Хулия Наварро - Глиняная Библия
– Он на втором этаже.
– Но он может захотеть вас увидеть, – сказал Сахади, – и поэтому не исключено, что он придет в ваш номер.
– Возможно. Но если он и придет, я не позволю ему войти.
– А уборщицы, которые наводят порядок в номерах? – спросила Миранда. – Что скажут они, когда увидят в номере двух женщин-шииток, не зарегистрированных в отеле?
– Послушайте, ситуация такая, какая она есть, а потому нам нужно как-то выкручиваться, – сказал Сахади. – Если вы не разрешаете им остаться здесь, значит, они пойдут в номер Джиана Марии. Надеюсь, Полковник не станет устраивать проверку всем, кто находится в этом отеле. А теперь, Джиан Мария, покажите нам, как пройти в ваш номер.
Они опять ушли, но теперь уже с Джианом Марией. Миранда снова налила себе треть стакана, выпила залпом и легла в постель. Она очень устала и хотела спать, однако понимала, что заснуть, наверное, вряд ли сможет. У нее не выходило из головы известие о том, что двадцатого – то есть, по-видимому, уже завтра – начнется война. Откуда об этом узнали Клара и Айед Сахади?
Утром Миранду разбудил телефонный звонок. Друзья ждали ее на завтрак, чтобы затем отправиться делать съемки на улицах Багдада. Через пятнадцать минут, успев принять душ, Миранда спустилась в вестибюль.
Весь оставшийся день она нервничала, не зная, как поступить: следует ли ей сообщить своим коллегам о том, что, как ей стало известно, война начнется менее чем через сутки, или же она должна держать эту информацию при себе?
Она позвонила своему шефу в Лондон, и тот подтвердил, что ходят упорные слухи о скором начале войны. Но когда Миранда спросила, не начнется ли война, скажем, уже завтра, ее шеф рассмеялся.
– Если бы это знать! У меня, к сожалению, нет таких сведений. Сегодня девятнадцатое, прошло уже два дня с тех пор, как президент Буш направил свой ультиматум Саддаму. Тебе известно, что все страны эвакуируют сотрудников своих посольств и рекомендуют своим соотечественникам покинуть Ирак. Стало быть, в любой момент может начаться этот фейерверк, но мы не знаем, когда именно. Я тебе позвоню. Впрочем, ты, наверное, позвонишь мне еще раньше – когда услышишь разрывы бомб.
Миранда не стала пытаться узнать, как обстоят дела у Клары и Джиана Марин. Она знала, что они находятся в отеле, этажом ниже, и хотя беспокоилась по поводу того, что с ними может произойти, она говорила себе, что не хочет быть соучастницей кражи, а именно это, по ее мнению, и пыталась совершить Клара – украсть «Глиняную Библию».
Вечером она умышленно затягивала разговор со своими коллегами, будучи уверенной, что уже совсем скоро начнет раздаваться грохот разрывающихся бомб. Журналисты засиделись за полночь. Когда небо вдруг начали освещать огненные вспышки и все звуки вокруг и в самом деле поглотил оглушительный грохот, Миранде стало страшно. На календаре было двадцатое марта. Война началась.
Только утром – да и то от своих редакций – находившиеся. в Багдаде журналисты узнали, что силы коалиции вступили на территорию Ирака. Жребий был брошен.[18]
39
Майк Фернандес нетерпеливо посмотрел на часы. Американские и британские войска уже вторглись на территорию Ирака, и в это же самое время должна была начаться операция, которую Танненберг и Фернандес тщательно готовили в течение нескольких месяцев. Бывший командир «зеленых беретов» сказал себе, что провала не должно быть и что даже смерть Альфреда Танненберга не является достаточной причиной для того, чтобы что-то прошло не так. Уж слишком большие деньги были на кону, и все участники операции знали, что они получат кругленькие суммы, если захватят то, что им надлежало захватить, и затем прибудут со своей добычей в пункты назначения. Не позднее чем через несколько часов все они должны находиться за пределами Ирака.
В этот самый момент в Багдаде группа людей в военной форме и в масках ждала сигнала от своего старшего, чтобы выйти из убежища, в котором они затаились несколько часов назад.
Все они многие годы работали на Альфреда Танненберга. Убийство этого человека, так долго бывшего их шефом, поселило в них некоторое смятение, однако зять Танненберга заверил их, что в плане проведения операции не будет никаких изменений и, самое главное, все они получат оговоренную плату за ту работу, которую выполнят. А еще он заявил им, что теперь он является главой семьи Танненберг и ожидает от них такой же эффективности в действиях и такой же преданности, какую они проявляли в прошлом по отношению к их прежнему хозяину.
Деньги, которые они должны были получить за выполнение этой операции, могли обеспечить им безбедное будущее, а потому они без колебаний согласились выполнить возложенную на них Танненбергом задачу, пусть даже его самого уже и не было в живых. А чем они займутся после этой операции – покажет время. Они будут добросовестно выполнять свои функции вплоть до того момента, когда пересекут границу с Кувейтом и передадут захваченные ими в музее ценности бывшему американскому офицеру – неплохому вояке, умеющему командовать и заставлять людей ему подчиняться.
Зазвонивший у старшего их группы мобильный телефон послужил сигналом того, что пришло время действовать. Старший принял звонок и выслушал приказ о начале операции.
– Пошли, – сказал он своим подчиненным.
Они все поднялись на ноги и, еще раз проверив готовность оружия, натянули на лица маски. Выйдя наружу в темной маскировочной форме, они тут же растворились в ночной тьме, и со стороны было почти не видно, как они залазят в ожидавший их грузовик.
Разрывы бомб и стрельба зенитных батарей освещали небо Багдада, а пронзительный вой сирен нагонял еще больше ужаса на и без того перепуганных жителей, запершихся в своих домах.
Ехавший по Багдаду грузовик с людьми в темной маскировочной форме и в масках беспрепятственно колесил по улицам Багдада, не привлекая ничьего внимания. Наконец он остановился у входа в Национальный музей Багдада, и сидевшие в кузове люди стали спрыгивать на землю. Еще несколько секунд – и все они оказались уже внутри музея. Охранники музея почти все разошлись по домам еще несколько часов назад, а несколько человек, оставшиеся на ночное дежурство, убежали, как только начали рваться бомбы.
Грохот взрывов и полное отсутствие освещения, похоже, не смущали людей в масках. Сигнализация была отключена. Музей был, по сути дела, брошен на произвол судьбы.
Держа в руках нейлоновые мешки, люди в масках быстро продвигались по этажам, выискивая те предметы, которые были указаны в имевшихся у них списках. Между собой они почти не разговаривали. Старший группы строго следил за тем, чтобы предметам, которые складывали в мешки, не было причинено ни малейшего вреда и – главное – чтобы у его подчиненных не возникло соблазна упрятать какой-нибудь из этих предметов не в нейлоновый мешок, а, например, себе за пазуху.
Менее чем за полчаса люди в масках собрали в мешки изделия из слоновой кости с искусной резьбой, старинное оружие, древние инструменты, терракотовые кувшины, глиняные таблички, статуэтки и скульптуры из базальта, песчаника, диорита, алебастра, золота и серебра, изделия из дерева, цилиндрические печати… Этих предметов было так много, что они едва смогли их унести.
Затем они покинули музей – так же быстро, как и вошли в него. Никому из жителей Багдада в ту ночь даже в голову не могло прийти, что кто-то лишает их страну национального достояния; они думали лишь о том, как бы выжить самим.
Ахмед Хусейни нетерпеливо ждал звонка, сидя в своем кабинете в полной темноте. Услышав звонок мобильного телефона, он тут же почувствовал, как заколотилось его сердце.
– Дело сделано, мы уходим, – сообщил ему старший группы.
– Все прошло гладко?
– Да, не случилось ничего непредвиденного.
Двумя минутами позже Ахмеду позвонил еще один человек. Он сообщил, что он и его люди уже покинули музей города Мосул. Для них – как и для тех, кто орудовал в Багдаде, – не составило большого труда за минимально необходимое для этого время проникнуть в музей и выйти из него с похищенными предметами. Им очень помогло то, что они заранее знали, какие именно экспонаты нужно забрать. Благодаря спискам, подготовленным Ахмедом Хусейни, они брали только то, что представляло большую ценность, и ничего лишнего.
Директор Департамента археологических раскопок Министерства культуры Ирака в полной мере воспользовался своими глубокими познаниями, когда составлял эти списки, где было приведено и подробное описание предметов, которые надлежало похитить из музеев.
Вскоре последовали и другие аналогичные звонки – из Киркука, Тикрита и Басры. По всей стране бригады, организованные Альфредом Танненбергом, успешно выполнили возложенную на них задачу. Как раз в это время они уносили в мешках саму душу Ирака, уносили древние свидетельства истории этой страны – да и, по сути, истории всего человечества.
