Роберт ван Гулик - Тайна нефритовой доски (Убийство в цветочной лодке)
– Я не рискнула зажечь свечу, – прошептала девушка, – рядом спят жены отца. Но я проведу вас и так!
Судья почувствовал, как ее маленькая ладонь нащупала его руку. Она потянула его за собой; шелковое платье коснулось его одежды, и Ди почувствовал, что от девушки исходит тонкий аромат орхидей.
Когда они вышли в большой, выложенный каменными плитами внутренний двор, Пух Ивы отпустила его руку. Двор был залит лунным светом. Судья заметил справа от себя полуоткрытую дверь. Луч света исходил из нее. Густой запах индийских благовоний висел в неподвижном воздухе.
Судья остановился и спросил девушку:
– Мы можем пройти туда так, чтобы нас никто не заметил?
– Да, – ответила Пух Ивы. – Это – наша домашняя часовня, посвященная Будде, ее строил мой прадед. Он был благочестивый буддист и оставил строгий наказ, чтобы лампада на алтаре горела и днем и ночью и чтобы эта дверь никогда не запиралась. Там никого нет, не хотите ли заглянуть внутрь?
Несмотря на усталость, Судья Ди с готовностью согласился. Он подумал, что не следует упускать возможности побольше разузнать об авторе загадочной шахматной задачи.
Большую часть маленькой часовенки занимал массивный алтарь из кирпича, примыкавший к задней стене. На передней стенке алтаря висела квадратная таблица из зеленого нефрита, больше трех локтей в длину и ширину, с резной надписью. Венчала алтарь прекрасная позолоченная статуя Будды, сидящего, скрестив ноги, на троне в виде лотоса. В полумраке, под самым потолком, судья едва различал его безмятежно улыбающееся лицо.
На стенах часовни были изображены эпизоды из жизни Будды. На полу перед алтарем лежала круглая подушечка для удобства молящихся. Масляная лампа стояла на изящно сработанной чугунной подставке.
– Эта часовня, – сказала Пух Ивы с явною гордостью, – была построена под личным присмотром моего прадеда. Он был очень мудрым и добрым человеком, Ваша Честь! Он стал легендой в нашей семье! Он никогда не принимал участия в литературных экзаменах; он предпочитал жить здесь в уединении и посвящать весь досуг своим весьма разнообразным занятиям. Поэтому люди прозвали его Отшельник Хан!
Судье понравилось, с каким воодушевлением девушка рассказывает о своем прадеде. Теперь так мало молодых женщин, чтущих семейные традиции.
– Я, кажется, припоминаю, – сказал он, – что Отшельник Хан был еще и великим шахматистом. Вы и ваш отец, наверное, тоже увлекаетесь шахматами?
– Нет, Ваша Честь, – ответила девушка, – мы, напротив, любим карты и домино. Шахматы отнимают слишком много времени, и в них можно играть только вдвоем! Ваша Честь заметили эту надпись, вырезанную на нефрите? У Отшельника Хана были золотые руки; он был в том числе и искусным резчиком. Он сам вырезал эту надпись!
Судья подошел к алтарю и вслух прочитал:
ТАК СКАЗАЛ СВЕТ НЕСУЩИЙ: ЕСЛИ ТЫ, СМЕРТНЫЙ, ПОТРУДЯСЬ, РАЗГАДАЕШЬ МОЕ СОКРОВЕННОЕ ПОСЛАНИЕ И ЗАХОЧЕШЬ СЛЕДОВАТЬ ЗА МНОЙ, ТЫ ДОЛЖЕН НЕУСТАННО ПРОПОВЕДОВАТЬ ВЫСШУЮ ИСТИНУ. ТЫ ПОГРУЗИШЬ ВНУТРЬ КАЖДОГО ИЗ ЖИВУЩИХ ЭТИ СВЯТЫЕ СЛОВА, ВЕДУЩИЕ КО СПАСЕНИЮ, – ВСЕЙ БОЛИ И СКОРБИ МИРА, ЧТО УГНЕТАЕТ ИХ, ПОПРОСТУ НЕ СУЩЕСТВУЕТ. ЭТИ СЛОВА ВЫРАЖАЮТ ВЫСШУЮ ПРАВДУ. ТЫ, ПРОПОВЕДУЯ ИХ, ВОЙДЕШЬ ВО СВЯТЫЕ ВРАТА НИРВАНЫ И, СПАСАЯ ДРУГИХ, ОБРЕТЕШЬ ПОКОЙ.
Судья одобрительно кивнул и сказал:
– Отшельник Хан превосходно выполнил эту работу, и текст, который он выбрал для запечатления в камне, выражает высокую мысль. Сам я твердый последователь нашего великого Учителя, Конфуция, но притом не могу не признать, что буддийская вера обладает множеством замечательных достоинств.
Пух Ивы с благоговением взглянула на нефритовую таблицу.
– Конечно, – сказала она, – было бы невозможно найти целый кусок нефрита таких размеров. Поэтому Отшельник Хан вырезал каждое слово на отдельном маленьком квадрате, а потом соединил кусочки нефрита с вырезанными на них иероглифами, как в мозаике. Он действительно был выдающимся человеком, Ваша Честь. Он обладал огромным богатством, но после его неожиданной смерти сокровищница, где он хранил золотые слитки, оказалась пуста. Выяснилось, что еще при жизни он раздал все золото различным благотворительным обществам. Как бы то ни было, наша семья потеряла не так уж много – его земельная собственность стоила во много раз больше, и мы по-прежнему ею владеем. Доходов с нее для нас более чем достаточно!
Судья Ди с любопытством взглянул на девушку. Она была очень привлекательна; ее тонко очерченное, живое лицо было утонченно простым.
– Раз вы так увлекаетесь историей, вы, должно быть, знакомы с Феей Луны, дочерью Лю Фей-по? Ее отец говорил мне, что она тоже любит учиться, – сказал Судья Ди.
– Да, – негромко ответила Пух Ивы, – я действительно была хорошо с ней знакома. Она часто приходила ко мне сюда, в женские покои. Ей бывало очень единоко, ведь ее отец часто уезжал из дому. Она была очень сильной и смелой девушкой, Ваша Честь! Она была прекрасной наездницей и охотницей; ей следовало бы родиться мальчишкой. Отец всегда поощрял ее – ведь он ее так любил! Не могу себе представить, что послужило причиной ее смерти, – она была еще так молода!
– Я предпринимаю все возможные меры, чтобы открыть причину, – ответил Судья Ди, – и вы мне очень поможете, если расскажете о ней поподробнее.
Вы говорили, что она любит физические упражнения, но разве она не посещала лекции Доктора Дянга?
Девушка слегка улыбнулась.
– Что ж, – сказала она, – я думаю, что не поступлю дурно, если расскажу вам о том, что знаю, – в женских покоях все знают об этом! Интерес к литературным занятиям проснулся в Фее Луны в тот день, когда она встретила кандидата Дянга. Он произвел на нее сильное впечатление – вы меня понимаете? – и поэтому она упросила отца разрешить ей посещать эти лекции, что позволило ей чаще видеть своего суженого. Оба они увлеклись друг другом, а теперь оба…
Девушка опустила глаза и покачала головой, глубоко пораженная.
Судья помолчал, а затем спросил свою собеседницу:
– Как она выглядела? Вы, наверное, слышали, что ее тело исчезло?
– О, она была очень красива! – воскликнула Пух Ивы. – И она была не такая худая, как я, – она была сильная и крепкая. Чем-то она напоминала эту бедняжку-танцовщицу – Цветок Миндаля.
– Как, вы были знакомы с куртизанкой? – удивленно спросил Судья Ди.
– Нет, – ответила Пух Ивы, – я никогда с ней не разговаривала. Но отец часто приглашал ее в наш дом для того, чтобы развлекать гостей в большом зале, а я подсматривала через окно, когда у меня появлялась такая возможность, – она очень хорошо танцевала. У Цветка Миндаля было такое же овальное лицо и изогнутые брови, как у Феи Луны, и такая же прекрасная фигура; Они могли бы быть сестрами. Только глаза у танцовщицы были совсем другими, ее взгляд немного пугал меня, Ваша Честь. Обычно я стояла снаружи в темном коридоре, й я уверена, она не могла меня видеть. Но она часто глядела мне в глаза через окно, когда танцевала около него, – у Нее был странный пронизывающий взгляд. Бедная девушка, что за судьба ей досталась! Показывать себя этим мужчинам… и прийти к такому ужасному концу. Ваша Честь, вы не думайте, что озеро… каким-то образом… имеет отношение к ее смерти?
– Нет, не думаю, – ответил судья. – Мне кажется, что ее смерть была большим ударом для мастера Су, – похоже, он был влюблен в танцовщицу.
– Су только любовался ею издалека, Ваша Честь! – с улыбкой ответила девушка. – Он бывает в нашем доме с тех пор, как я себя помню, – он очень застенчив и очень стесняется своей силы. Однажды он нечаянно раздавил в кулаке красивую старинную чашку отца. Он все еще не женат и смертельно боится женщин. А вот мастер Ванг – совсем другое дело! Говорят, что он обожает общество женщин. Но мне лучше остановиться. Ваша Честь может подумать, что встретил страшную сплетницу. Я не должна задерживать Вашу Честь…
– Напротив, – сказал Судья Ди, – наш разговор очень содержателен, я стараюсь всегда узнать побольше о людях, так или иначе замешанных в расследуемом деле. Мы не говорили о Лю Фей-по. Как вы думаете, он сможет рассказать мне подробнее о покойной куртизанке?
– Вряд ли, Ваша Честь. Конечно, он должен быть знаком с ней, так как она часто танцевала на званых обедах, но господин Лю такой серьезный, достойный человек – он не испытывает ни малейшего интереса к легкомысленным развлечениям. Прежде чем начать строительство своего дома здесь, в Хань-юяне, он останавливался у нас на неделю или немногим больше. Я обратила внимание, что на вечеринках он всегда сидел со скучающим видом. Кроме своего дела, он интересуется только древними книгами и манускриптами – говорят, у него замечательная библиотека в столице. И, конечно же, дочь! Он всегда оживлялся, когда мой отец спрашивал о ней, их объединяло то, что каждый имеет единственного ребенка, и притом – женского пола. Смерть Феи Луны подорвала здоровье бедного господина Лю – отец говорит, что он стал совсем другим человеком…
