Новичок в XIX веке. Снова в полиции! (СИ) - Леккор Михаил
Крепкий мужчина лет около сорока, может, с хвостиком, а может, и нет, с тремя сопровождающими быстро вошел в кабинет князя Долгорукого. Естественно, Константин Николаевич никак не стал протестовать, он даже встал по стойке смирно. Министр все-таки!
М. Н. Блудов ласково, но страдальчески на него посмотрел, движением руки прервал рапорт хозяина. Дескать, я тебя понимаю и принимаю, сотрудник ты хороший, судя по докладу твоего директора. Но давай не будем затевать эти павлиньи пляски, а ближе к делу.
Попаданец его понял, сел обратно, подождал пока министр тоже сядет в полукресло, а его сопровождающие — на стулья для почетных гостей у стеночки слева, корректно осведомился:
— Ваше высокопревосходительство! Как прикажите докладывать раскрытое дело, устно или письменно? Я могу так и эдак!
И одновременно пододвинул к министру доклад на столе. Мол, вот письменный вариант, но могу ии устный, достопочтенный гость.
М. Н. Блудов от обилия возможностей даже немного растерялся. Потом все же подвинул к себе письменный доклад, предложил:
— Его императорское величество очень внимательно следит за этим резонансным делом. Все-таки убийство родственника такого высокого сановника в мирное время… У нас что в России началась революция наподобие французской или это бунт Емельки Пугачева?
Министр тяжело посмотрел на следователя, посмотрел на первый лист доклада, но читать пока не стал, задал актуальный для него вопрос:
— Жандармы, посланные сюда, тоже прислали в Санкт-Петербург доклад. Оценили они убийство, как итог крестьянского бунта. Очень сильно. Но доказательная база весьма слабая. Можно сказать, ее совсем нет. Все бы ничего, но журналисты XIX века, эти щелкоперы, черт побери, уже все узнали и раздули. Дело оказалось громким, прогремев на всю страну. Главным образом, из-за фамилии убитого.
Статьи журналюги расписали интересно, громко и ажиотажно. И сколько они насочиняли (или, точнее, наврали), бог весть! Столица в ужасе, высший свет в смятении. А вы-то что думаете, князь?
Попаданец даже удивился. Про доклад жандармов он слышал первый раз, поскольку те к полицейской структуре отношения не имели и отчитываться не должны. Но если они послали ту белиберду, о которой они говорили устно, это же ужас. Как они вообще осмелились посылать такое императору!
— Ваше высокопревосходительство, мое твердое и неизменное мнение — никакого бунта черни в реальности не было. Все это, к счастью, выдумка жандармов, которые версию выдвинули, но доказать ее не смогли. Ведь трудно доказать то, чего не было.
Коллежский асессор князь Долгорукий говорил внушительно и не торопливо. Его слова более укладывались в канву событий, чем концепция жандармов.
М. Н. Блудов оживился, немного помедлил и задал давно ожидаемый вопрос:
— Ваша версия убийства? Неужели это все-таки слабая женщина?
— Как оказалось, ваше превосходительство, стальная вилка — страшное оружие. Плюс к тому, ей немного повезло — барон хоть и изрядно поиздевался над своей любовницей, но нападения не ожидал и буквально подставил шею под удар.
Убить-то она убила. Но оставила массу улик, что сомнений уже нет — это она! В докладе мною доказательства тщательно расписаны.
Блудов быстро, но внимательно прочитал предложенный текст, констатировал:
— Что-то все так легко расписано. И что тут, собственно, путаться?
Попаданец в душе улыбнулся. Мнение дилетанта. Раскрытое дело, особенно если оно еще хорошо расписано, всегда будет казаться легким. А ты попробуй раскрой его!
Министр меж тем спросил:
— Я так понимаю, предполагаемая убийца Надежда Сергеевна Самохвалова уже арестована и даже призналась?
— Да, ваше высокопревосходительство! — доложил князь Долгорукий четко.
— Директор Аристарх Поликарпович любезно пригласил меня присутствовать при его встрече с этой женщиной. Пойду, поговорю. А к вам я еще загляну, князь!
— Премного благодарен, ваше превосходительство, — стереотипно ответил попаданец и встал при уходе министра. Кажется, он нигде не прокололся, ни в личном положении, ни в уголовном деле?
Впрочем, М. Н. Блудов отсутствовал недолго. Да и о чем говорить двух сановникам, озабоченных государственными заботами с нервной женщиной на сносях?
— М-да! — выразил свое мнение министр от допроса Самохваловой, — да ведь она беременна! То плачет, то смеется, то хвастается, то ругается, как с ней говорить. Была бы простонародная баба — высечь и в ссылку в Сибирь, пусть работает там и рожает. А с дворянкой я даже не знаю… Пусть государь решает!
Теперь о вас, князь. Егор Францевич отзывается о вас очень благодушно. Местное начальство в лице действительного статского советника — тоже. Я сам вижу — работаете вы четко, квалифицировано и умело. Мое мнение — вам надо ехать в Санкт-Петербург. Так и доложу государю императору. А дело об убийстве надо переквалифицировать как бытовое и закрыть!
На этом министр внутренних дел отбыл. Он торопился на доклад, радуясь тому, что сложное и тяжелое дело оказалось вдруг легким и простым. И все благодаря князю Долгорукому!
Сам же попаданец сидел в некоторой растерянности. Уже второй министр предлагает ему переезжать в столицу. Может, действительно становиться столичным чиновником полиции?
Глава 11
В след за этим прошло некоторое количество дней за служебными хлопотами и разбором бумаг прошедшего дела. Как и ожидал опытный попаданец по полиции, сначала в XXI веке, потом в XIX, хоть это и коренным образом противоречило реальности, вскоре Надежду Самохвалову забрали в столицу — судить, а уж там получится, ведь кроме неопределенной законодательной базы, есть еще воля императора. А это вообще туманный фактор.
Ну и Бог с ней, сама взрослая. Вообще-то, он свое дело сделал. Аборигены XIX века считали женщин неполноценными людьми, где de-facto, где de-jure. Он, конечно, человек цивилизованный, то есть обвешенный всякими суевериями и темными традициями, но тут больше склонен к точке зрения местных зрителей. Не финн убивать своих мужчин!
У него же оказались свои трудные заботы — как бороться с вездесущими журналистам, которые уже достали его до упомрачения. А ведь, казалось бы, российская пресса в XIX веке небольшая и целиком под пятой самодержавного государством, шикни и притихнут. Но как надоедают, боже упаси! В XXI как они всю плешь проели, думал в XIX столетии от них отдохнет. Ха-ха, два раза!
Дело об убийство барона NN они с удовольствием засмаковали до последней подробности. Соответственно, прогремели и полицейские, его проводившие. А точнее, один полицейский, коллежский асессор, раскрывший убийство. Журналисты докомпьютерного века передовых технологий, конечно, не знали. Доставали, скорее, рвением. По их версии, князь Долгорукий проводил следствие один, был храбр, мудр и донельзя логичен. По-видимому, они решили, что Долгорукий был вторым Шерлоком Холмсом (которого они еще не знали, но предугадали на все двести процентов).
Константин Николаевич был поставлен в очень щекотливое положение, хоть волком вой. Мало того, что он как бы забрал на себя всю работу следственной группы, так он еще и не очень-то работал! Ибо те его небольшие действия на полицейской работе походили, как маленькая моська на огромного слона.
Извинился перед товарищами по группе, хоть это и необязательно, но благородное происхождение! И приватно пожаловался директору полиции, благо его принимали уже без предварительного доклада.
— Ай, — расстроено махнул рукой Аристарх Поликарпович, — случай был, конечно, несложный и даже интересный, но журналисты вокруг него забегали, главным образом, благодаря тому, что его ведет князь Долгорукий. И их совсем не интересует, что князя там почти нет. Журналисты подняли волну и их газеты активно покупают, членов следственной группы сравнительно обильно наградили и они совсем не обижены. Ведь за работой князя Долгорукого следит сам государь! Чем вы еще недовольны? Кстати, вас тоже, скорее всего, награждают — орденом святого благоверного князя Александра Невского.
