Смерть обывателям, или Топорная работа - Игорь Владимирович Москвин
– Анциферов? – испортил весь театральный эффект чиновнику для поручений Филиппов.
– Вы уже знали? – робко спросил Николай Семёнович.
– Нет, – отрицательно покачал головой Владимир Гаврилович, – просто предположил. Значит, вы считаете, что Анциферов и являлся тем самым наводчиком?
– Я не уверен, – ответил Власков, глядя на начальника, – но что-то подсказывает, что без него не обошлось.
– Возможно, – Филиппов нахмурил брови. – Теперь вы считаете, что зашли в тупик. Бандиты исчезли, наводчик мёртв.
– Именно так.
– Получается, что наш убиенный, возможно, – Владимир Гаврилович сделал упор на последнее слово, – вызывал людей, которых знал не первый год, и, возможно, уезжал в другие губернии не для торговли, а для краж. Таким образом, можно предположить, что он давно занимается противозаконным промыслом.
– Именно так, – оживился Власков.
– Следовательно, Анциферов должен был где-то с ними или с одним из них встречаться. Так?
– Так.
– Вот это место нам предстоит обнаружить. Ведь посудите сами, Николай Семёнович, записку можно перехватить или оставить случайно в кармане, тогда она будет уликой против самого Анциферова, – рассуждал начальник сыскной полиции. – Нам надо знать место их встреч. И ещё, в тех кражах, что вы называли, насколько помню, ни одной жертвы нет.
– Да, там кражи совершены в отсутствие хозяев.
– В отсутствие хозяев, – повторил Филиппов.
– Вот именно, что в отсутствие, и обошлось без крови, а на Мало-Охтинском ручьём лилась, и не пожалели в одном случае даже детей, а во втором убили только хозяев. Не находите ли, что бандиты странные: кого-то жалеют, а кого-то нет?
– Мне кажется, что мы имеем дело с разными людьми. Или преступники захотели забрать всё у Анциферова – знали, что у последнего есть тайники в доме.
– Довольно странно. Я гадать не хочу. – Филиппов открыл верхний ящик стола, потом резко его захлопнул. Поднялся со своего места, вслед за ним поднялся Власков. – Вот что, Николай Семёнович, давайте с вами проедемся на места преступлений…
– Убийств? – спросил чиновник для поручений.
– Туда, – Владимир Гаврилович потеребил ус.
– Ну не верится мне, чтобы никто ничего в ночь убийства Анциферовых не видел. Возможно, соседи из страха или по иной причине недоговаривают. Боятся, что и их постигнет участь семьи Анциферовых.
Но не успели они дойти до двери, как раздался стук.
Филиппов самолично открыл дверь.
– В чём дело?
На пороге стоял дежурный чиновник, из-за спины которого выглядывал мужчина неопределённого возраста, с маленькой, клинышком бородкой и густыми бровями, из-под которых на начальника сыскной полиции испуганно взирали серые глаза.
– Владимир Гаврилович, к вам прямо-таки рвётся господин…
– Сермяжкин, – подсказал посетитель.
– Господин Сермяжкин по сугубо секретному делу, – договорил дежурный чиновник с обескураженным видом.
– Хорошо, – сказал Филиппов, – я приму господина Сермяжкина, – и отступил в сторону, пропуская гостя в кабинет. – Николай Семёнович, подождите меня.
Когда дверь закрылась, Владимир Гаврилович сел на свой стул, гость – по другую сторону стола. Посетитель обернулся, чтобы убедиться – дверь закрыта.
– Э… – начал он, – меня зовут Алексей Сидорович Сермяжкин, и у меня к вам, господин Филиппов, дело, не терпящее отлагательств, – я беспокоюсь за жизни моего семейства.
– В чём заключается причина вашего беспокойства? – начальник сыскной полиции устало посмотрел на посетителя, тяжело вздохнул и приготовился слушать очередной рассказ о…, но мысль застыла, не оформившись, едва он услышал:
– Как мне сказали в Охтинском участке, вы, господин Филиппов, заняты расследованием убийств на Мало-Охтинском проспекте.
– Совершенно верно, – ответил Владимир Гаврилович. – Вы можете что-то показать по интересующему меня делу?
– Могу, – просто сказал Сермяжкин. – Видите ли, я являюсь соседом Анциферовых.
Сердце Филиппова едва не остановилось.
– Как?
– Я сосед Анциферовых и теперь опасаюсь за жизнь моих родных, как бы и моё семейство не постигла трагическая участь.
– Вам что-либо известно об Анциферовых?
– Нет, про них могу сказать, что они хорошие соседи, по крайней мере, были таковыми. Мои дети дружили с их детьми, но не в этом дело. Я опасаюсь.
– Так говорите толком, чего вы опасаетесь.
– В ночь, когда совершилось убийство, мне надо было выехать по делам. Я поднялся довольно рано, – Сермяжкин посмотрел на начальника сыскной полиции и уточнил: – В четыре тридцать. Подошёл к окну и увидел, как задними дворами к Анциферовым пробирается человек с саквояжем в руке. Честно говоря, я толком и внимания бы на него не обратил. Но спустя пять-десять минут, точно сказать не смогу, на часы не смотрел, тот же господин опрометью бросился назад…
– В руке он держал саквояж?
– Да, я обратил внимание, что он неуклюже перевалился через забор.
– Вы могли бы описать того человека?
– Лица его я, к сожалению, не видел. Но он был одет как мастеровой: куртка, сапоги, кепка на голове, а вот саквояж не вязался с образом рабочего.
– Почему вы только сейчас решили рассказать о происшествии?
– Я только что вернулся и не знал о разыгравшейся рядом трагедии. Когда домашние сообщили, я сразу же направился в участок, а потом к вам.
– Значит, всё, что произошло, вы видели в ночь убийства?
– Да, мне сказали в участке, когда произошло преступление. Я сопоставил время, когда я видел того рабочего, и ночь убийства – и сразу же пришёл к вам. Оградите меня и моё семейство от посягательств бандитов.
– Благодарю, Алексей Сидорович, за ценные сведения, но могу вас успокоить, что вам опасаться нечего. Бандиты давно покинули столицу и более не вернутся. На их совести много крови, и навряд ли у них достанет мужества оказаться в краях, где их разыскивают.
– Но ведь могут вернуться?
– Сомневаюсь.
– Видите, вы сомневаетесь, а каково мне и моей семье?
– Господин Сермяжкин, ещё раз повторяю, вам опасаться нечего…
– Может быть, мне отправить куда-нибудь семью?
– Здесь я советовать не могу, но делать это я бы не стал.
– Почему? – надул губы посетитель. – В других местах они могут быть в безопасности.
– Посудите сами – вы не знаете, из каких краёв приехали бандиты. Так?
– Так.
– Вы отправите семейство, а вдруг эти самые бандиты проживают там, где остановится ваша семья?
– Об этом я не подумал. Что же делать?
– Живите спокойно. Преступники не вернутся назад, поэтому самое безопасное место – ваш дом. Тем более что мы разыскали бандитов, – успокоил Филиппов Сермяжкина, – скоро их арестуем. А вы живите спокойно, словно ничего не произошло.
– Вы полагаете?
– Да, это самый лучший выход из сложившейся ситуации.
– Пожалуй, вы правы, господин Филиппов, – улыбнулся посетитель.
– Позвольте задать вам последний вопрос, – на лице Владимира Гавриловича появилась ответная улыбка.
– Пожалуйста, задавайте.
– По нашим сведениям, один из преступников имел запоминающуюся особенность. Вы ничего не заметили?
– Нет, –
