отец Никодим. Он очень обрадовался, когда узнал что вы у нас, так как вас считали пропавшим, и он просит вас пожаловать и поговорить и сообща порадоваться встрече.
Евдокия посмотрела на Дионисия, тот сидел молча, спокойно глядя перед собой.
– Скажи Дуняша приду сейчас, вот работал цельный день. Схожу, омоюсь на реку и приду.
Больше никто и никогда не видел отца Дионисия. Его одежду и четки нашли возле реки. Искали с неделю труп, утопшего. После неудач решили поиски остановить и вписали что такого–то числа отец Дионисий – предположече утоп будя. Князь распорядился поставить памятный крест и служить службы по Дионисию пока храму стояти.
А еще через месяц пропала Дуняша. Больше ее тоже никто не видел в тех краях. Ее платье и бусики нашли у реки, в том же месте где нашли одежду Дионисия.
24
В 11 часу утра фирменный поезд Киев–Москва остановился в Калуге. Лев Петрович вышел на перрон. Погода была чудная. Настроение соответствовало погоде. Итак, действия Льва Петровича были четко им продуманы. Ну, перво–наперво, снять номер в хорошем отеле города, соответствовавшему его званию. Во вторых записаться на прием к градоначальнику. Больше задач не было. Дальше все было просто. Будучи в Киеве, Лев Петрович изучил свиток, взятый им на внутренней стороне двери в тайнике Лавры. Свиток был не большой, но весьма примечательный. Вот его содержание:
Коли тут ты был, знать тебе надобно далее во Калугу идтить. Сыскать нужно собор али церкву, благостию строенную раба Божия Ипатова Игната. Под таблицею чугунною сокрыто то, что принадлежит Ивану Одинцову – на что грамоту княжескую предоставить должон, дабы род свой подтвердить. Коль не
