Юрий Губин - Происхождение человека и человечества.
Питекантроп стал подлинным роком для Дюбуа. Учёный стал недоверчивым, замкнутым и странным в поступках. Он угрюмо избегал диспутов. Каждого, кто не соглашался с его мнением, он причислял к своим врагам. Естественно ученый мир был удивлен, шокирован и полон негодования от такого поступка. В начале 20 века кое-кто из антропологов пытались оказать давление на учёного, но тщетно. Дюбуа был, не умолим.
Обет молчания он нарушил только в 1920* году, столь же внезапно, сколь и ошеломляюще. А выйти на научный подиум его заставила блестящая статья палеонтолога Стюарта Смита, о находке около Талгая, черепа ископаемого человека Австралии. Дюбуа тогда опубликовал статью о найденном им, на юге Явы, 30 лет назад, примерно таких же австралоидных черепов. Об этом открытии он тогда написал краткую заметку в мало кому знакомых «Квартальных докладах Рудного бюро». Воистину этот неистощимый на сюрпризы человек, оставался для современников неразрешимой загадкой. Хотя было понятно, что в конце девяностых годов девятнадцатого века, когда решалась судьба Питекантропа, он не мог из стратегических соображений выложить перед растерянным миром антропологов, вместе с черепной крышкой обезьяночеловека и австралоидные человеческие черепа, хотя, судя по минерализации костей, большой древности. Это бы ещё больше запутало ситуацию, и спор за недостающее звено с Явы, мог принять нежелательное направление и резко бы обострился, Теперь же, в начале двадцатых годов двадцатого века антропологи поняли многое, что ранее казалось неприемлемым. В принципе находка Дюбуа опередила время, и потому приход питекантропа был столь драматичен.
К началу 20-х годов уже и неандерталец, стараниями блестящего исследователя Густава Швальбе, был определен как обезьянообразный предшественник человека. Поэтому и питекантроп смотрелся как вполне приемлемое недостающее звено. Ряды сторонников Дюбуа росли и он, удовлетворенный этим процессом, открыл сейф с останками Питекантропа, для исследования.
Относительно места обезьяночеловека на родословном древе человека, ученый высказался весьма туманно: «О месте питекантропа внутри или около ряда предков современного человека я не могу сказать ничего определенного. Но питекантроп стоит очень близко к настоящему человеку», писал он в 1925 году.
Почти 40 лет прошло с открытия у компонга Тринил. Многие попытки найти ещё костные останки питекантропа неизменно оканчивались неудачей. Надежда на успех таяла с каждой последующей поисковой экспедицией. Однако в 1930 году, Дюбуа в очередной раз шокировал ученый мир своим везением. Для этого ему всего лишь пришлось раскрыть часть из трех сотен ящиков, которые он вывез с Явы и хранил в подвалах Лейденского музея, в которых и были обнаружены 2 обломка бедра питекантропа. Сделать это ученого, по-видимому, заставило сенсационное сообщение в прессе, а затем и научных журналах, об открытии первого черепа синантропа, поразительно напоминавшего по главным особенностям, черепную крышку обезьяночеловека с Явы.
Находка Дюбуа останков питекантропа в 1894 году, заставила обратить внимание антропологов - энтузиастов на поиск недостающего звена, в Азии, точнее в Центральной Азии, как колыбели человечества. Такая идея впервые была выдвинута Джозефом Лэйди, еще до того как были найдены костные останки питекантропа, в1857 году, затем в 1889 году. А. Катрфаж, в своей знаменитой книге «Всеобщая история человеческих рас», высказал предположение о возможном существовании единого центра очеловечивания обезьяны, в северных районах Центральной Азии, откуда первобытные люди заселили южные области Земли. Согласно его гипотезы, этот процесс усилился 500 000 лет назад, когда наступающий с севера ледник начал оттеснять древних людей на юг.
Новые стороны центрально-азиатской прародины человека были обрисованы в работах Г.Ф. Осборна*. Прекрасный знаток древнейших животных Североамериканского континента, обратил внимание на сходство животного мира района Скалистых гор, штата Колорадо, и Европы. Объяснить такое сходство одинаковым направлением в развитии, абсурдно. Переселение их из Европы в Америку тоже не возможно. Расстояние в 20 000 километров пересечь не так-то просто. И тогда Осборн предположил существование промежуточного района эволюции жизни, расположенного в Центральной Азии, на половине пути из Европы в Америку. В свете гипотезы ученого, она, таким образом, превращалась не только в центр жизни, где происходили широкие миграционные процессы, но, кроме того, и в «главную биологическую лабораторию жизни», где развивались наиболее отдаленные предки всех высших видов животных.
Конкретное и подробное обоснование гипотезы Осборна выполнил Вильям Даллер Мэтью, ученый исключительной эрудиции, разносторонних знаний и смелого мышления. В книге «Климат и эволюция» он изложил следующее: «70 000 000 лет тому назад началась эпоха подъёма горных цепей. В результате, той циркуляции, которая существовала прежде, пришел конец. Появилась ландшавтноклиматическая градация,- зона засушливых пустынь, тропические леса и умеренные пояса.
Это резкое нарушение условий существования явилось главным стимулом эволюции органического мира. С ним связано начало периода миграций в необходимые для существования климатические зоны и ландшафты». Идеальной, с точки зрения Метью, территорией, для обитания новых форм, стала Центральная Азия, с её открытыми степными просторами и континентальным климатом. По его мнению, наиболее жесткая борьба за существование шла в суровых районах Гоби. В этой борьбе более прогрессивные и устойчивые виды имели преимущества в приспособлении к параметрам окружающей среды и вытесняли не приспособившиеся на окраины материков; в Юго-Восточную Азию, Африку, Южную Америку и Австралию. Эти районы Земли, менее всего задетые климатическим районированием, стали прибежищем отживших, в процессе эволюции, форм животных. В тоже время в Центральной Азии сформировались «космополитические» виды животных, которые, затем расселялись во все ландшафтные зоны, исключая, по его мнению, горные хребты и безводные пустыни.
По мнению Метью, предки человека подчинялись тем же законам эволюции, что и весь животный мир и соответственно древнейшие люди так же сформировались в Центральной Азии. Со временем, более прогрессивные формы наших предков, вытеснили с прародины таких, отставших в развитии, обезьянолюдей, как питекантроп, и, согласно логике данных рассуждений истинного предка человека нужно искать на территории Центральной Азии.
Но это было, по его утверждению, только в начальный период интенсивного образования прогрессивной формы предчеловека. Центр эволюции человечества не всегда находился на плато Монголии. В связи с её интенсивным усыханием, « центр дисперсии» разделился на восточные и западные районы Гоби. Именно в этих районах и нужно искать истоки «монголоидной, кавказской, нордической и средиземноморской рас». По мнению Мэтью, от первой миграционной волны в западную сторону, произошло северное население Европы; от второй волны - Южноевропейское и североафриканское.
Центрально Азиатская гипотеза на многие годы завладела умами антропологов. Ошибка Дарвина, - предполагал Амадей Вильям Грабо, отец китайской палеонтологии,- в том, что он не учитывал фактора миграции. Ведь современная картина распространения животных и в том числе обезьян, не что иное, как результат переселений, происходивших миллионы лет назад». «Ключ к центру происхождения и рассеивания животных - Центральная Азия, и вполне возможно,- как считал Грабо, - она может быть и прародиной человека». Данный вывод он сформулировал на основании палеонтологических и геологических данных. Дело в том, что до образования Гималаев, Южная и Центральная Азия представляли собой низменные массивы, покрытые тропическими лесами. Влажные ветры с Индийского океана создавали благоприятные условия для существования обезьян типа дриопитеков. В соответствии с гипотезой В. Грабо, из Монголии, древнейшие антропоидные обезьяны переселились в Африку, где их потомками стали шимпанзе и гориллы, и на восток Азии, где в последствии появились орангутанги и гиббоны.
С поднятием Гималаев влажный воздух с океана перестал поступать в Центральную Азию. Его сменил холодный воздух с гор, который иссушил почву. Грунтовые воды ушли вглубь, в результате чего исчезли леса, что в свою очередь послужило причиной вымирания большинства видов дриопитековых. Однако, «наиболее приспособленные приматы», выжили. Их нижние конечности постепенно изменялись и обезьяны стали двуногими. Этот предполагаемый вид Грабо назвал проточеловеком.
Первые орды протолюдей, по его мнению, появились в районе Тибетского нагорья, но дальнейшее ухудшение климата заставила их перевалить через, не очень высокие, в то время, горы Кунь-Лунь и переселиться в низины Тарима. Именно там, протолюди, научились изготавливать каменные орудия и освоили добывание огня. Оттуда началось их победное шествие по планете. Там, в низинах Тарима, следует искать кости протолюдей, утверждал Грабо.
