Клайв Касслер - Гонка
Арчи пошатнулся, пуля ударила его в грудь. Ноги под ним подогнулись. Фрост сунул револьвер в карман и переложил нож в правую руку; пробегая мимо Арчи, он горящим взглядом буравил Джозефину.
Падая, Арчи нанес ему могучий удар слева.
Белл знал, что Арчи же теряет сознание и вкладывает в удар то, что у него осталось: храбрость и умение. Удар, пришедшийся Фросту в челюсть, был нанесен с такой силой, что кость треснула. Глаза Фроста распахнулись от шока. Кисть судорожно разжалась. Нож выпал.
Белл был почти рядом. Но стрелять не мог. На пути стояла Джозефина.
Фрост повернулся и побежал.
Белл бросился за ним. Но, пробегая мимо упавшего друга, увидел у того на груди ярко-красную кровь. Без колебаний он бросился рядом с ним на землю.
— Врача! — закричал он. — Приведите врача!
Белл распахнул пальто Арчи, разорвал сорочку и достал из-за голенища острый, как бритва, нож, чтобы разрезать нательную рубашку. Из раны с бульканьем выходил воздух. Белл огляделся. Со всех сторон на него смотрели. Но один взгляд оставался хладнокровным. Этот человек готов был помочь.
— Джозефина!
Он протянул ей нож.
— Живей! Вырежь полоску из обшивки крыла. Вот такую. Он пальцами показал размер.
— Врача! — кричал Белл зрителям. — Шевелитесь, ну! Найдите врача!
Через секунду Джозефина вернулась с полоской желтой ткани.
Белл прижал ее к ране и крепко держал. Грудь Арчи поднималась и опадала, Белл позволил воздуху выйти из раны. И не позволил втянуть его снова.
— Джозефина!
— Я здесь.
— Нужна ткань для перевязки.
Она без колебаний сбросила плотную летную куртку, сняла блузку и разрезала ее на длинные полосы.
— Помоги просунуть под него.
Белл повернул Арчи на бок, и Джозефина просунула материю под него. Белл связал концы.
— Укрой его пологом, чтобы ему было тепло. Врача! Наконец прибежал врач. Он со стуком поставил свою сумку, склонился к Арчи и проверил пульс.
— Хорошая работа, — сказал он, осмотрев повязку. — Вы врач?
— Я видел, как это делают, — напряженно ответил Белл. Он мог бы добавить: на собственной груди, когда ему было двадцать один и Ван Дорн, обильно смачивая усы слезами, хладнокровно старался спасти жизнь ученику.
— Из чего в него стреляли? — спросил врач.
— Пули .455, с полыми головками.
Врач посмотрел на Белла.
— Он ваш друг?
— Он мой лучший друг.
Врач покачал головой.
— Мне жаль, сынок. Эти пули не зря называют «останавливающими человека».
— Нам нужна скорая помощь.
— Она уже в пути. Английский летчик в ней не нуждается.
Через несколько минут Арчи уложили в карету скорой помощи, и в больницу с ним поехали два врача. К этому времени ван дорны перегруппировались и образовали мощный кордон вокруг Джозефины.
Воспользовавшись наступившим смятением, Гарри Фрост ускользнул.
Белл быстро организовал поиски и предупредил все больницы в округе.
— В нем по меньшей мере три пули, — сказал Белл, — а то и четыре. И Арчи сломал ему челюсть.
— Мы взяли двоих из их группы, Исаак. Бруклинские бандиты. Одного я узнал. Он работает на Реда Свитса, опиумного короля. Что с ними делать?
— Посмотрите, что можно будет из них вытянуть, прежде чем отдадите фараонам.
Белл не сомневался, что Арчи, прибыв на гонку, первым делом подружился с местной полицией. Стандартная практика — познакомиться с полицейскими и выяснить, кому можно заплатить, чтобы в трудную минуту они отнеслись по-дружески.
— Они поют одинаково. Фрост заплатил каждому по сто баксов. Деньги дал заранее, чтобы можно было отдать подружкам, на случай если ребята попадутся.
— Ладно. Едва ли они знают что-нибудь полезное о Фросте. Но посмотрите, что можно выяснить. Потом сдайте их. Скажите фараонам, что Ван Дорн предъявит обвинения. Дайте полиции причину держать их.
Белл коротко поговорил с Джозефиной, желая убедиться, что она в безопасности, и заверить, что, пока Фрост не будет пойман, к ней приставят дополнительную охрану.
— Вы в порядке?
— Я лечу.
— Прямо сейчас?
— Полеты проясняют голову.
— Разве не нужно заменить ткань, которую вы срезали с аэроплана?
— Я не срезала с важных частей.
Белл отправился туда, где рухнул на землю биплан Эддисона-Сидни-Мартина. Очень странно, что в ту минуту, когда бандиты Фроста напали, несчастный случай с англичанином отвлек всех в Белмонт-парке, в том числе детективов. Это не может быть совпадением. Должно быть, Фрост как-то подстроил это.
Подходя, Белл увидел, что «Фарман» врезался в землю носом. Его фюзеляж торчал в воздух, как памятник, надгробный памятник бедному Эддисону-Сидни-Мартину, который, если подозрения Белла были оправданны, стал жертвой не трагической случайности, а убийства. Рядом с разбитым бипланом стояла жена баронета. Высокий мужчина в летном шлеме обнял ее за плечи, словно утешая. Он курил сигарету. Наклонившись, он что-то зашептал ей на ухо. Она засмеялась.
Белл обошел их, чтобы увидеть лица. Мужчиной оказался сам Эддисон-Сидни-Мартин. Лицо его было смертельно бледным, из-под повязки над глазом текла кровь, и он тяжело опирался на Эбби. Но каким-то чудом англичанин стоял на собственных ногах.
Белл снова посмотрел на разбитый аэроплан и спросил:
— Кто вел вашу машину?
Сэр Эддисон-Сидни-Мартин рассмеялся.
— Боюсь, все это я совершил лично.
— Это просто чудо.
— Рама поглощает удар — все это дерево и бамбук действуют, как подушка, если вы понимаете, о чем я. Если не сломаешь шею, а мотор не сорвется с креплений и не раздавит тебя, есть неплохой шанс пережить крушение. Но, конечно, я очень рад, что мне повезло.
— Жаль, что вы выбыли из гонки.
— Я не выбыл из гонки. Но мне немедленно нужна новая машина.
Белл посмотрел на его жену. Она выписывает чеки. Неужели снова отправит мужа в небо? Эбби сказала:
— Умные парни в Нью-Хейвене экспериментируют с новым «безголовым» «Кертисом»; говорят, он очень хорош.
— У них лицензия от Бреге, которые делают отличные машины, — добавил ее муж.
— Но что случилось? — спросил Белл. — Почему он упал?
— Я слышал громкий звук. Потом мимо моей головы пролетел трос. Похоже, лопнуло уравновешивающее крепление. Крыло, оставшись без поддержки, сломалось.
— Как это крепление могло сломаться?
— Это какая-то загадка. Я хочу сказать, во французских машинах не бывает бракованных деталей. — Он пожал плечами. — Мои парни ищут причину. Но все это входит в условия игры. Без несчастных случаев не обходится.
— Иногда, — сказал Белл, все более убеждаясь, что несчастный случай с англичанином вовсе не случай. Он подошел ближе к обломкам, где Лайонел Раггз, главный механик «Фармана», снимал части, которые еще могли пригодиться. — Нашли лопнувший трос? — спросил он.
— Очень немногое, — ответил Раггз. — Машина ударилась так сильно, что остались одни обломки.
— Я о тросе, из-за которого произошло крушение. Баронет говорит, что слышал, как лопнул трос.
— Я выложил все тросы. — Он показал на тросы, лежавшие на земле. — Пока среди них нет лопнувшего. Это трос Рёблинга. Тот самый, что в кабелях, которые поддерживают Бруклинский мост. Их буквально невозможно разорвать.
Белл пошел посмотреть. Подошел помощник, мальчик не старше четырнадцати лет, и принес еще трос. Он удивленно рассматривал его конец, когда Белл спросил:
— Что у тебя здесь, сынок?
— Ничего.
Белл достал из кармана блестящий серебряный доллар.
— Но ты смотришь так, словно тебя что-то удивляет… вот, держи.
Мальчик взял монету.
— Спасибо, сэр.
— Почему не показываешь боссу?
Мальчик понес трос главному механику.
— Посмотрите-ка это, сэр.
— Положи к остальным, парень.
— Но, сэр. Вы только посмотрите, сэр.
Лайонел Риггз надел очки и поднес трос к свету.
— Будь я проклят!
Тут подбежал Дмитрий Платов. Он покачал головой, глядя на обломки «Фармана». Потом посмотрел на Эддисона-Сидни-Мартина, который прикуривал новую сигарету.
— Выжил? Повезло.
Белл спросил:
— Что скажете об этом, мистер Платов?
Платов взял крепление и стал разглядывать. На его лице отображалось все большее удивление.
— Странно. Очень странно.
Белл спросил:
— Что странного?
— Это алюминий.
Главный механик Раггз взорвался:
— Какого дьявола кто-то делал с этой машиной?
— Что вы хотите сказать? — спросил Исаак Белл.
Платов сказал:
— Такой быть не должно. Это — как вы говорите — слабый звено.
— Этот якорь на конце троса сделан из алюминия, — кипел Раггз. — А должна быть сталь. На этот трос приходятся тонны нагрузки, особенно когда машина резко поворачивает. И якорь должен быть по крайней мере не менее прочен, чем трос. Иначе, как говорит мистер Платов, получается слабое звено.
