Детектив к Новому году - Надежда Салтанова
— Девица, которая сдавала мне экзамен, тоже была откуда-то из тех краев. Кожа смуглая, волосы черные… очень характерное лицо, такое сложно забыть.
— Может, это и была Ванда… или Веста? Ее исключили из университета, и она подалась к вам.
— Нет. По времени не совпадает. Но они могли быть родственницами.
— Но тогда мозаика складывается! — воскликнул Славик. — Парня, которого я поймал в Девяткино, звали Рашидом. У него и кличка была Падишах.
Товарищ Калинников кивнул.
— Мой тоже был нерусских кровей. Это одна семейка, тут и к бабке не ходи.
— Чему же мы удивляемся? Мы разрушили жизнь четырех человек, которых некому было поддержать. И то, что с нами сейчас происходит, — это возмездие.
Эмма Анатольевна недобро покосилась на Славика.
— Экий пафос! «Разрушили… возмездие…» Неуместные слова, юноша. Начнем с того, что ничего мы не разрушали. И карать нас не за что, мы не уголовники какие-нибудь.
Пристыженный Славик умолк. После этого беседа сама собой угасла, и все тихо разошлись по комнатам.
Укладываясь спать, Юлечка думала над высказыванием Эммы Анатольевны. Старушка права: они не уголовники, действовали в рамках закона, справедливо. Но почему же после всего, услышанного сегодня, Юлечке стыдно и не хочется больше видеть этих людей, ставших вместе с нею пленниками треклятого коттеджа…
Следующим утром, бледные, осунувшиеся и вконец обессиленные, они, по обыкновению, собрались в столовой. Товарищ Калинников выложил на стол полтора пряника и жестянку с дюжиной леденцов.
— Это все, что есть, — подытожил он. — Дробить не вижу резона. Доедаем.
— А что потом? — апатично спросила Юлечка.
Ей никто не ответил.
Днем Славик и товарищ Калинников вытащили в коридор единственную уцелевшую тумбочку и принялись курочить ее, чтобы бросить в печь и поддержать в доме приемлемую температуру. Задняя стенка тумбочки оказалась с секретом, из нее выпала сложенная вчетверо газета «Выборгский коммунист» за 18 апреля 1978 года. На четвертой полосе была отчеркнута красным карандашом малюсенькая заметка в рубрике «Происшествия». Там говорилось, что в одной из квартир в доме на улице Гагарина отравилась газом семья Рагимовых — мать и четверо детей в возрасте от шестнадцати до двадцати одного года. Спасти никого не удалось. Предварительный вывод — коллективное самоубийство. Среди отравившихся был и только что освобожденный из колонии Тимур Рагимов, ранее осужденный за спекуляцию дефицитными товарами, а также две его сестры и младший брат. Обстоятельства происшествия выясняются, идет следствие.
Заметку вслух прочел Славик, после чего газетный номер пошел по рукам. Все для верности пробежали глазами текст, теперь уже беззвучно, каждый про себя. Последней перечла его Юлечка и, мышкой проскользнув к печке, сунула газету в огонь. Облегчения это не принесло.
За неделю до Нового года в милицию города Подпорожье поступил анонимный звонок. Некто мужским голосом сообщил, что на территории района, в безлюдной местности, погибают четыре человека. По нелепому стечению обстоятельств они оказались в неотапливаемом коттедже, без съестных припасов, на значительном расстоянии от населенных пунктов и не могут выбраться. Проговорив все это, аноним повесил трубку. Дежурный сначала не придал звонку значения, решил, что кто-то уже перебрал, отмечая грядущие праздники, и куражится над правоохранительными органами. Однако, поразмыслив, он все же доложил о поступившем сигнале по инстанциям, и вышестоящее руководство перестраховалось — отправило по указанному адресу наряд.
Милиционеры с великими трудностями по глубокому снегу добрались до коттеджа и обнаружили там двух мужчин и двух женщин с признаками истощения и переохлаждения. Двое из них были уже без сознания, а те, что помоложе, пребывали в состоянии крайней угнетенности и даже не обрадовались, когда явились спасители. Всех вызволенных из снежного плена доставили в стационар Подпорожья, где они около двух недель приходили в себя.
По данному факту возбудили дело, однако следователи так и не смогли докопаться до истины. Спасенные сумбурно объясняли, что их заманило в коттедж неизвестное лицо. Объяснить причины своего заточения они не сумели.
Следствие выяснило, что означенный коттедж был построен Подпорожским леспромхозом и должен был стать частью обширной базы отдыха. Коттедж с осени подготовили для пробного заселения, но, по неустановленным причинам, оно сорвалось, и строение законсервировали до весны. Как показала проверка, ключи от него хранились небрежно, к ним имели доступ посторонние, поэтому вполне вероятно, что кто-то смог ими воспользоваться или, во всяком случае, сделать слепки и изготовить дубликаты.
Расследование застопорилось. Приметы человека, оставившего четырех несчастных умирать среди белого безмолвия, были разосланы по всей области, но это ни к чему не привело. Он как в воду канул. Снегоход «Амурец», очень похожий на тот, на котором разъезжал неизвестный, нашли в овраге близ деревни с символическим названием Конец. На этом все и завершилось.
После выписки из больницы, уже в январе, Юлечка вернулась домой. Физически она восстановилась довольно быстро, на молодой здоровый организм небольшая голодовка не оказала существенного влияния. Но психологически она чувствовала себя надломленной и еще месяц сидела на бюллетене, принимая успокоительное.
В один из дней ей позвонили по телефону, и знакомый голос назвал ее имя.
— Как ваше самочувствие, Юля?
— Георгий? — с замиранием сердца спросила она.
Удивительно, но она не испытывала к нему ненависти. Она его боялась, хотя в настоящий момент он находился вне пределов ее квартиры и не имел возможности причинить ей зло.
— Как вы понимаете, меня зовут не так, — поправил он, — но какая разница? Я просто хотел убедиться, что с вами все в порядке.
— Со мной — да. А с другими? С Эммой Анатольевной, с Калинниковым, со Славой?
— Они тоже живы-здоровы. Я уже звонил им.
— Разве вы не хотели нас убить? Еще день-два, и мы бы умерли…
— Я не убийца, — вымолвил невидимый собеседник. — Но хотел, чтобы вы вспомнили и осознали. Теперь это будет с вами навсегда.
— Вы тоже из той семьи?..
— Нет. Но… — он запнулся, — скажем так, Виола не была для меня чужой.
Виола! Конечно же! Не Ванда, не Веста, а Виола. В голове у Юлечки заиграл печальный мотив — как будто смычком по скрипке провели.
Она проглотила застрявший в гортани комок. На глаза навернулись непрошеные слезы.
— Вы поступили жестоко…
— Вы тоже, — спокойно парировал он и отключился.
Юлечка стояла с телефонной трубкой в руке как завороженная, слушала гудки и смотрела в окно.
За окном шел снег.
Где сидит фазан
Елена Логунова
Телефон звонит, когда я уже вытаскиваю с заднего сиденья пакеты. Для этого мне приходится наполовину занырнуть в салон: я маленького роста, поэтому руки у меня короткие.
— Рита, сколько
