Наследники Ваньки Каина - Валентин Саввич Пикуль
Иные категории воров. К ним относились более мелкие, но не менее опасные преступники, которые действовали в одиночку или небольшими группами. Воровским «авторитетом» они не пользовались в связи с низкой криминальной квалификацией. В основном эти воры действовали с помощью опаивания потерпевших снотворным («малинщики») и при участии профессиональных проституток («хипескики»). Сюда же можно отнести воров, кравших собак дорогой породы («собачники»), белье с чердака («голубятники»), шапки в прихожих («капорщики»), мешки у крестьян («торбовщики»), похищавших вещи во время пожара («пожарники»), похорон («мо-рушники») и других. В уголовной среде эту категорию презрительно именовали «портяночниками».
К последней группе относились преступники, стоящие на самой низкой ступени воровского профессионализма, — это обиратели пьяных, крадущие белье с веревок, продукты из сумок и корзин и т п. Однако в отличие от воров стран Западной Европы у профессиональных воров России, по мнению начальника уголовного сыска г. Москвы В. Лебедева, не наблюдалось большой дробности в специализации. Например, в Германии воры подразделялись на похитителей конских покрывал, птиц, зонтиков, костылей и т д.
Характеристика уголовно-воровской среды не будет завершенной, если не показать другие категории преступников, без которых существование первых было бы значительно затруднено. К ним относились скупщики краденого («барыги»), укрыватели преступников («становщики»), содержатели воровских притонов («малин»).
Скупщики краденого представляли собой финансовую элиту преступного мира. Как правило, они имели стабильных поставщиков похищенного товара, а нередко и сами являлись организаторами преступлений. Некоторые скупщики становились купцами и открывали легальное дело. Аналогичное положение отмечалось в странах Западной Европы. Воровские притоны играли существенную роль в жизни профессиональных преступников. Там они укрывались от полиции, потребляли наркотики, знакомились с новыми членами воровских шаек, обсуждали многие вопросы своей деятельности. Содержателем притона чаще являлась женщина («воровская мама»).
Уголовная элита
3. Мошенники относились к третьей достаточно распространенной категории профессиональных преступников и составляли элиту уголовного мира, его высшую «аристократию».
По объекту посягательства они дифференцировались на две группы. Первая занималась преступлениями против государственной собственности — подлогами, подделкой векселей и других финансовых документов. Вторая, более многочисленная группа совершала преступления против частной собственности. Несмотря на множество специализаций и постоянную их модификацию, можно выделить следующие основные «профессии» мошенников: обман с помощью денежной и вещевой «куклы» («басманщики»), с использованием фальшивых драгоценностей («фармазонщики»), размена крупных купюр («вздержчики», «менялы»), под видом женитьбы («женихи»^, сбора пожертвований («сборщики»), игорного обмана («золоторотцы»), под видом юридических чиновников («стряпчие»).
Среди всех способов уголовно наказуемого обмана особенно выделялось в России карточное мошенничество. Его так же, как и карманные кражи, следует отнести к «классическому» типу профессионального преступления, требующего специальной подготовки.
Карточные шулера по своему образу жизни, кастовости и материальному положению выделялись не только из общей массы профессиональных преступников, но и из среды мошенников. В начале XX века это была одна из устойчивых разновидностей профессиональных преступников, имевших вековые традиции, межгубернские преступные связи и могущих планировать целевые операции по обыгрыванию миллионеров.
Специфика шулерского обмана определяла групповой характер этого преступления. Состав группы не превышал трех — пяти человек. Типичными мошенническими способами при игре были метка карт, подрезание их краев, крапление, наколка с помощью иглы.
В зависимости от способа совершения преступлений и квалификации шулера делились на игроков высшего класса («червонные валеты» или «мастаки»), лиц, играющих подтасовкой, в заранее подготовленную колоду («складчики»), подглядывающих в чужие карты («сигнальщики») и др.
4. Фальшивомонетчики — относительно немногочисленная, но устойчивая, организованная и технически оснащенная категория профессиональных преступников. Фальшивомонетничеством занимались в специальных нелегально созданных на паях мастерских. Шайки обязательно имели главаря и жесткую дисциплину.
Фальшивомонетничество в России в отличие от стран Западной Европы было явлением достаточно распространенным, чему в значительной мере способствовала система многочисленных обособленных монастырей и раскольнических скитов, где обосновывались и укрывались фальшивомонетчики.
5. Не помнящие родства. Профессиональные нищие, как правило, — бродяги, добывавшие себе средства к существованию попрошайничеством. Это была самая многочисленная, наиболее социально деградированная категория правонарушителей, мощный резерв уголовного мира дореволюционной России. Бродяги-нищие прибегали ко всякого рода психологическим уловкам, чтобы получить подаяние: имитировали болезни, вызывавшие сострадание у окружающих; выдавали себя за пострадавших на войне или пожаре (на каторге они были более обеспечены, чем другие заключенные).
Мир бродяг имел свой жаргон, свой «этикет», свои маршруты и даже свой «фольклор». Следует отметить, что данная категория лиц была относительно безопасна для населения, за счет которого она существовала.
Специалисты против специалистов
Полицейским органам европейских государств и России профессиональная преступность причиняла существенное беспокойство, посягая прежде всего на собственность имущих сословий. Поэтому борьба с профессиональными преступниками преследовала цель своевременного выявления и пресечения их преступной деятельности, для чего использовались специальные меры поискового характера. Такие меры, например, разработал и реализовал начальник тайной парижской полиции Ф. Э. Видок, что позволило за сравнительно короткий срок (18 лет) навести относительный правопорядок если не во всей Франции, то по крайней мере в самом Париже. К ним относились осведомительство, негласное наблюдение, организация притонов — «ловушек» и другие специальные меры. Насколько они были эффективны, можно судить по следующим данным. Ф. Э. Видок, имея в своем подчинении около 30 завербованных им агентов (так он называл уголовников-осведомителей), в течение 7 лет арестовал около 4 тысяч особо квалифицированных профессиональных преступников, которых обычная полиция разоблачить не могла.
В это же время Бертильон разработал и ввел новую систему регистрации преступников, что также положительно сказалось на результативности борьбы с профессиональной преступностью. По свидетельству современников, регистрация с целью опознания сильно подействовала на профессионалов, заставив их искать более изощренные способы защиты от полиции. Аналогичные методы борьбы с профессиональными преступниками использовались в Германии и Англии.
Многие новшества в борьбе с преступностью нередко приписывают криминалистам из стран Западной Европы, что не совсем правильно. Еще задолго до Видока в Петербурге применялись достаточно эффективные способы уголовного сыска и предупреждения преступлений. Например, в 60-х годах XIX века в Петербурге была создана фотографическая картотека воров, систематически занимавшихся кражами. В течение года на учет ставилось до 5 тысяч устойчивых преступников.
Рост краж в Петербурге вызвал, например, необходимость специализации в III
