Томаш Миркович - Паломничество в Святую Землю Египетскую
Алисе стало весело. Ей вспомнился рассказ тети о том, как та сразу после войны зашла в варшавский зоопарк и остановилась перед клеткой с разноцветными попугаями. Вдруг в клетку залетел обычный серый воробей, вырвал какой-то деликатес из клюва у самого большого попугая и удрал. Видя ошеломленную мину попугая-здоровяка, тетя расхохоталась. А тот как заорет во весь клюв: «Ой, дура, дура, над попугаем смеется! Дура, дура!»
У клетки собралась толпа зевак, а попугай все насмехался над тетей. Та покраснела и с позором бежала.
Ожидая, пока официант принесет заказ – гренки, яйцо всмятку и апельсиновый сок, – девушка вынула из сумки карманное английское издание «Алисы в Стране Чудес*. Книга Льюиса Кэрролла восхищала ее с детства; пока она еще не выучила буквы, маме и тете покоя не было от постоянных требований почитать историю ее тезки. Потом по этой книжке она уже сама училась азбуке, а теперь собиралась писать магистерскую работу, посвященную «Приключениям Алисы» и ее эксцентричному автору, оксфордскому математику и англиканскому священнику, неравнодушному к маленьким девочкам.
– Прекрасный выбор, – произнес вдруг по-английски мужской голос. – «Алиса в Стране Чудес» – именно та книга, которую стоит читать в Египте.
Алиса подняла голову и встретилась взглядом с худощавым смуглым мужчиной, на несколько лет ее старше сидевшим за соседним столиком.
– А почему? – спросила она.
– Во-первых, потому, что Египет с древних времен назывался Страной Чудес; во-вторых, Льюис Кэрролл ведь использовал в качестве образца египетскую «Книгу мертвых», – сообщил с улыбкой незнакомец.
– Правда? – удивилась Алиса. – Я и не знала, хотя читала много работ по «Алисе в Стране Чудес».
– С удовольствием расскажу об этом. Можно я к вам пересяду?
– Пожалуйста.
Мужчина уселся напротив Алисы и жестом велел официанту принести его прибор.
– Меня зовут Абиб, – сказал он. – Я немного археолог, немного этнограф. А ты кто будешь?
– Алиса. Изучаю английскую литературу. В Польше.
– Алиса? Славно выходит. – Он опять сверкнул белыми зубами. – Ты, конечно, знаешь, что второй том приключений кэрролловской героини, «Алиса в Зазеркалье», основан на шахматной партии. Поэтому долго считалось, что прототип первой части – какая-то карточная игра. Это казалось логичным: во второй части выступают шахматные фигуры, а в первой – карты. Глубочайшее заблуждение! Карты фигурируют у Кэрролла лишь по одной причине: принято считать, что они происходят из Египта. На самом деле Кэрролла вдохновили египетские папирусы с текстом «Книги мертвых». Правда, полного перевода «Книги мертвых» тогда еще не существовало, но в Англии уже с давних пор восхищались египетскими древностями. Они во множестве попали в руки англичан после того, как те в 1801 году заняли Александрию. Французские ученые, сопровождавшие Наполеона в его египетском походе, свезли их туда, но отослать в Париж смогли далеко не все. Так в Лондоне очутились знаменитый Розеттский камень и другие ценные памятники старины, в том числе великолепное собрание папирусов. Вот эти-то египетские папирусы, описывающие, что происходит с покойником на том свете, а также необычные рисунки богов с головами животных, и стали для Кэрролла источником вдохновения. Конечно, ему пришлось изложить все так, чтобы это годилось для детей, поэтому Алиса не умирает и ее не хоронят – она только попадает в кроличью нору. Но если хотя бы в самых общих чертах представлять себе, что думали о загробной жизни древние египтяне, то заглянуть за этот камуфляж легче легкого. Египтяне считали, что душа умершего должна пройти сквозь потусторонний мир, где у каждых ворот ее подстерегают грозные чудовища, после чего она предстает перед судом Осириса и либо получает отпущение грехов, либо ей отсекают голову, а саму ее пожирают. «Книга мертвых» – не что иное, как собрание магических заговоров и заклинаний (часто основанных на игре слов, которую так любил Кэрролл). Их задача – облегчить душе странствие по загробному миру. «Алиса в Стране Чудес» как раз и описывает этот путь. И тоже завершается судом, с той лишь разницей, что у египтян судьями были боги с головами животных, а у Кэрролла – просто животные. Большинству из них можно найти соответствия в пантеоне египетских богов. Белый Кролик, за которым Алиса направляется в подземный мир, – это, ясное дело, Вен-Уну, египетский бог с головой зайца, которого обычно отождествляют с Осирисом. Пес, который чуть не растоптал Алису, это наверняка…
Его прервал официант, принесший обоим завтрак.
– А, вижу, ты собираешься съесть Шалтай-Болтая! – пошутил Абиб при виде яйца всмятку, которое официант поставил пред Алисой. – У этого персонажа тоже есть своя египетская параллель: огромное яйцо, из которого возник мир. Его снес Геб, которого называли Великим Гоготуном, по некоторым преданиям – отец главных египетских богов: Осириса, Изиды, Нефтиды и Сета. Но не буду тебе больше надоедать. – Он протянул руку и взял гренок.
– Нет-нет, это очень интересно, – запротестовала Алиса. – И все это может мне пригодиться, ведь я собираюсь писать о Кэрролле магистерскую работу. Давай рассказывай дальше.
– Если так, то самый «египетский» из всех персонажей, чтоб ты знала, – Королева Червей, – продолжал Абиб, намазывая гренок маслом. – Это не женщина, а просто монстр: весь двор перед ней дрожит как осиновый лист, а она знай себе ходит и распоряжается: «Отрубить голову тому!», «Отрубить голову этому!» Хорошо хоть ее удается обманывать, а не то она всех бы отправила на эшафот, включая Алису.
– Это точно, – подтвердила Алиса, уплетая яйцо. Шалтай-Болтай оказался исключительно вкусный, приготовленный именно так, как она любила: не слишком круто и не слишком всмятку.
– Утрата головы в потустороннем мире была одной из самых страшных вещей, которых боялся древний египтянин. Это могло случиться не только тогда, когда на суде Осириса душе выносился обвинительный приговор; еще до того, пока душа добиралась к месту суда, разные чудовища пытались отрубить или отрезать ей голову. От этого должно было уберечь чтение вслух соответствующей главы из «Книги мертвых». Но предусмотрительные египтяне не очень-то надеялись на папирусы; на всякий случай они запасались еще так называемыми подложными головами, которые опускались в саркофаги. В эпоху Древнего царства это были очень реалистичные головы, они вырезались из камня еще при жизни усопшего. Потом той же цели служили маски, которые накладывались на мумии, а еще позже – нарисованные на дереве заупокойные, или гробовые, портреты, их к мумиям прибинтовывали. Такие портреты называют фаюмскими, потому что именно в Файюме их найдено больше всего, и они очень похожи на аналогичные польские, с которыми я знаком по репродукциям. Интересно, что художники столь далеких друг от друга культур, как Египет первых четырех веков христианства и Польша семнадцатого века, изображали умерших таким сходным образом. Тебе не случалось задумываться над этим?
– Нет, – быстро ответила Алиса и покраснела: она помнила, конечно, что писал дядя о многовековых связях между Польшей и Египтом. – Я часто встречала польские гробовые портреты, но никогда не видела фаюмских. Чтобы их увидеть, надо ехать в Файюм?
– Не обязательно. Их много и здесь, в Каире, в Египетском музее. Ты уже была там?
– Еще не успела. Я только вчера прилетела из Варшавы.
– В таком случае, если только ты согласишься, я охотно повожу тебя по нему. Я был в этом музее несметное множество раз, но туда можно ходить всю жизнь и каждый день открывать что-то новое. Как тебе это?
Алисе понравилось, что, во-первых, у нее будет компания, а во-вторых, показывать музей ей будет не какой-нибудь недоучка-гид, а настоящий археолог. К тому же очень симпатичный.
– Согласна, – сказала она, улыбнувшись ему.
– Если у тебя нет других планов, можно отправиться туда сразу после завтрака.
– Отлично.
Они обменялись взглядами, после чего быстро опустили глаза и дальше ели гренки в молчании, погруженные каждый в свои мысли.
Вернувшись в отель, Алиса уже не чуяла под собой ног. Из музея они вышли чуть ли не последними, когда его уже готовились запирать. Она не сомневалась, что еще вернется туда. Богатейшее собрание египетских древностей, мумии фараонов и сокровища гробницы Тутанхамона произвели на нее огромное впечатление. Она не могла поверить, что египтяне создали такую великолепную цивилизацию просто из ничего, ведь до них не существовало никакой культуры, которая могла бы послужить образцом. Именно они – как рассказывал Абиб – вдохновили греков, которым стали подражать римляне, на которых, в свою очередь, начала оглядываться Европа, выходящая из мрака средневековья. Вспомнил он и о теории, будто египтяне прибыли из Атлантиды, с таинственного острова, который поглотило море, или даже из окрестностей Сириуса, Собачьей звезды, которая считалась у них звездой Изиды. «Это, разумеется, выдумки» – добавил он, – но они отлично показывают, как мало известно о начале Египта; древнейшие памятники, такие, как палетка Нармера, возраст которой насчитывает пять тысяч лет, свидетельствуют о том, что уже тогда была развитая цивилизация, существовало сильное государство и иероглифическое письмо».
