Гладиатор умирает только один раз - Стивен Сейлор
Но Мамеркус только сердито посмотрел на меня и пошел к Серторию. Я побежал за ним и схватил его за руку.
– Мамеркус, я постараюсь найти ночлег в Сукро сегодня вечером. Если ты передумаешь…
Он вырвал свою руку из моей хватки и, не оглядываясь, зашагал прочь...
Жилье в Сукро найти было несложно. Здесь была только одна таверна с помещениями, и место было безлюдным. Битва между Помпеем и Серторием оттолкнула путешественников как можно дальше, а вероятность новой битвы удерживала их сюда приехать.
Хозяином таверны был здоровый на вид кельт с косматой черной бородой по имени Лакро. Он, казалось, был в приподнятом настроении, несмотря на невзгоды войны, и был рад, что в эту ночь двое платных гостей разделили вино и поговорили в общей гостиной. Семья Лакро многие поколения жила на берегу Сукро. Он с гордостью хвастался изобилием реки и красотой побережья. Его любимыми развлечениями были ловля и охота на болотах у устья реки, где собирались в большом количестве птицы, а из грязи можно было добыть деликатесы из ракообразных. В последнее время Лакро, очевидно, проводил много времени на болотах, хотя бы для того, чтобы держаться подальше от сражений.
Но он не жаловался на войну, кроме как иногда ругал Помпея и Метелла. Лакро был сторонником Сертория и хвалил его за объединение различных кельтских и иберийских племен Испании. Он сказал, что не собирается ссориться с римлянами, пока они похожи на Сертория; если такой римлянин возглавил его народ, пусть так оно и будет. Когда я сказал ему, что мы с Эконом только что прибыли из лагеря великого полководца где мельком увидели самого Сертория, Лакро был очень впечатлен.
– А вы видели белого олененка? – спросил он.
– Да, мы видели. Странное существо, чтобы держать его в качестве домашнего питомца.
– Белый олененок - не домашний питомец ! - Лакро пришел в ужас от этой мысли. – Белый олененок был подарен Серторию Дианой. Богиня говорит с ним через олененка. Олененок предсказывает Серторию будущее.
– Как ты думаешь, почему он так долго оставался непобедимым, сколько бы армий Рим ни посылал против него? Ты думаешь, что Серторий просто удачлив? Нет, у него есть божественная защита! Белый олененок - божественное существо.
– Понятно, - сказал я, но, очевидно, не достаточно убедительно.
– Ба! Вы, римляне, покорили мир, но не видите ничего божественного. Вы увидели белого олененка собственными глазами и подумали, что это всего лишь домашнее животное! Но только не Серторий: вот что отличает его от всех.
– Как Серторий заполучил это удивительное существо?
– Говорят, какие-то охотники наткнулись на олененка в лесу. Он подошел прямо к ним и велел отвести себя к великому вождю. Охотники привели его к Серторию. Когда он наклонился, чтобы прижаться к лицу олененка, он заговорил с ним, на его родном языке, и он узнал голос Дианы. С тех пор они не расстаются. Олененок следует за Серторием повсюду, или, строго говоря, полководец следует за олененком, поскольку именно тот говорит ему, где его враги и указывает маршруты, которые нужно выбрать. Ах, значит, вы видели его собственными глазами. Я вам завидую! Я никогда его не видел, только слышал о нем.
– Этот белый олененок довольно знаменит?
– Все знают про него. Я держу таверну, так ведь? Я знаю, о чем асе говорят, и понял, что каждый мужчина, от Пиренеев до Геркулесовых столбов, боготворит этого белого олененка!
Поскольку в Сукро была только одна таверна, Мамеркус Клавдий без труда нашел нас на следующее утро. Он вошел в общую комнату, когда мы с Эконом заканчивали завтрак из хлеба и фиников. Итак, подумал я, молодой человек все-таки решил вернуться к дедушке. Я улыбнулся ему. Он не ответил на мою улыбку...
Он вошел в доспехах, и не один. Небольшая группа солдат ступила в комнату позади него, все с одинаковым мрачным видом.
Выходидо, его визит был официальным. Мой завтрак потяжелел в желудке. Во рту пересохло. Я вспомнил злое предчувствие, которое испытывал по поводу этой миссии с самого начала, еще до того, как встретил Гая Клавдия ...
Мамеркус подошел к нам. Его манеры были официальными и отстраненными.
– Гордиан! Квинт Серторий послал меня за тобой.
«Сейчас начнется самое худшкк, - подумал я. - Мамеркус предал меня Серторию, и теперь Серторий решил арестовать меня за попытку спровоцировать бегство офицера. Я знал, что миссия будет опасной; я должен был быть более осторожным. Накануне Мамеркус ясно дал понять, что не собирается возвращаться в Рим со мной; почему я задержался в Сукро? Я пробыл здесь слишком долго, став жертвой собственной сентиментальной симпатии к старому сенатору. И я также сделал незаслуженной жертвой Экона. Он был всего лишь мальчиком – конечно, Серторий не отрубит ему голову вместе с моей. Но что будет с ним после того, как меня не станет? Я подумал, что Серторий, вероятно, призвал бы его в пехоту. Было ли это судьбой Экона закончить свои дни на поле битвы, сражаясь за проигрышное дело в чужой стране? Почему я не оставил его в Риме?»
Я встал как можно храбрее и жестом приказал Экону сделать то же самое. Мамеркус и его люди вывели нас из таверны и повели вдоль речной дороги обратно в лагерь. Лица мужчин казались еще мрачнее под ярким утренним солнцем. Ни один из них не сказал ни слова.
Такая же мрачность царила в лагере. Все лица, которые мы увидели, были мрачными и безмолвными. Куда делось приподнятое настроение накануне?
Мы подошли к палатке Сертория. Мамеркус откинул нолог и назвал мое имя. Затем он жестом пригласил нас с Эконом войти. Сам он остался снаружи, как и другие солдаты.
Полководец был один и казался более отстраненный, чем я видел его вчера. Он нетерпеливо поднялся со стула, словно давно нам ждал, и шагнул к нам. Это был не тот прием, которого я ожидал.
– Гордиан Искатель! – сказал он, хватая меня за руку. – Какая удача, что ты оказался здесь в такой день! Ты знаешь, зачем я тебя
