К. Сэнсом - Соверен
— Осторожнее, сэр, осторожнее! — донесся до меня знакомый женский голос.
Впереди я увидел Дженнет Марлин. Какой-то молодой придворный пытался успокоить свою лошадь. Животное, как видно, испугавшись толпы и шума, закидывало голову и ржало, угрожая задеть копытами мистрис Марлин. Барак выступил вперед.
— Эй, придержите лошадь! — крикнул он. — Здесь дама.
С помощью Барака придворному удалось успокоить коня.
Я тем временем предложил мистрис Марлин руку и отвел ее на безопасное расстояние. Она была так испугана, что, казалось, не сразу меня узнала.
— Это вы? О, благодарю вас.
— Вы ищете свою лошадь?
— Да, она должна быть где-то здесь.
Мы с Бараком помогли мистрис Марлин отыскать принадлежавшую ей серую кобылу, уже оседланную.
— Подождите нас, — предложил я. — Мы только найдем своих лошадей.
— Нет, я должна идти, — вспыхнув, возразила мистрис Марлин. — Я очень признательна вам за помощь.
И, взяв свою кобылу за поводья, она двинулась к дверям.
— Ей не слишком по душе, когда ее считают слабой, беспомощной женщиной, — заметил Барак.
— Да, гордостью она наделена с избытком, — кивнул я.
Мы наконец подошли к стойлам, где ждали нас Сьюки и Предок, тоже уже оседланные. Лошади беспокоились, и мы не без труда вывели их из церкви. Кобыла Барака всегда была норовистой, но возбуждение, в котором пребывал мой обычно невозмутимый гнедой мерин, удивило меня.
— Можно было бы обойтись без подобной сумятицы, — заметил я. — Того и гляди, кого-нибудь задавят.
Вновь оказавшись во дворе, я вздохнул с облегчением. Здесь были клерки и мелкие чиновники, сопровождавшие высокопоставленных вельмож; кто-то уже взобрался в седло, кто-то держал лошадь под уздцы. Придворные короля и королевы стояли поодаль, у ворот. Законники собирались вокруг седобородого сэра Джеймса Филти. Заметив нас, он поставил два крестика в списке, который держал в руках.
Среди челяди королевы я заметил Тамазин. Вид у нее по-прежнему был встревоженный. Девушка сидела на серой кобыле, очень похожей на лошадь Дженнет Марлин. Поблизости на мощной вороной кобыле красовалась леди Рочфорд, облаченная в лиловый плащ. Рядом на сером жеребце восседал Ричард Рич. Окинув взглядом королевскую свиту, блиставшую роскошными нарядами и позолоченной сбруей, я с удивлением увидел Малеверера. Как видно, он намеревался сопровождать короля. Это открытие отнюдь не доставило мне удовольствия. Тут я ощутил на себе чей-то злобный взгляд и, оглянувшись, увидел Томаса Калпепера. Он сразу же отвернул в сторону свою красивую голову.
К нам приблизился мастер Крейк верхом на крепком и выносливом чалом жеребце. Даже сидя в седле, он не расстался со своей письменной доской и, по обыкновению, сосредоточенно перебирал прикрепленные к ней бумаги. Заметив меня, он растерянно отвел взгляд, и я догадался, что он предпочел бы избежать встречи. Однако мастер Крейк пересилил себя и приветственно кивнул.
— Добрый день, мастер Шардлейк, — сказал он с неуверенной улыбкой.
— Добрый день, мастер Крейк, — откликнулся я самым что ни на есть дружелюбным тоном. — Господи боже, сегодня в конюшнях жуткая толкотня.
— Да, все ищут лошадей. К счастью, я забрал свою с утра пораньше.
— Теперь хлопот у вас прибавится. Ведь придется размещать королевскую свиту на новом месте.
— Именно поэтому я выезжаю буквально через минуту. Мне необходимо заблаговременно прибыть в Хоулм и проверить, все ли готово к приезду короля.
— Насколько я понял, нам предстоит путешествовать в обществе других законников.
— Да, и поэтому вам придется подождать. Сначала аббатство покинут король и королева в сопровождении своих придворных и челяди. Затем — крупные вельможи и их сопровождающие, за ними — государственные чиновники высокого ранга. Боюсь, законники будут замыкать процессию. За ними поедут лишь слуги да повозки с поклажей. Строгая очередность чрезвычайно важна во время подобных передвижений.
— Разумеется.
Крейк бросил взгляд в сторону королевского особняка. Слуга срезал розы, растущие у крыльца, и бережно складывал колючие стебли на стоявшую рядом повозку. Шум и суматоха, царившие вокруг, казалось, ничуть его не волновали. Я подумал о том, что после отбытия короля особняк вновь будет служить резиденцией Совету северных графств.
— Король был в ярости из-за того, что Джеймс позволил себе пренебречь его приглашением, — вполголоса сообщил Крейк. — Он обещал обрушить на головы шотландцев громы и молнии. Думаю, они дорого заплатят за неучтивость своего монарха.
— Что ж, подобная… — я замешкался, подбирая не слишком резкое слово, — суровость вполне соответствует нраву короля Генриха.
— Вы правы.
На несколько мгновений меж нами повисло неловкое молчание.
— Что ж, сэр, я должен вас оставить, — нарушил его Крейк. — Мне пора в путь. Может статься, более нам не суждено увидеться.
— В таком случае всего вам наилучшего.
— И вам также, — проронил он и тихо добавил: — Я всегда буду вспоминать о вас с благодарностью.
С этими словами Крейк повернул лошадь и поскакал к воротам.
— Бедный старый олух, — проронил Барак, проводив его задумчивым взглядом.
— Не такой уж старый, — усмехнулся я. — Тихо, Предок!
Мой гнедой мерин заржал и отпрянул в сторону.
— Пока не будем взбираться в седла, — предложил Барак. — Пусть лошади немного успокоятся.
— Конечно, конечно. Глядите-ка, вот и Джайлс. Но где его лошадь?
Старый законник только что вошел в ворота. Он нес тяжелую корзину с поклажей. Оказавшись во дворе, он с озабоченным видом огляделся по сторонам. Выдающийся рост его был сейчас особенно заметен, ибо он на голову возвышался над толпой. Я помахал Джайлсу рукой, и он направился к нам.
— Доброе утро, Мэтью, доброе утро, молодой Барак, — произнес он, с трудом переводя дух. — Боюсь, у меня возникло серьезное затруднение. Вчера моя лошадь поранила копыто об острый камень, и временно она не годится для путешествия. Не представляю, что делать.
— Наверняка здесь найдутся свободные лошади, — заметил Барак.
— Если свободные лошади и есть, они в лагере, а не в аббатстве, — возразил я. — Сейчас мы вряд ли сумеем найти коня.
— Садитесь на Сьюки, а я пойду пешком, — великодушно предложил Барак. — Наверняка мы подыщем вам лошадь в самом скором времени.
Джайлс испустил вздох облегчения.
— Спасибо, молодой Барак. Вы уверены, что готовы уступить мне свою славную кобылку?
— Я же сказал: берите.
— Думаю, лучше вам ехать на Предке, — заметил я. — Нрав у него смирный, а кобыле Барака вряд ли понравится, если на нее сядет незнакомец. Меня она хорошо знает и, надеюсь, не выразит желания сбросить. Так что садитесь на Предка.
— Спасибо, спасибо, — смущенно пробормотал Джайлс. — Без вас я бы совсем пропал, джентльмены.
Какой-то чиновник, подъехав к Филти, принялся сверять свои документы со списком, который тот держал в руках.
— Джентльмены, на коней! — скомандовал Филти, обернувшись к томящимся в ожидании законникам.
— Давайте я вам помогу.
Барак сделал из своих рук ступеньку и помог Джайлсу взгромоздиться на Предка.
Старый законник взялся за поводья и поерзал, устраиваясь в седле поудобнее.
В следующий миг Предок заржал так пронзительно, что у меня заложило уши, и взвился на дыбы. Джайлс испуганно закричал и отчаянно вцепился в поводья, однако лошадь вознамерилась сбросить седока во что бы то ни стало. Оцепенев от ужаса, я увидел, что Джайлс вылетел из седла вниз головой. Вне сомнения, он раскроил бы себе череп о камни, не подоспей на выручку Барак. Он подхватил старика, и оба полетели на землю, причем Барак испустил сдавленный вопль.
Все, кто толпился во дворе, повернулись в нашу сторону. Раздавались сочувственные восклицания и смех. Джайлс, освободившись от хватки Барака, растянулся на земле.
— Джайлс, вы ничего себе не повредили?
— Вроде ничего, — едва ворочая языком, пробормотал старик.
— Как вы, Джек? — повернулся я к Бараку.
Он попытался сесть, но, застонав, вновь повалился навзничь. Лицо его залила смертельная бледность.
— Черт! — проскрежетал он сквозь зубы. — Проклятая лодыжка…
Я обвел взглядом толпу, которая уже собралась вокруг нас.
— Позовите лекаря! — крикнул я. — Человек повредил себе ногу!
Двое клерков схватили Предка за поводья, с трудом сдерживая разбушевавшуюся лошадь. Конь мой, обычно столь спокойный, все еще пребывал в крайнем возбуждении, закидывал голову и ржал, словно испытывал сильную боль. Неожиданно хрупкая фигурка протолкалась сквозь толпу и склонилась над Бараком. Это была Тамазин.
— Джек! — дрожащим голосом восклицала она. — Что с тобой, Джек?
— Ничего страшного, кошечка. Я повредил ногу, только и всего.
