Наталья Александрова - Батумский связной
– Нет, не хочу, – улыбаясь, сказал Борис.
– Напрасно… Верьте мне, жалеть будете. Белоснежный красавец пароход, синее море… Вы сам – мужчина интересный, так что дамы от такой вашей фотографии окончательно потеряют голову.
– Благодарю вас, нет желания.
Зеленковский вздохнул, прикрыл верхнюю губу нижней, насколько мог, потом еще раз вздохнул и сказал:
– Если не желаете на набережной, то снимитесь в горах.
– Благодарю вас, не стоит.
– Я, если желаете, поставлю за вашей спиной Арарат, у меня есть картонный. Вы не сомневайтесь, я сам писал его с натуры, когда был в Армении… это очень легко… вы напрасно сомневаетесь… Вы берете кусок картона, делаете на нем два неправильных конуса углем и все внутри замазываете белилами… И Арарат в снежной одежде как на ладони!.. Желаете?
– Благодарю вас! – Бориса начал утомлять назойливый человечек, но уйти он не мог – нужно было ждать документов.
– Значит, вы согласны сняться на фоне горы?
– Нет, значит, не согласен.
– Напрасно!
– Может быть!
– Ага, очень рад, что вы уже говорите «может быть», стало быть, еще немножко, и вы со мной согласитесь!
– Нет, еще очень много до того, чтобы я с вами согласился.
– Право, не знаю, что вам еще предложить? – задумался Зеленковский.
– Да ничего не надо, – теряя терпение, сказал Борис, – я подожду, пока принесут документы, и пойду.
– Вы не волнуйтесь. Карл Иванович работает хорошо, но медленно. Сами посудите: документ должен быть как настоящий… Ах, я забыл вас спросить: может быть, вы хотите купить дачу?
Борис взглянул в лицо Зеленковского: оно было абсолютно серьезно.
– Хочу, – сказал Борис, с любопытством ожидая, каково будет продолжение разговора.
– Ну вот и отлично! – Зеленковский забегал по комнате, радостно потирая руки. – Наконец-то я вас хоть чем-нибудь заинтересовал! Возьмем фаэтон и едем!
– Куда?
– На дачу Чечулия!
– Зачем?
– Посмотреть!
– Зачем?
– Ведь вы желаете купить!
– А разве этого достаточно?
– Я думаю: раз он хочет продать, то какой тут еще может быть разговор?
– Денежный.
– Ну, это само собой: без этого нельзя, не обойдешься без разговора, так как без денег тоже не обойдешься… Но вы же хотите серьезно купить?
– Очень серьезно! – Произнеся это, Борис отвернулся, чтобы Зеленковский не заметил, что он едва сдерживает смех.
– Так за чем же дело стало? – вопрошал Зеленковский.
– За деньгами.
– У вас не найдется семидесяти тысяч турецких лир?
– Я очень рад, что произвожу на вас впечатление обеспеченного человека, но у меня не найдется и половины.
– Отлично! Я вам предложу за двадцать тысяч прелестную дачку, и, по совести говоря, она гораздо лучше той, дорогой… И с какой стати покупать за семьдесят, когда можно за двадцать?
– У меня нет и двадцати.
– Может быть, у вас нет свободных двадцати, так я вам устрою рассрочку…
– У меня нет и занятых двадцати: не у кого здесь, в Батуме, занять, – вздохнул Борис.
– Я найду вам и деньги, и дачу.
– Не проще ли будет, если вы найдете мне даровую дачу? – Борис чувствовал, что от энергии Зеленковского начинает теряться.
Тот задумался, лицо его покрылось тенью. Борис вздохнул с облегчением, радуясь, что припер назойливого человечка к стенке. Но вдруг лицо Зеленковского стало светлеть подобно горам под лучами восходящего солнца, начиная со лба: разгладились морщины, затем прояснились глаза, и углы рта отошли в стороны в улыбке.
– Могу! Чудная дачка на Зеленом Мысу, прекрасный вид на горы, балкон стеклянный, мандариновый сад, электричество, водопровод, ванна… Близко ботанический парк… чудная обстановка и… догадайтесь!
– Лошади?
– Нет!
– Коровы?
– Нет!
– Бараны? – теряя терпение, заорал Борис.
– Нет… Хозяйка!
– Что?
– Готовая хозяйка… Одна не очень молодая, но очень богатая дама скучает.
– Что-о?
– Послушайте, вы, может быть, думаете, что она грузинка? – зашептал Зеленковский. – Немолодые грузинки все похожи на ведьм, это точно, я вам такого ни за что бы не посоветовал. Но она – русская. Муж был не то турок, не то аджарец, но какая нам с вами разница? Важно одно: он давно умер, а был очень богат. И теперь она одна на такой чудной дачке. Послушайте, что стоит вам постоять часочек под венцом? Будь я моложе и не женат – я бы не задумался!
– А я вот задумываюсь.
– Подумайте немножко, если хотите… Если желаете, я поговорю с ней о гражданском браке… Вот ваши документы и готовы! Ну, господин Расплюев, оцените работу? Не правда ли, Карл Иванович – исключительный мастер? Так как же насчет дачки? Куда же вы?! Постойте! – Зеленковский вошел в раж и кричал вслед Борису в полный голос: – Чудный вид на горы! Мандариновый сад! От счастья отказываетесь! Больше пяти процентов я с вас не возьму!
Он схватил Бориса за руку и бежал по улице, запыхавшись.
– Да отстаньте же вы наконец! – разозлился Борис, потому что на них оборачивались прохожие.
– Но если вы не согласны, то снимитесь хотя бы в костюме Зелимхана… – уныло прошептал вслед Зеленковский.
Борис долго оглядывался в кофейне, пока Лиза сама не поманила его. Сегодня она была в белом полотняном костюме, в шляпке и выглядела свежей и прелестной.
– Выйдем на воздух, тут слишком душно.
Они сели за столик в тени деревьев, Борис взял Лизу за руку и дал волю своему восхищению:
– До чего же ты хороша! Как будто не было этих страшных лет!
По тому, как потемнели ее глаза, он понял, что сказал жуткую глупость, и покраснел от досады. Он поймал себя на мысли, что не знает, как себя вести с Лизой. Волей-неволей в голову лезли мысли про Самвела, который вернулся в горы довольный, как кот, объевшийся сметаной, про других Лизиных клиентов, про деньги, которыми он заплатил за паспорт, – деньги были Лизины, и Борис знал, как она их заработала.
Лиза первой нарушила затянувшееся молчание:
– У меня есть для тебя новости. Я точно знаю, что Исмаила убил один скользкий тип, господин Вэнс. Это он говорит «Шейс-с-с», как змея шипит.
– Да, так и было, – подтвердил Борис. – Стало быть, это он работает на турок…
– Ты не хочешь мне рассказать, зачем ты приехал в Батум? – спокойно спросила Лиза.
Борис оглянулся и шепотом поведал ей про убийство в феодосийской гостинице «Париж», про то, как он сбежал из контрразведки и контрабандисты привезли его в Батум.
– Мне очень нужно узнать кое-что у этого Вэнса.
– Не надейся, что он сам, по собственной воле расскажет тебе что-то, – предупредила Лиза. – Думаю, что и за деньги тоже ничего от него не добиться.
– А что ему вообще от тебя надо? – неприязненно спросил Борис.
– Не то, что ты думаешь, – усмехнулась Лиза. – Ему нужно, чтобы в пятницу, то есть послезавтра, я провела его в английскую миссию. У меня там есть знакомый, переводчик мистер Морли. И вот в пятницу у них там важное событие, англичане принимают каких-то важных людей из правительства Грузии.
– И этому Вэнсу нужно попасть на прием? – недоверчиво спросил Борис.
– Зная Вэнса, я думаю, что ему нужно кого-то из них убить, – честно ответила Лиза. – Очевидно, в пятницу, при большом скопище гостей, в миссию будет легче пройти, а потом… знаешь, не уплывают ли они в субботу утром на «Франце-Фердинанде» в Константинополь? Он как раз уходит в субботу… И Морли сказал, что в субботу он будет уже свободен…
– Ты уверена, что это он убил Исмаил-бея?
– Уверена, – твердо ответила Лиза. – Я видела у него порез на руке, от стилета, и это его шипение. Нужно отдать его бандитам из кофейни! – решительно добавила она. – А чтобы они тебе поверили, покажешь им вот это. – Лиза протянула Борису мужскую булавку с черной жемчужиной. – Скажешь, что нашел ее возле трупа Исмаил-бея.
– Лиза, – в отчаянии сказал Борис, – когда все это кончится, я увезу тебя.
– Куда? – грустно улыбнулась Лиза. – Насколько я поняла, ты отсюда собираешься в Феодосию, а там уж мне точно нечего делать. Здесь по крайней мере при англичанах хоть какой-то порядок. Людей не хватают на улице и не тащат в контрразведку. И какое положение будет у тебя там, в Крыму?
– Если мне удастся добыть доказательства моей невиновности, у контрразведки не будет ко мне никаких претензий, я смогу заняться поисками сестры, мне помогут. – Борис замолчал, он не говорил Лизе про Горецкого, потому что сам был в нем не уверен. – Но тебе не место в этом… в этом аду!
– Ад был там, – вздохнула Лиза, – а здесь только чистилище…
У входа в ненавистный Лизе развеселый дом ей встретился господин Вэнс.
«Легок на помине», – с ненавистью подумала Лиза.
– Куда это наша девочка ходила в таком цивильном виде? – осведомился Вэнс, улыбаясь одними губами.
– На фильму, – ответила Лиза, ничуть не смущаясь. – В «Паризиане» идет замечательная итальянская фильма из русской жизни. Называется «Ванда Варенина», не видели?
