Шах и мат - Марк Максим
Впереди на шоферских местах сидит высокий молчаливый шофер с трубкой в зубах, с синими, стальными, непроницаемыми глазами, устремленными вдаль. Рядом с ним сидит помощник – коренастый, широкоплечий человек с решительным энергичным лицом.
Сзади на пассажирских местах сидят мистер Хорлэй, финансовый король, американский миллиардер, один из самых яростнейших фашистов в мире и его поверенный – хлопотливый человечек, господин Менс, в очках, с мышиными юркими глазками. Автомобиль «роллс-ройс» № 24567 терпеливо стоит у подъездов, ожидая своих седоков, которые по разнообразным первостепенной важности делам посещают самые разнообразные места: министерства военных и иностранных дел, торговые департаменты, собрания монархистов, шантаны, театры, концерты, квартиры министров и членов парламента как правых, так и левых, и так далее. Перечень всех мест, куда подъезжал «роллс-ройс» № 24567 в Париже, Генуе, Берлине и Варшаве, занял бы очень много места. У каждого подъезда автомобиль стоит очень долго, ожидая седоков.
Выскакивая из автомобиля, Хорлэй говорит коротко:
– Подождать!
И шофер приподнимает каскетку.
Когда же мистер Хорлэй скрывается с Менсом за дверью министерства или шантана, или квартиры министра, шофер закуривает трубку, его помощник вылезает, входит на минуту в подъезд и завязывает разговор с привратником. Затем он возвращается обратно и говорит совсем тихо:
– Готово.
Шофер кивает головой, его стальные глаза холодны и внимательны. Он для чего-то пускает в ход мотор автомобиля, как бы желая проверить его. Мотор трещит, шофер наклоняется, внизу, под рулем, находится маленькая трубка. Шофер наклоняется к ней. Из трубки довольно четко слышны человеческие голоса: ошибки быть не может, это голос Хорлэя и еще чей-то голос, говорящий по-французски. Шофер внимательно прислушивается к голосам, идущим из странного аппарата, из трубки немного напоминающий граммофонный рупор. Шофер слушает внимательно, изредка говорит своему помощнику:
– Так и есть.
Или:
– Ого!
Затем быстро говорит:
– Довольно!
Помощник опять входит в подъезд, просит у привратника спичку, чтобы прикурить трубку, и возвращается обратно. Он говорит:
– Готово.
В этот момент выходит мистер Хорлэй. Помощник открывает дверцу, мистер Хорлэй садится, и автомобиль летит дальше. У нового подъезда повторяется то же: помощник входит в подъезд, возвращается обратно и говорит:
– Готово.
И снова странный шофер внимательно слушает голоса, идущие из странного прибора под рулем.
Широкоплечий помощник говорит шоферу:
– Алло, Хэллтон, аппарат – замечательная штука.
Трубка шофера дымится, стальные глаза спокойны и холодны:
– Пустяки, Кэлли, самые пустяки: радиотелефон, немного усовершенствованный, правда, и приспособленный для наших нужд. Но зато ни один шаг Акулы, ни одно совещание с президентом или министром, или монархистами, или с теми, ты знаешь, не пройдут мимо наших ушей. Мы все слышим, Кэлли, дружище.
Кэлли говорит:
– Сегодня мы слушаем, завтра мы будем действовать.
Шофер добавляет:
– Ты слышал, что сказал президент Акуле? Мой аппарат, дружище, не солжет.
Кэлли кивает головой:
– Еще бы.
В этот момент маленький итальянец-газетчик предлагает газету. Шофер берет ее и говорит:
– Почитаем.
Удивленно вскрикнув, он говорит:
– Кэлли, здесь написано, что сегодня…
Он добавляет торопливо:
– Пусти мотор.
Мотор начинает трещать, «роллс-ройс» содрогается. Шофер залезает на свое место и наклоняется к трубке над рулем. Из трубки ясно слышны голоса:
– Коммунистическое движение растет. Рабочие массы начинают понимать, в чем дело. Вам, мистер Хорлэй, может быть, неизвестно, что выборы в парламент проходят при больших усилиях наших агентов, мы с трудом, всеми силами, стараемся провести националистов, но…
Жесткий голос Акулы Хорлэя отвечает:
– И что же?
– Во многих местах нам только благодаря полицейским мерам, благодаря арестам удалось избегнуть избрания коммуниста. И все-таки все больше мест…
– Вы должны, господин министр, помнить, что борьба с коммунизмом – мое первое условие.
– Я знаю. Мы это все знаем, но заем…
– До тех пор, пока вы не прикончите…
Шофер говорит помощнику:
– Слышишь, Кэлли?
Широкие плечи Кэлли приподнимаются, он отвечает:
– Это интимная беседа американского миллиардера и демократического министра, наверху, в гостинице. Довольно откровенна, а?
Синие глаза шофера становятся холодными, темнеют.
– Послушаем еще.
Он слушает еще несколько минут. Затем делает жест рукой, как бы обрывая что-то.
– Значительный разговор.
Опять слушает и снова говорит:
– Ого, начальник полиции! Послушаем.
Еще несколько минут он слушает. Затем говорит помощнику.
– Сейчас позовут машину.
Раздается звонок. «Роллс-ройс» подкатывает к подъезду отеля и снова увозит Акулу Хорлэя по его разнообразным делам. Поздно ночью Хорлэй возвращается обратно в отель. Он просматривает телеграммы, затем переодевается и ложится спать. И снова миллиардеру Хорлэю, Акуле Хорлэю снится странный сон, похожий на тот, что снился ему в каюте «Акулы». Хорлэй ясно видит, как входит чья-то фигура в его спальню, хотя дверь крепко закрыта английским замком. Это широкоплечая фигура коренастого, очевидно, сильного человека. Он садится в кресло перед постелью мистера Хорлэя и устремляет на него пристальный взгляд карих глаз.
Рука Хорлэя тянется к револьверу, который лежит на ночном столике, но человек говорит:
– Лишнее, разряжен.
Хорлэй хватает револьвер и стреляет в неизвестного человека. Но выстрела не раздается: револьвер действительно разряжен.
Человек говорит спокойно, неторопливо:
– Итак, решение принято после беседы с министром и президентом?
