Елена Руденко - Ожидание за кулисами
— Ах, Жаклин, — мсье Шапарель махнул рукой.
— Простите, кто эта особа? — поинтересовался Робеспьер.
— Моя старшая сестра, — сказал Клод. — К сожалению, она исчезла.
— Исчезла?
— Да, она ушла из дома, вы можете себе это представить?
Спокойный тон Шапареля удивил Робеспьера.
— Не могу, — честно признался Макс. — Вы поссорились?
— Кажется, да. Мелочь. Я нашел ей мужа, а она отказалась. Заявила, что не выйдет замуж! Вот дурочка, за таким женихом все девушки Франции охотятся!
Максимильен засомневался в том, что этот человек заботился о благе дочери. Скорее всего, в этом браке он искал выгоду для себя.
— Сколько лет вашей дочери? — спросил Неподкупный.
— М-м… затрудняюсь… двадцать… двадцать три… нет… восемнадцать…
— Какое блюдо она любит?
— Не знаю.
— Какой ее любимый цвет?
— Не знаю.
— Какие книги она читает?
— Понятие не имею! Зачем вы задаете эти странные вопросы?
— Так… надо…
На этом их беседа завершилась.
— Действительно, зачем эти странные вопросы про любимое блюдо, книги? — спросила Светлана друга, когда они покинули мсье Шапареля.
— Мадмуазель Жаклин была безразлична отцу, он ее не замечал. Потом решил выгодно «продать» замуж. Все бы хорошо, но у девушки оказался сильный характер. Она решилась уйти. Похоже, старика Шапареля это не очень печалит.
— Надеюсь, что с бедняжкой ничего не случилось, — сказала Светик.
— Я тоже. Но, возможно, это она пыталась убить брата. Мотив тут есть. Мадмуазель Жаклин подстерегла его на прогулке. Оглушила ударом его подругу, а ему нанесла удар ножом. Сестра не любила брата и вполне могла это сделать.
— Я бы на ее месте ненавидела любимчика лютой ненавистью! — согласилась Светик. — Мне ее искренне жаль.
— Надо бы переговорить с Бенедиктом Годаром, ее женихом
— Представляю, какой-нибудь уродливый богач.
— Ошибаешься, он хорош собой.
— Ну, тогда дурак.
— Нет, мсье Годар умен. Он закончил два факультета Сорбонны: юридический и медицинский.
— Ничего себе! Может, он просто хиляк… а Жаклин такие не нравились…
— Он был одним из лучших по фехтованию.
— Хм… а вдруг у него мерзкий характер и дурные манеры!
— Нет. Манеры у него превосходные, причем без слащавости. Характер тоже хороший.
— Ну не знаю, может, он развратник, злодей!
— Бенедикт очень добродетельный, великодушный, покровительствует наукам и искусству.
— О-ля-ля! Почему тогда Жаклин отказалась от него!?
— Возможно, она не хотела покориться воли отца, который ее не любил. Хотя… даже не знаю…
— Этот мсье Годар просто идеальный человек! — воскликнула Светик. — Наверное, очень горд этим.
Обычные политические интриги
В салоне Манон Ролан проходила очередная встреча. Мсье Ролан, Бриссо, Нарбонн и Мадлен Ренар собрались вместе, чтобы обсудить последние события.
— Король Леопольд разрушил все наши планы! — возмущался Бриссо. — Он оттягивает войну всеми силами.
— Я могу его понять, — улыбнулась Мадлен. — Зачем ему эта война? Помочь Людовику тупому? Он не святой.
— Я и ранее высказывал такое предположение, — произнес Нарбонн, — Ламеты и Барнав виновны в наших бедах. Они ведут тайную переписку с королем Леопольдом, дабы отсрочить войну. Организатором сего является министр иностранных дел Делессар.
Мадлен принужденно засмеялась.
— Ламеты, Барнав? Кто это? Уж не они ли именуют себя фейянами? О, да! Их деятельность при дворе незаменима! Король и королева следуют их советам беспрекословно. Столь внимательно они выслушивают разве что уборщиков своих комнат!
— Мадам, не стоит иронизировать, — важно произнес Нарбонн. — Пусть Ламеты и Барнав — тени прошлого, но Делессар… Это опасный человек.
— Тогда его надо сместить, — сказал Бриссо. — Но как? Нужен подходящий момент.
— Мы немного отошли от темы, — сказала Мадлен. — Как нам использовать Заявление Леопольда в свою пользу? Он очень умен, чтобы так резко закрыть вопрос. Наверняка, в своей Ноте он оставил сторонникам войны лазейку.
Мсье Ролан, который до этого молча слушал беседу, робко вмешался.
— Вы правы, мадам, тут есть выход.
Бриссо испустил тяжкий вздох и закатил глаза. Ролан вопросительно посмотрел на жену.
— Говорите, дорогой, — добродушно сказала она, метнув недобрый взгляд в сторону Бриссо.
Ролан прокашлялся и заговорил:
— Заключительная часть Ноты короля Леопольда гласит, что в случае нападения Франции на курфюрста Трирского, Леопольд окажет ему военную помощь. Следовательно, Леопольд хочет, чтобы Франция напала на него сама.
— Правильно! — воскликнул Бриссо. — Надо немедленно начать военные действия!
Нарбонн его поддержал.
— Я недавно вернулся из инспекторской поездки по крепостям на восточной границе, могу сказать, что все приведено в готовность.
— Нет, не так сразу! — перебила Манон. — Думаю, для начала надо выдвинуть ему требования, которые он не в силах выполнить! Например: отказаться от всех договоров и соглашений, направленных против суверенных прав, независимости и безопасности нации.
— В общем, отказа от Пильницкой декларации! — подхватил Бриссо, хлопнув в ладоши.
— Именно, — кивнула мадам Ролан. — Что скажете, мой супруг?
— Тут я полностью с вами согласен, дорогая!
— Благодарю! Если дела пойдут хорошо, быть вам министром! А меня ждет слава Жанны д’Арк! Вы только представьте: Манон Ролан — спасительница Франции! Да, я хочу спасти Францию, и хочу, чтобы Франция была спасена именно мною!
— Как вы честолюбивы, — заметила Мадлен.
— Да, это мне присуще. А вы? Неужели вас не тяготит нахождение в тени?
Ренар охотно ответила ей:
— Мадам, во-первых, статус светской красотки вряд ли можно назвать тенью, во-вторых, я люблю наблюдать за кулисами. Я понимаю ваши намерения и цели, но меня они не прельщают.
«Просто я хочу пожить подольше, — подумала Мадлен про себя. — Слава Манон опасна. При малейшей неудачи разъяренная толпа растерзает того, кто на виду! Того, чье имя они произносили с благоговением и трепетом! Именно их сделают ответственными за все свои несчастья!»
— Меня очень беспокоят аристократы королевского дворца и особенно мой коллега Бертран де Моллевиль, — продолжал Нарбонн. — Эти глупцы вмешиваются в чужие дела и вносят раздоры. Необходимо добиться их удаления из дворца!
— Так и займитесь этим! — сказал Бриссо. — Вы же имеете влияние на короля.
— Простите, — робко вмешался Ролан. — Думаю, не стоит сейчас давить на монархов… Король в расстроенных чувствах, подвержен панике. Королева тоже не знает, кому верить. В сей тяжкий час данное требование может разгневать их. Надо ждать…
— Ожидание несколько затянулось! — заметил Нарбонн.
— Ожидание за кулисами, — произнесла Мадлен таинственным голосом.
Все посмотрели на нее.
— Актер в спектакле ждет своего выхода, хотя выбежать на сцену ему хочется уже в первом явлении.
— Ох, мадам, при чем тут театр! — проворчал Бриссо.
Манон покачала головой.
Вот упрямцы… Все равно сделают по-своему…. Ладно, пусть… В худшем случае мы на какое-то время лишимся нашего человека в министерстве…
— Кстати, как поживает Робеспьер? — спросил Бриссо Мадлен.
— Расследует покушение на сына толстосума, — улыбнулась она.
— Ох, мадам, я имею в виду политику!
— Мсье, мы с Максом никогда не говорим о политике! — отмахнулась красотка.
— Расследовать покушение, изнемогая от неравной политической битвы с нами! — удивилась Манон. — Просто ради денег? Неужели опять все ради вас!?
— Вы проницательны, — довольно ответила Мадлен. — Кажется, он хочет сделать мне дорогой подарок.
— Мило, — отметила мадам Ролан.
Ей стало досадно. Почему именно Мадлен? Почему именно она? Хорошо бы заполучить такого поклонника, как Неподкупный!
Манон взглянула на мужа.
Когда он последний раз дарил ей подарок? Только в день их свадьбы, как парадоксально! Ладно, не стоит завидовать. Я еще обойду красотку Мадлен. Уже обошла, по славе!
Встреча в салоне мадам Ролан была нарушена визитом Жоржа Дантона.
Узнав о приходе Жоржа, Бриссо запротестовал, требуя, чтобы Манон велела вытолкать его в шею. Однако умная женщина не послушала его.
Жорж Жак Дантон вальяжной походкой вошел в гостиную. Его взгляд нагло скользил по дамам. Две умные красивые женщины, цели которых пока совпадают, не очень доверяют друг другу. Дамочки понимают, что когда их планы разойдутся — взаимное предательство неизбежно.
Мадлен, легкомысленная на вид красотка, кажется, она уступает Манон в мудрости. Но нет, это хитрая лиса! Хотя, бесспорно, она красивее Манон. Ах, Мадлен, всякий раз думаю, что ты нашла в Робеспьере? Женщина моей мечты!
