Фиона Маунтин - Бледна как смерть
Замужество идеальной женщины по определению должно было быть идеальным. Наверное, поэтому Анна закрывала глаза на проделки Стивена и никогда не жаловалась, когда муж возвращался домой после шестинедельного путешествия и сразу прикладывался к бутылке. Может, так было, потому что она решила, что сама этого хотела. Или просто она любила его. Стивен притягивал к себе людей, как магнит, одной только силой своей личности. Раз оказавшись в сфере его влияния, трудно было вырваться на свободу.
Вот так, растешь и думаешь, что с твоими родителями все в полном порядке. Пока не увидишь другие семьи и не поймешь, что твоя семья странная. Тогда приходишь к выводу, что твоя семья нормальная, потому что странная. И этой мысли Наташа, благодаря роду своей деятельности, постоянно находила подтверждение.
Анна и Стивен подходили друг другу, хотя стороннему наблюдателю могло показаться, что они совершенно разные. Стивену нравились умные образованные женщины, однако в нем было что-то старомодное, некий сбивающий с толку двойной стандарт, заставлявший его, с одной стороны, гордиться Наташиной профессией и тут же в шутку заявлять, что он никогда не женился бы на такой дамочке, как она. Анна изучала историю, училась на дизайнера по интерьерам, потом работала хранителем музея. Она достигла определенных успехов в карьере, однако мать Анны, умершая пятнадцать лет назад, однажды сказала Наташе, что единственным стремлением ее дочери было иметь мужа и дом с большой кухней и садом. И много детей. Это накрепко запало в Наташину память. Наташа ощущала, что даже после успешного зачатия Абигаль она была для Анны напоминанием о времени, когда та считала, что не состоялась как женщина.
– Расскажи мне об Италии, – попросила Наташа Стивена, когда они сели за маленький столик в углу холла. Последняя его поездка растянулась на два месяца.
– Ты была бы в восторге. Мы нашли остатки храма с братской могилой.
Стивен замолчал, ожидая, пока официант передаст дамам меню в темно-зеленых кожаных обложках.
– Ты опять туда поедешь? – спросила она.
Он бросил взгляд на Анну. Она никогда не интересовалась, как долго он планирует провести вдали от дома. Наташа не могла избавиться от впечатления, что он был благодарен жене и одновременно это его огорчало.
– А что, ты тоже хочешь поехать?
Наташа всегда интересовалась работой Стивена. С малых лет, сколько она себя помнила, она упрашивала его взять ее с собой в археологическую экспедицию. Вместо того чтобы лежать, растянувшись, на пляже, она с удовольствием проводила летние каникулы, стоя по колено в илистой яме с лопатой или ситом в руке или карабкаясь по крошащимся стенам какого-нибудь замка.
– Слишком много работы.
– Ну, так в чьих шкафах ты последнее время разыскиваешь скелеты? – спросил он.
Наташа начала было вкратце рассказывать об Адаме и Бетани, когда официант вернулся с блокнотом и ручкой, чтобы принять заказ. Стивен попросил бутылку кларета, и их проводили в ресторан с большими французскими окнами, где вокруг рояля стоял немногочисленный хор. Певцы были одеты в красные с белым костюмы, и каждый держал в руке высокую свечу. Звучало «Холодное зимнее солнцестояние».
– Кажется, стихи написала Кристина Россетти? – спросила Анна. – Да, я уверена, именно она.
Анна всегда обращала большое внимание на то, что происходило вокруг, поэтому Наташа поверила ей, не колеблясь ни минуты. Ей всегда очень нравился именно этот рождественский гимн.
– Я этого не знала.
Потом Стивен подарил ей свой подарок – старинное серебряное колье с гагатом, которое выбрал сам. Он помог ей надеть украшение, приподняв волосы так, чтобы они не попали в замочек. Когда он сказал, что колье ей очень идет, Наташа опустила глаза, избегая встречаться взглядом с Анной, которая в этот момент смотрела прямо на нее. Возможно, Стивен действительно не замечал или предпочитал игнорировать факт, который всегда был для Наташи очевидным: Анна обижалась, видя, что Стивену Наташа ближе, чем Эбби. Где-то в глубине сознания Наташа задавалась вопросом, ревновала ли она или же их привязанность давала повод к худшим подозрениям.
Она поспешно вручила свои подарки: шелковый шарф для Эбби, раннее издание «Семи столпов мудрости» для Стивена, найденное ею через Интернет, и фигурку из венецианского стекла для Анны, которую Наташа раскопала в антикварной лавке в Стоу.
Анна сказала, что фигурка восхитительна, потом отложила ее в сторону.
– Эбби уже рассказала тебе о своей новой работе? – спросила она.
– Я собираюсь работать в РR-компании в Лондоне.
– В самом деле? – Наташа повернулась к сестре.
– Это одна из крупнейших компаний, – продолжила свой рассказ Анна. – Правда, замечательно?
Родительская гордость в голосе Анны болью отозвалась в ее сердце, но Наташа по обыкновению предпочла не выказывать своих эмоций.
Однако ей не удалось полностью совладать с собой.
– Я думала, ты хочешь, чтобы Эбби поселилась недалеко от дома.
– В Дербишире по-прежнему слишком холодно, – сказала Эбби. – Мы с мамой ездили в Лондон, чтобы подыскать для меня жилье. В Уимблдоне мы нашли большую квартиру. Ты обязательно должна приехать и пожить у меня.
– С удовольствием. Я рада, что ты не собираешься эмигрировать. Я думала, это может случиться.
– Она никогда этого не сделает, – резко произнесла Анна.
К тому времени, когда принесли пудинг, увенчанный голубым пламенем горящего бренди, Наташе стало жарко, ее клонило в сон. Она извинилась, сказав, что не мешало бы выгулять Бориса перед тем, как приступить к кофе с рождественским пирогом. Анна заявила, что ей надо поправить макияж, а Эбби захотела вздремнуть. Стивен предложил Наташе сопровождать ее. Как раз об этом она хотела его попросить.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Наташа выпустила Бориса из машины, и они направились в ту часть города, которая нравилась ей больше всего – от Гревелз Хауза вверх по переулку Синдер-Хилл. Красный шар солнца висел низко над горизонтом, яркий свет отражался от флюгера на церковной башне.
– Маркус последнюю неделю работал в нашей экспедиции в Италии, – сказал Стивен, старясь идти с Наташей шаг в шаг.
– Правда? – Она хотела, чтобы голос прозвучал равнодушно, смотрела прямо перед собой, но вряд ли ей удастся его обмануть. – С ним все в порядке?
– Похоже, что так. Хотя с ним трудно общаться. Маркус – закрытый человек. Но он, по крайней мере, обладал чувством юмора до... всего этого. – Оттенок упрека в голосе Стивена она узнала безошибочно. Наташа была уверена, что их разрыв огорчает его. По мнению Стивена, личная жизнь человека может быть сколь угодно беспорядочной, но только до тех пор, пока это не мешает работе. А с его слов выходило, что Маркус тоже был несчастен.
– Конечно, я – последний, с кем бы он стал говорить на эту тему, – сказал Стивен. – Будем надеяться, что наше общение не прервется совсем.
Его явное раздражение передалось Наташе. Конечно, возникает определенная натянутость в отношениях с коллегой, с которым у твоей дочери был роман. Но что она, по его мнению, может с этим поделать?
У нее также было подозрение, что он не слишком расстроен финалом, к которому пришли их с Маркусом отношения. Тончайший намек на «я тебя предупреждал» прозвучал в его словах.
Стивен не сделал ничего для того, чтобы разлучить Наташу и Маркуса, но он никогда не пытался помочь им встретиться. Они неизбежно должны были расстаться. Стивен преподавал в Шеффилдском университете, Маркус работал на факультете медицинских наук в Манчестере. Они сотрудничали в нескольких проектах, связанных с музеями и средствами массовой информации. Она неожиданно оказалась на лекции, которую они проводили вместе, когда случайно заехала в Манчестер на консультацию. Втроем они поужинали в индийском ресторанчике в Рашолме. Потом, когда Наташа останавливалась в доме родителей, Маркус всегда напрашивался на ужин. После этого он одно время работал в Оксфорде и часто наведывался к ней, проезжая через Сноузхилл. Это было три года назад. Сейчас она чувствовала себя другим человеком.
Они обогнули Черч-стрит и около Сент-Джеймс оба остановились, вдыхая морозный воздух и рассматривая, или притворяясь, что рассматривают, богато украшенные ворота и башенки Камден Хауза, красивого здания приюта для бедных сэра Баптиста Хикса.
– Он спрашивал о тебе, если тебе это интересно.
– В самом деле?
Она почти кричала.
Она жаждала узнать, нет ли у Маркуса кого-нибудь, но одна часть ее души не пережила бы, если бы ответ оказался таким, какого Наташа ожидала. И она бы прокляла себя, если бы спросила об этом Стивена.
– Он не звонил тебе?
– Нет.
– В начале января он собирается уехать в Канаду, по обмену с Ванкуверским университетом, на шесть месяцев.
Наташа почувствовала, что глаза застилают слезы. Стивен посмотрел на нее.
