Маргарита Южина - Танец с граблями
– Свободна?! Догадываюсь, как она стрижет, если к ней ни один человек не отваживается сесть! Немедленно давайте мне адрес Натальи! Постараюсь сама с ней договориться, – пыхтела Кира, старательно изображая капризную состоятельную клиентку. Свои потрепанные сапоги при этом она старалась запихнуть под кресло, подальше от юрких глаз девицы.
Девушка согласно закивала головой и поспешно принялась листать толстую амбарную книгу.
– Записывайте: Львовская, восемь, квартира пятьдесят. Это, знаете, как на правый берег ехать.
– На каком автобусе? – забылась на минуту Кира.
– А вы разве не на машине? – изумилась девушка.
– Да на ней, конечно! Только я… я так лучше соображу.
– Ах, ну конечно! Как семнадцатый автобус ходит, по его маршруту. Остановка – магазин «Детский мир».
Кира скривилась и, не попрощавшись, выплыла из салона. Ей казалось, что состоятельная дама должна себя вести именно так.
На семнадцатом автобусе она ехала минут сорок. Девушка не обманула – на остановке «Детский мир» блестел стеклами огромный новый магазин с детскими товарами. А рядом стыдился своей серости старенький пятиэтажный дом, на котором висела табличка «Львовская, восемь».
Дверь Кире открыла дама неопределенного возраста, с перевязанной щекой. Волосы ее торчали дыбом, халат не блистал свежестью, и вообще трудно было поверить, что сама она является творцом дамской привлекательности.
«Боже мой, как же она говорить-то с зубом будет?!» – подумалось сыщице, но она решила не забегать вперед.
– Здравствуйте, это вы Рускову Дарью Ивановну… обрабатываете? – напористо начала она.
Страдалица замычала и отошла в сторонку, пропуская гостью.
– Замечательно, вот вы нам и поможете, – решительно двинулась Кира в комнату и деловито устроилась в кресле. – Значит, сообщаю вам пренеприятную весть – у Дарьи Ивановны случилось большое несчастье, и она… она от горя потеряла память. Понятное дело, женщину надо спасать, но сама она не справится. Я – ее лечащий врач, и взвалила на себя эту нелегкую ношу. А вы мне должны помочь! Сейчас вы постараетесь вспомнить, какие подруги у этой женщины имелись, с кем она общалась, короче – все, что знаете!
Наталья вытаращила глаза и попыталась открыть рот. Получилось это неудачно.
– Вы хотите потерять клиентку? Я же вам объясняю – в таком состоянии она пока не может у вас обслуживаться!
Несчастная хозяйка ретиво замахала рукой у больной щеки, скорчила тоскливую физиономию, но потом, видимо, что-то сообразила, потому понеслась в соседнюю комнату и притащила бумагу с карандашом. Быстро нацарапав что-то на листке, она протянула его Кире.
«Я не могу говорить. Совсем! Но очень хочу помочь».
– Я вас понимаю. Давайте так – вы сейчас напишите фамилии и имена всех знакомых, кого когда-либо упоминала Рускова, а уже с ними мы попытаемся помочь восстановить несчастной память.
Наталья закивала головой и тут же хрипло вякнула, вероятно, от боли – зуб не давал о себе забывать.
Следующие полчаса женщина старательно выводила буквы на бумаге, задирала глаза к люстре, внимательно разглядывала воробья на балконе и снова принималась лихорадочно писать. Кира прочитала первые строчки: «Когда я, будучи уже матерым специалистом, занялась неухоженным волосяным покровом…»
– Вы что – издеваетесь? Вы решили под шумок поэму написать?! – взвилась Кира. – Я вам еще раз повторяю – пишите только фамилии друзей Русковой, иначе мы эдак будем до вечера мемуары сочинять! И поскромнее, мне же надо Дарье память вернуть, не забывайтесь. А у вас… вон что, даже страдания из-за мужа описаны! Ну вы совсем!
Наталья увела глаза в сторону, два раза быстренько вздохнула и теперь уже за пять минут справилась с заданием. Теперь на листке кудрявыми закорючками были старательно выведены всего несколько строк.
– Так, – читала Кира. – Русков Антон Петрович, это ясно, Дима Русков, тоже понятно, ага! А вот Гусева Карина – лучшая подруга, Дарья Ивановна сама вам об этом говорила?
Наталья уверенно мотнула головой.
– А где она проживает?
Собеседница пожала плечами.
– Ну, может, вы знаете, где работает?
Наталья на минутку задумалась и выхватила листок.
«В модельном агентстве «Ярослава».
Кира потирала руки. Уже что-то есть! А вот и вовсе волшебная запись – Лешаков Борис – любовник!
– Ого! А что это, вам Дарья и такие подробности доверяла?
Женщина скривила гримасу. Вероятно, хотела выразить легкое высокомерие. Потом нацарапала на листке:
«Ему в паспортном столе моя подруга паспорт меняла, а Дарья просила, чтобы побыстрее сделали».
Это была неслыханная удача! Паспортные данные!
– А с чего вы решили, что это ее любовник?
Мастер только хитро стрельнула глазами и что-то невнятно промычала. В переводе на обычный язык это, очевидно, означало: «За кого вы меня принимаете?!»
– Где он проживает? Только, умоляю, не говорите, что не знаете – не поверю!
«Недалеко отсюда. В новом доме, где магазин, Львовская, десять, квартира семидесятая», – написала мастер.
– Ну что же, теперь вы за клиентку можете не волноваться, восстановим ей память, как нечего делать! Спасибо, Рускова будет вам очень благодарна, – откланялась Кира и поспешила к Лешакову.
На дворе уже вовсю царствовал синий вечер, но не уезжать же, когда загадочный любовник вот сам в руки просится!
Однако Кира ошибалась: любовник никуда не просился, потому что дома его попросту не оказалось. Но и без того день прошел не зря, и Кира направилась к своему дому.
Дома ее ожидал сюрприз – нервно тыкал в кнопки пульта бывший супруг.
– Где ты шляешься? – накинулся он на Киру. – Договорились же! Я, можно сказать, ночь не спал, все думал, куда поприличнее отправить наше дитя, а ты даже не удосуживаешься быть дома! Вот, бери, путевка в Таиланд! Надеюсь, Ольга не забудет об отцовской заботе.
– Что ты! Когда будешь старенький, она купит тебе памперсы! – радостно выкрикнула Кира и схватила путевку.
В двери настойчиво позвонили.
– У тебя гости? – удивился до глубины души Леонид и потрусил открывать.
На пороге сиял улыбкой Кауров. При виде неизвестного мужчины его улыбка плавно превратилась в тоскливую гримасу.
– А… мне бы Киру… Сергеевну. – проворчал он.
– Кира, к тебе! – недовольно выкрикнул Леонид и демонстративно остался торчать рядом.
Кира вспомнила, как вчера в подъезде Кауров плел перед Машенькой кружева, да еще и убеждал, что Кира прямо-таки иссыхает от любви, и лицо ее мстительно искривилось.
– Ленечка, а кушать? – защебетала она, заглядывая в глаза супругу, словно верный сенбернар. – Ой! А кто это? Игорь Андреевич? А что Машенька? Ее нет дома? Ах, какая жалость! А мы… вот тут… у нас… хи-хи, мы за границу собираемся, так что вы, простите, не вовремя, правда же, Ленечка?
Ленечка насторожился. Даже в самую лучшую пору их совместной жизни Кира не лебезила так старательно.
– Ленечка, пойдем, я тебя угощу… А вы, Игорь Андреевич, стучите громче. Ваша пассия так храпит, что ее и выстрелом не разбудишь! Разве только в упор…
Кауров вылетел из квартиры красный и злобный, точно жгучий перец. Сейчас он готов был разорвать любого на своем пути. И тут ему встретилась фея – Машенька волокла из магазина огроменные пакеты, те щерились во все стороны острыми углами, оттягивали руки, а по распаренному лицу красавицы стекали струйки пота.
– Игорек! Какая радость! На, держи, сейчас мы с тобой…
В это время Кире приспичило проводить бывшего супруга, и она широко распахнула дверь. Картина перед ее глазами предстала самая трепетная: нагруженный, точно верблюд, Кауров еле передвигал ноги, сзади его подталкивала тычками Машенька. Но идти вперед он уже не мог – на него с фальшивым состраданием вытаращилась Кира.
– Ступай, любимый, – проворковала она, провожая Леонида.
Тот, испуганно оглядываясь, проворно сбежал вниз, а живописная пара затормозила возле раскрытой двери.
– Кира, ты это… если хочешь, к нам приходи, – гостеприимно пригласила Маша. – Мы сейчас стол накроем.
Кауров уже изнывал под тяжестью мешков и от стыда, а подруги, как нарочно, все никак не могли расстаться.
– Я, пожалуй, сейчас не могу. У меня дела, сама понимаешь… – как-то расплывчато отказалась Кира.
– Слышь, а твой-то зачем приходил? – загорелись глаза у Маши. Она сбагрила поклажу и теперь могла совершенно свободно болтать. – Никак обратно просится?
Кира выделывалась вовсю – она откинула волосы со лба, улыбнулась загадочно, потом томно произнесла:
– Н-ну, я же не могу тебе все рассказать прямо сейчас, здесь посторонние… как-нибудь потом…
– Мария! – не выдержав, взвыл Кауров. – Что у тебя там в пакетах?! Вот в этой сумке у тебя что?! Руки отрываются!
Маша суетливо кинулась разглядывать, что там такое у нее в сумке.
– Ах, Игорек, так там два кирпича! Это у меня в духовке жару не хватает, она старенькая уже, так я со стройки два кирпича стащила, – сообщила она с полным простодушием.
