Фиделис Морган - Неестественный свет
— Он должен быть вверх по реке, а значит — в противоположном направлении от моста, — сказал речник, пожав плечами.
— Почему так? — поинтересовалась Элпью.
— Да как же, мистрис, если вы хотите пересечь реку ближе к мосту, почему просто не перейти по нему? — Элпью кивнула в знак того, что сочла его объяснение логичным. Лодочник снова взялся за весла. — Однако перевозчик-то был здоровяк, коли взялся переплывать реку в ту ночь — против прилива-то.
С видимым усилием работая веслами, он с трудом продвинулся на мелководье.
— А сразу за обрывом, там причал Скопидома.
Брови графини взлетели, а губы поджались почти что в ниточку.
— Причал Купидона! — Улыбнувшись, она почесала нос. — Думаю, ты попал в точку, раб великого Нептуна. Вези нас туда.
— Этот отрезок пути довольно трудный, — объяснял лодочник, налегая на весла. — Идешь против прилива, вверх по течению, да еще и против ветра сегодня. Хотя припоминаю, что в тот вечер ветра не было.
Высадившись, графиня с Элпью поднялись по шатким ступенькам, лодочник следовал за ними.
— Что это за дикое место? — воскликнула графиня, озирая обширные поля и пустоши.
— Это, что ли? — Лодочник подбоченился. — Это, старая фея, Ламбет.
— Черт с ним с названием. Живут ли здесь нормальные люди?
— Нет, если может этого избежать. Исключая, конечно, архиепископа Кентерберийского.
— Избави меня, боже, от посещения Кентербери, если там так же тоскливо, как здесь. А чем, ради всего святого, тут воняет?
— Это сыромятни в Саутуорке, — рассмеялся лодочник и указал вдоль берега в сторону южного конца Лондонского моста. — Воняют хуже, чем горшок у подхватившей триппер проститутки.
Все трое стояли спиной к реке, обозревая раскинувшиеся перед ними просторы, графиня махала веером под самым подбородком. На юг уходила узкая дорожка. Между нею и рекой на мили тянулись склады пиленого леса, по другую сторону дороги раскинулись акры болот.
— Если он высадился здесь, его должна была забрать карета, — сказала Элпью.
— Отвезите меня назад, к городскому уюту, — взвизгнула графиня, щелкнув веером и с трудом спускаясь к лодке. — Даже не представляла, что настолько унылая пустыня, как этот жуткий Ламбет, существует так близко от моего милого Лондона.
— Туда, откуда приплыли? — поинтересовался лодочник.
— Что это за очаровательное местечко? — спросила графиня, указывая на элегантные дома в окружении скверов на другом берегу реки.
— Парк Сомерсет-Хаус, мадам.
— Конечно, конечно. Отлично. Отвези нас туда.
Глава шестая
Распад
Разъединение или разложение субстанции на составные части.
Элпью с графиней, дрожа, сидели на скамейке под тутовым деревом. Слуги в ливреях сновали взад-вперед по обсаженным деревьями аккуратным дорожкам, соединявшим Сомерсет-Хаус и Королевскую Гардеробную в Савойе: коробки и свертки с вещами либо несли на хранение, либо забирали оттуда.
— Все без толку, — вздохнула Элпью. — Мне кажется, надо оставить наши попытки. Мы ничего не сможем сделать, чтобы найти убийцу Бо Уилсона.
Графиня подула на свои затянутые в перчатки руки.
— Какие у нас есть зацепки?
— Никаких, — ответила Элпью, поплотнее закутываясь в плащ.
— Нет, нет и нет, Элпью. Мы не сдадимся. Первое, — сказала графиня, оттопыривая пухлый палец: — Кто был тот мужчина, которого мы видели на причале у Дорсетского парка? Второе: кто была та женщина, которую мы видели на кладбище у церкви Святого Павла? Третье: та ли это женщина, о которой рассказала нам Бетти — которая платила Бо? Четвертое: кто пытался убить миссис Уилсон и почему?…
— Пятое, — поддержала Элпью, — что это за грандиозное открытие, которое сделал Бо за день до того, как его убили?
— И, если задуматься, шестое, — сказала графиня, — куда увезли Бо после его путешествия на лодке?
— Седьмое, — подхватила Элпью, согреваясь от счета, — что он надеялся получить в своем лабораториуме? — Вздохнув, она поднялась со скамейки. — Это абсурд. Так мы можем продолжать до бесконечности.
У графини потекло из носа. Она сунула руку в карман и вытащила платок.
— Восьмое, — объявила Элпью, доставая из кармана найденный платок, — чем пропитали этот платок, что он сияет в темноте, и кому он принадлежит?
— Девятое, — сказала графиня, державшая свой платок в вытянутой руке, — не могла бы ты дать мне тот, светящийся? Не хочу пользоваться этим, потому что его дал мне Бо.
Выхватив у графини платок, Элпью расправила его на одном колене, а «заколдованный» — на другом.
— Одинаковые! Но один излучает свет, а другой — самый обычный. Следовательно, мы вполне можем предположить, что заколдованный платок тоже принадлежал Бо.
Скомкав, она сунула оба платка в карман, и графине пришлось утереть нос перчаткой.
Позади них на улице остановился экипаж, и группа мужчин направилась через парк к Сомерсет-Хаус.
— Знаешь, там жила королева. Королева Екатерина.[37] Даже после смерти дорогого Карла. Несколько лет назад она вернулась в Португалию.
— Мадам, — Элпью была не в настроении снова внимать воспоминаниям своей госпожи, — я с удовольствием послушаю ваши рассказы о прошлом, но не сейчас, когда нам нужно раскрыть убийство.
— Прошу прощения, но вот чему удивляешься при виде этого милого дворца — почему последующие королевы его избегали? Ни Мария-итальянка[38] Якова его не жаловала, ни Мария Вильгельма.[39]
Элпью сердито на нее посмотрела.
— Хорошо, хорошо! — Графиня беспокойно поерзала на скамейке. — Итак, к чему мы пришли?
— Да ни к чему новому, мадам. Вот что мы имеем: Бо Уилсон встречался с какой-то женщиной, имя и адрес неизвестны. Она платила ему за какие-то его услуги, мы не знаем, какие, а он этими деньгами расплачивался с кредиторами. Одновременно он обучал Бетти, свою служанку и доверенное лицо, алхимии, из-за которой он и влез в долги, а свою любимую жену, не умеющую даже читать и писать, держал в полном неведении.
— А Бетти тем временем уносила из его дома красивую мебель, обставляя ею убогий подвал в Солсбери-Корте.
Через парк прогрохотала тележка. К ней поспешили два ливрейных лакея, неся большие коробки с надписями «свечи» и «столовое и постельное белье».
— Мы также знаем, — подхватила графиня, — что он посетил лекцию в Грэшам-колледже, пообедал в том жутком французском ресторане…
— Чума на это место, — при одном воспоминании о нем сплюнула Элпью.
— … уплыл на лодке, возможно, в унылое и безлюдное место под названием Ламбет и на следующее утро вернулся домой целый и невредимый. Затем он посетил представление в театре, где ему передали записку…
Графиня щелкнула пальцами.
— Вот кого мы должны снова повидать. Эту продавщицу апельсинов.
Элпью вздохнула. Девочка явно рассказала все, что знала. Графиня просто стремилась провести день в теплом театре.
— Идем, Элпью! — Графиня потерла руки, при дыхании изо рта у нее шел белый пар. — Театр — это ключ! И так близко.
Элпью застонала: для нее не было кошмара страшнее. Она предпочла бы остаться на холоде и превратиться в ледяную статую, чем выслушивать еще раз напыщенную театральную чепуху. Тем не менее она потащилась за графиней в сторону театра «Линкольнз-Инн».
Они поспели как раз к началу представления. Публика валом валила в открытые двери. Лицо графини просияло.
— Сегодня дают что-то интересное. Прекрасно. Тогда мы можем войти и осмотреться в тепле.
— Эшби, догогая! — Узнав знакомый французский акцент, они узрели и Пигаль, которая, подобрав юбки, выходила из кареты. Она крепко ухватила подругу за руку. — Моя жизнь — этто тгагедия! Ты должна сесть в моей ложе, чтобы я все тебе гассказала. — Обхватив графиню за талию, она повлекла ее ко входу. — Я чувствую, что кто-то иггает со мной пегвоапгельские шутки, но до конца магта еще две недели, так что эттого не может быть.
— Уверена, не все так плохо, — жеманно улыбнулась графиня, пока женщины усаживались в боковой ложе. — Что сегодня дают?
— Ты не знаешь, о чем говогишь, Эшби. Тебе повезло, повезло, повезло, — запричитала Пигаль, так что ее рыжий парик мелко затрясся. — У тебя есть славная, милая Элпью, котогая тебе помогает, одевает тебя, пгиносит еду и напитки. Увы, у меня нет никого!
— А Азиз? — улыбнулась графиня.
Лицо Пигаль помрачнело, так что графиня торопливо добавила:
— Он случайно не умер?
— Нет, — ответила ей сердитым взглядом Пигаль. — Хуже. Он меня бгосил. Его пегеманила жена этого выскочки Альфонса ван Кеппеля.
— Ушел к голландке? — содрогнулась графиня.
— Не говоги со мной об эттом, — передернулась в ответ Пигаль. — Фламандцы! — Она откашлялась и сплюнула. — Отвгатительные существа, все как один.
