Эдвард Марстон - Ученик дьявола
— Осмелюсь предложить вам вернуться в дом, — с легким поклоном произнес управляющий.
— Пожалуй, ты прав, — сдался Гринлиф. — Мы попусту теряем время… Погоди-ка, вроде бы кто-то едет.
Тейлард внимательно посмотрел на дорогу:
— Я никого не вижу.
— Да вон там, левее.
Подойдя к краю парапета, Тейлард вгляделся в западную оконечность владений. Вдалеке из полумрака проступали маленькие фигурки людей. Впереди ехали двое конных, потом телега, за ней еще всадники. Сэр Майкл пришел в такой восторг, что весело замахал руками, забыв, что его не видно из-за парапета.
Управляющий, стараясь придать своему голосу бодрость, что потребовало от него немало усилий, произнес:
— Какая радость! Просто гора с плеч. Вам не кажется, что нам следует спуститься и выйти к ним навстречу?
Когда впереди замаячил силуэт усадьбы Сильвемер, усталые и измотанные приключениями «Уэстфилдские комедианты» почувствовали прилив сил. Мысль о скором ужине и отдыхе в тепле вызвала улыбку даже у Барнаби Джилла. Впереди процессии ехал Николас Брейсвелл и Дэйви Страттон. К ним подъехал Лоуренс Фаэторн, чтобы поприветствовать хозяина поместья и представить труппу.
Первой из дома выбежала леди Элеонора, вскоре к ней присоединился супруг. Фаэторн, не вылезая из седла, сорвал с головы шляпу и склонился в поклоне.
— «Уэстфилдские комедианты» к вашим услугам, — торжественно произнес он. — Позвольте представиться. Меня зовут Лоуренс Фаэторн.
— Мы ожидали, что вы приедете раньше, мистер Фаэторн, — встревоженно проговорила леди Элеонора.
— Мы столкнулись с одной небольшой проблемой, о которой, если позволите, я хотел бы поговорить позже.
— Что ж, давайте побеседуем об этом в тепле, — поторопил сэр Майкл, размахивая руками, словно наседка крыльями. — Пока заходите все в дом. Конюхи позаботятся о лошадях. Вас ждет горячий ужин.
Актеры радостно загомонили. С момента последней трапезы прошло немало времени, и они успели изрядно замерзнуть.
Войдя в аванзал, Николас тут же увидел Ромболла Тейларда, невозмутимо стоявшего в углу. Управляющий вежливо кивнул. Когда труппа, в сопровождении слуги, скрылась в направлении кухни, Брейсвелл должным образом представил Фаэторна владельцам усадьбы.
— Простите, что заставили ждать, — Лоуренс виновато развел руками. — но по дороге к вам на нас напали.
— Боже милосердный! — воскликнула леди Элеонора. — Разбойники?
— Мы так не думаем.
— Все живы? Никто не ранен?
— К счастью, леди Элеонора, нет.
— Так кто же на вас напал? — спросил сэр Майкл.
Николас вкратце поведал о засаде и высказал свое предположение о том, кто именно так противился приезду актеров в Сильвемер. Версию суфлера подтвердил Майкл Гринлиф.
— Вы правы, похоже, это работа Реджинальда Орра, — не задумываясь сказал он.
— Его надо отправить за решетку! — возмутилась леди Элеонора.
— И отправим, моя дорогая. Вот только как нам найти доказательства?
Леди Гринлиф покачала головой:
— Мне так жаль, что ваше путешествие было испорчено этим чудовищным происшествием.
— Досадные мелочи, леди Элеонора, — махнул рукой Фаэторн. — Даже тысяче таких, как Реджинальд Орр, не под силу помешать моей труппе приехать к вам. Ведь вы оказали нам своим любезным приглашением огромную честь. Должен сообщить, — он выпятил грудь колесом, — что среди прочих ролей я также играю и Генриха Пятого, а для него упавшее на дорогу дерево и горящая солома — не преграда. Кроме того, с нами Николас Брейсвелл, а он с Френсисом Дрейком обошел весь свет!
— С Реджинальдом Орром надо что-то делать, — хмурился сэр Майкл, не слушая актера. — Наверняка это был он или кто-нибудь из его подельщиков. А пока единственное, что я могу сделать, — еще раз принести свои извинения. Надеюсь, случившееся никак не повлияет на завтрашнее представление?
— Ну что вы, — прогудел Фаэторн. — Об этом не может быть и речи. Завтра мы ставим «Двойную подмену» — вся усадьба будет ходуном ходить от смеха. Мы добрались целыми и невредимыми и собираемся произвести на ваших гостей самое приятное впечатление.
Сэр Майкл просиял, его супруга одарила Фаэторна благодарной улыбкой, актер был доволен радостью хозяев, а Николас краешком глаза следил за Ромболлом Тейлардом. Управляющий явно не разделял восторг своего хозяина по поводу приезда актеров. В глазах Тейларда читалась такая ненависть, что у Николаса мелькнуло подозрение — а не он ли устроил засаду?.. Суфлер обернулся к леди Элеоноре, задавшей ему какой-то вопрос. Когда Брейсвелл повернулся снова, Тейлард уже исчез, словно его никогда здесь и не было.
— Сделай же что-нибудь, Майкл, — тем временем наседала на Гринлифа жена. — Безумца надо арестовать.
— Он поклялся, что не даст нам добраться до Сильвемера, — напомнил Николас. — Как вы думаете, сэр Майкл, что он сделает, когда узнает, что его затея провалилась? Попытается снова напасть на нас?
— Увы, — вздохнул хозяин поместья. — Он ни за что не оставит вас в покое.
Джеред Тук был человеком практичным и не склонным к формальностям. Когда в приходе кого-нибудь хоронили, обычно нанимали Натаниеля Кичена, опытного могильщика. Однако теперь, когда самому Натаниелю Кичену пришел черед ложиться в землю, потребовалась пара крепких рук, и Туку пришлось взяться за дело. Покойный долгие годы был Джереду другом, и Тук чувствовал, что просто обязан выполнить выпавшую на его долю работу. А работа была тяжелой. Земля насквозь промерзла, и, прежде чем взяться за лопату, каждый раз приходилось изрядно помахать киркой. Несмотря на то что утро выдалось холодное, с Тука градом катился пот. Когда появился Энтони Димент, Тук уже углубился в землю по пояс.
— Как успехи, Джеред? — спросил викарий.
— Медленно идет, — мрачно ответил Тук. — Натаниель всегда копал на шесть футов. Значит, и сам он меньшего не заслуживает.
— Нам будет его не хватать. Где мы отыщем нового могильщика?..
— Найду кого-нибудь.
Немногословный Тук отер рукавом пот со лба. Димент хотел обсудить с ним важные вопросы, касающиеся жизни прихода, однако решил отложить разговор на другое время, когда они окажутся в более подходящей обстановке. Викарий уважал Натаниеля Кичена, но считал его грубым и непредсказуемым. Тук же искренне любил прямодушного могильщика и непременно обиделся бы, если бы сейчас, когда он стоял по пояс в могиле друга, Энтони завел разговор о ремонте церковной крыши. Викарий собрался было уходить, как вдруг из-за могильных камней показалась знакомая фигура.
— Доброе утро, — поприветствовал его Реджинальд Орр и, кивнув на могилу, поинтересовался: — Это для Натаниеля Кичена?
— Да, Реджинальд. — ответил викарий.
— Коли уж взялся за лопату, Джеред, вырой еще дюжину ям, — осклабился пуританин. — Схороним с Натаниелем и «Уэстфилдских комедиантов».
— Но ведь они живы…
— Это точно. Но только пока.
— Мы не желаем тебя здесь видеть, — прохрипел Тук.
— Разве что только по воскресеньям, — добавил Димент. — Но ты никогда не приходишь на службу. Если не будешь ходить в церковь, снова предстанешь перед церковным судом.
— И что со мной сделает суд? — продолжал насмехаться Орр. — Снова предаст анафеме? Отлучение от церкви, которую я презираю, для меня не наказание, а блаженное освобождение. Впрочем, — грозно произнес он, — быть может, ты хочешь, чтобы я прямо сейчас указал на ошибки в твоих проповедях?
— Нет там никаких ошибок, — храбро отозвался Димент.
— Желаешь устроить теологический диспут?
— Нет, Реджинальд. Меня ждут важные дела.
— Что может быть более важным, чем должным образом славить Господа?
— Мы и так это делаем.
— Твои речи сбивают людей с пути истинного, — проворчал Тук, вылезая из могилы. — И эти несчастные тоже предстанут перед судом.
— Можете угрожать нам и драть с нас штрафы сколько хотите, — с вызовом произнес Орр. — Но мы ни за что не предадим свою веру. Господу не нужны разукрашенные храмы, набитые языческими идолами. Бог ценит простоту. Она и есть добродетель.
— Простота для простаков. — изрек Джеред, удивив присутствующих неожиданной игрой слов. — Наш викарий, преподобный Димент, несет свет истинной веры.
— Спасибо, Тук…
Ощутив прилив благодарности к церковному старосте за поддержку, викарий в глубине души еще раз порадовался, что Орр больше не ходит в церковь. Когда он был там последний раз, он вдруг посреди проповеди вскочил и принялся препираться с Диментом. А до того даже службы дожидаться не стал, а просто вышел из церкви, со всей силой хлопнув тяжелой дубовой дверью. Смерив Орра взглядом, Димент поймал себя на мысли, что для одного человека из своей паствы он бы с радостью собственноручно вырыл могилу.
