Лора Роулэнд - Красная хризантема
— Я ищу женщину по имени Лилия, — сказал он. — Вы ее знаете?
— Нет, — ответил мужчина и захлопнул дверь.
В следующих двух домах Хирата получил тот же ответ. В четвертом доме дверь открыл пожилой мужчина.
— Где староста этого района? — спросил Хирата.
— Это я и есть.
— Покажите мне регистрацию каждого, кто здесь живет.
Староста повиновался. В толстой книге, содержащей перечень имен, родства, рода занятий и адресов, Лилии и Дзиро не значилось.
— Что-то тут не так… Может быть, это не здесь? — сказал Араи. Он намекал на версию Рэйко.
Но Хирата на этот раз очень хотел добиться правды и заглушить в себе голос, который нашептывал ему, что Рэйко отправила его на поиски неизвестно чего.
— Я хочу, чтобы обитатели всех домов вышли на улицу.
Они с Араи и Иноуэ принялись барабанить в двери, выкрикивая приказы. Вскоре перед ними стояла толпа испуганных людей, жавшихся к своим жилищам.
— Я ищу женщину по имени Лилия! — сказал им Хирата. — Она мать мальчика по имени Дзиро. Кто знает, где она находится, пусть сделает шаг вперед!
Никто не шелохнулся. Хирата прошелся вдоль шеренги, изучая лица женщин, и, несмотря на то что он был более склонен верить ее слову, чем словам незнакомых людей, его все сильнее одолевали сомнения относительно рассказа Рэйко. Он остановился посередине улицы.
— Говорите, где Лилия, или кому-то не поздоровится!
Все съежились в безмолвном испуге. Хирата вытащил из шеренги пожилого седовласого мужчину и толкнул его к детективам, которые схватили его за руки.
— Считаю до десяти, и если ответа не последует, мы его хорошенько отделаем. Раз… Два…
Какой-то молодой человек поспешно вышел вперед и упал на колени перед Хиратой.
— Пожалуйста, не мучайте моего отца!
— Говори сейчас же, иначе не жди пощады, — взрычал Хирата, хотя сам никогда не одобрял жестких полицейских методов в отношении беззащитных простолюдинов.
— Но я не знаю! Клянусь!
Какая-то маленькая девочка начала всхлипывать.
— Дедушка! Дедушка! — лепетала она, протягивая руки к испуганному старику, а мать пыталась ее успокоить.
Иноуэ и Араи смотрели на Хирату в ожидании указаний. Стандартная полицейская процедура предписывала ему провести экзекуцию, которую он пообещал, затем перейти к следующей жертве, пока кто-нибудь не заговорит. Но эта маленькая девочка напомнила Хирате его дочь. Он не был сегодня настроен на применение жестких методов, тем более что уверенности в их действенности у него не было.
Возможно, Лилия обвела Рэйко вокруг пальца, уговорила всех в районе держать язык за зубами и скрылась. Однако насколько легче Рэйко просто придумать этих Лилию и Дзиро! Хирата чувствовал, как распадается его драгоценное товарищество с Сано и Рэйко. Его новая должность и тренировки ослабили связь с ними. Неужели это расследование разорвет ее навеки?
Между тем он не считал оправданным показательное избиение старика.
— Отпустите его, — сказал он своим людям.
Те повиновались. Старик заковылял в объятия домашних. Остальные обитатели района во все глаза смотрели на Хирату, опасаясь, что он примется за них.
— Я вернусь, — сказал он. — И если вам известно, где находится Лилия, то в следующий раз, когда я вас об этом спрошу, для вас будет лучше рассказать мне, или я сгною вас всех в тюрьме.
Они с Араи и Иноуэ сели на коней и поехали прочь.
— Что обо всем этом скажет канцлер Сано? — пробормотал Иноуэ.
— Он не поблагодарит нас за то, что мы лишь углубляем могилу для его жены, — отозвался Хирата. — Поэтому лучше заняться поисками Лилии в близлежащих районах. — А про себя добавил; «И молиться о том, чтобы отыскался свидетель, который подтвердил бы, что все произошло так, как рассказала госпожа Рэйко».
14
— Мама, ты проснулась?
При звуке голоса сына глаза Рэйко распахнулись. Она лежала на постели, свернувшись калачиком, пальцы ее вцепились в простыню, которой она была укрыта, мышцы были напряжены. В дверях топтался Масахиро. Унылый серебристый свет сочился через окно. Комната выглядела как всегда; стол, напольные подушки, шкафы — все на своих местах. Но Рэйко ощущала перемену в атмосфере, словно, пока она спала, мир изменился — почти незаметно, но необратимо.
Перед мысленным взором стоял искалеченный, залитый кровью труп правителя Мори.
Рэйко застонала и перевернулась на спину. Она стала тереть глаза, тщетно надеясь, что это убийство было просто ночным кошмаром, который улетучится вместе с ее пробуждением.
Масахиро торопливо сел рядом с ней.
— У тебя все хорошо? Разве ты не собираешься вставать?
— Да, все в порядке, — сказала Рэйко, не желая его тревожить.
Она осторожно приподняла свое раздавшееся тело. Мышцы болели так, словно она пролежала в одной и той же неудобной позе всю ночь. Во рту было кисло и сухо, немного подташнивало. Когда она ложилась, то думала, что не сможет заснуть, но усталость свалила ее в долгий, глубокий сон. Сейчас, должно быть, уже позднее утро. Она слышала, как суетятся слуги, болтая и подметая полы по всему особняку. Что произошло, пока она спала?
— Я слышал, как служанки говорили, что вчера кого-то зарезали, — взволнованно выпалил Масахиро. — Все думают, что это ты его убила. Ты ведь не убивала, да?
— Конечно, нет. — Рэйко смутило, что ему стало известно об убийстве и ее роли в нем. Вчера Сано приказал, чтобы никто в его имении ничего не рассказывал Масахиро, но это, видимо, не удержало слуг от разговоров между собой, а Масахиро — от подслушивания их разговоров. — Это ошибка. Не обращай внимания на всякие сплетни.
Он кивнул, успокоившись. Рэйко вдруг испытала пугающее ощущение, что они с огромной скоростью отдаляются друг от друга, что расстояние между ними увеличивается до бесконечности. Если ее объявят виновной в убийстве, она больше никогда в этой жизни не увидит сына. Она почувствовала желание закричать и яростно царапать пальцами воздух в отчаянной попытке дотянуться до Масахиро.
Вместо этого она поманила его.
— Подойди обними маму, — сказала она сыну.
Он заполз ей на колени и обхватил ее руками. Она обняла его, и слезы закапали на блестящие черные волосы мальчика.
— Мама, ты сжимаешь меня слишком сильно, — сказал он, стараясь освободиться.
Рэйко рукавом халата утерла слезы.
— Папа дома?
— Нет.
Рэйко надеялась, что он найдет доказательства ее невиновности.
— Я сейчас оденусь, и мы съедим чего-нибудь вкусного, — с деланным весельем пообещала она.
Надев шелковое кимоно, уложив волосы и накрасив лицо, как в любой обычный день, Рэйко приказала служанкам смести с веранды лужи, чтобы они с Масахиро смогли там сесть. Пока она прихлебывала чай и ела рисовую кашицу, он играл с едой и без умолку болтал. Она смотрела в сад. Низинки в саду были залиты водой; над ней роились насекомые. Несмотря на то что территория была просторной, она чувствовала себя запертой в ловушке. Она была рада, что Сано не дал посадить ее в тюрьму, но ей хотелось самой помогать ему, а не сидеть и ждать, покуда другие определят ее судьбу.
— Масахиро, — сказала она, — найди лейтенанта Асукая.
Когда сын бросился выполнять приказ, Рэйко отправилась бродить по саду. Она была слишком взволнована, чтобы сидеть на одном месте. Тайна, которую она скрывала от Сано, жалила ее сознание. Она понимала: он подозревает, что вчера она рассказала ему не все. Она не хотела быть не вполне честной с мужем, но ей было страшно признаваться в том, что она не уверена в правдивости своей собственной версии.
Рэйко не могла с уверенностью сказать, является ли невиновной и ее обвиняют ошибочно или же она виновата настолько, насколько указывают имеющиеся улики.
Вчера она изложила Сано события, как она их помнила, однако картины, всплывающие в голове, были плоскими, схематичными и не более живыми, чем сцены из какой-нибудь прочитанной ею книги. Ее память, всегда такая живая и надежная, казалось, отказывает ей. Чем больше проходило времени, тем более туманными были ее воспоминания. Теперь она уже не могла даже восстановить в памяти лицо Лилии. Лютый страх сковал Рэйко душу. Неужели она теряет рассудок?
Самым страшным был пустой, выпавший из памяти отрезок времени в имении Мори. Что произошло тогда с ней? И что предшествовало тому жуткому моменту — единственная, как она понимала, часть ее версии, которая была несомненной правдой, — когда она оказалась стоящей на коленях, голая и забрызганная кровью, возле изуродованного трупа правителя Мори? Свидетелями этой сцены были Хирата и его люди. Все, что, как она думала, произошло до того, было неочевидным. И хоть она не считала себя способной на убийство, уверенности в этом она не чувствовала.
«Я убила правителя Мори, а потом забыла об этом? Между нами произошло нечто, что я скрываю и от себя, и от мужа?».
