Полина Раевская - Одинока и крайне жестока, или Как выйти замуж за один день

– Может, вот эту? – при виде стройной сексапильной шатенки глаза Антона загорелись азартным блеском.

– Ага, конечно! – с немалым удовольствием умерила я его пыл. – Такую даже я сумею обольстить, видно же, что характер барышни моралью не слишком обременен.

– Это ты как определила? – делано возмутился Антон. – Фу, Полина Алексеевна, что за предрассудки? Если женщина хороша собой, так сразу и проститутка.

– Допустим, этого я не говорила, но… – Я запнулась, подбирая доводы в защиту своей позиции. – В общем, эта девица будет слишком легкой добычей. И точка!

– Хорошо, – недовольно проворчал Антон. – Тогда, может, вот ту? – Он указал взглядом на соседний столик, за которым, низко склонив лицо над тарелкой, сидела молодая девушка. Надо же! Когда только успела проскользнуть мимо нас незамеченной? Хотя, присмотревшись к девице, я поняла, что, скорее всего, это ее вечный удел – она в принципе не способна привлечь к себе излишнее внимание.

Девушка была не так чтобы молода. Давно не подросток, она так и не избавилась от некоторых проявлений пубертатного возраста – излишней закомплексованности, граничащей с затравленностью, например. Имелись и чисто внешние признаки. Такие, как угревая сыпь на лице. Стремление скрыть ее под слоем тонального крема привело к прямо противоположному эффекту. Как и многие люди, знакомые с подобной проблемой, она избрала совершенно неверный способ ее решения.

Ситуация усугублялась отсутствием вкуса, о чем просто-таки кричали очки девушки. Интересно, кто посоветовал ей эту форму? Допустим, она незнакома с правилами выбора данного аксессуара. Предположим, что в ее окружении не нашлось человека, который бы подсказал, что очки круглой формы полным людям не идут категорически, но ведь есть же, в конце концов, зеркало, одного взгляда в которое достаточно, чтобы осознать необходимость посещения салона оптики. Впрочем, не помешает ей и визит к парикмахеру, диетологу и специалисту по подбору одежды.

Мое сердце сжалось от жалости к бедному созданию – мне ли не знать, что значит жить в таком обличии? Каково это – ловить сочувствующие или насмешливые взгляды окружающих. И ладно бы неси она себя при всем при этом гордо – попадаются ведь и такие экземпляры. Но ведь нет же! То, как она, ссутулившись, склонилась над тарелкой, как старательно занавешивается от окружающего мира спутанными волосами, как нервно теребит свободной рукой салфетку – все это выдает в ней крайне закомплексованную особу. Обаять такую Антону труда не составит – мне ли не знать! Потому-то я и отвергла ее кандидатуру категорически. Играть чувствами данного существа было бы верхом жестокости и бесчеловечности. Посмеяться над девушкой – все равно что обидеть ребенка, которым она, по сути, и являлась, несмотря на то что наверняка давно уже отметила совершеннолетие.

Одного взгляда на нее оказалось достаточно, чтобы всколыхнуть в моей душе, как мне казалось, давно забытые чувства. Я вдруг отчетливо осознала, что, несмотря на все случившиеся со мной метаморфозы, более чем успешную работу диетолога, психолога, стилиста, визажиста, пластического хирурга и мастера по прическам, в глубине души я все тот же гадкий утенок, лишь прикидывающийся прекрасным лебедем.

Правда, долго заниматься рефлексией мне не пришлось – внимание привлекла очень колоритная пара. Стоило только этим двум женщинам переступить порог зала, как все присутствующие оторвались от своих занятий и с интересом принялись их разглядывать.

– Мать твою! – воскликнула высокая худощавая женщина в мужском смокинге. – Красота – страшная сила! Но это, – она выразительным взглядом обвела зал, на секунду встретившись со мной глазами, – просто убийственно!

– Милая, ну что ты, – нежным голосом проворковала ее подруга, плавным движением поправляя завитые в кудри белокурые волосы. Жест лишний, учитывая идеальность прически. И как только некоторым удается сооружать подобное на голове? Я сама, как ни пыталась, кроме «конского хвоста» и веселых кудряшек, так ничего делать не научилась. – Довольно милый интерьер, – продолжила блондинка, с любопытством оглядывая зал.

– Конечно, дорогая, как скажешь! – тетушка в смокинге даже не подумала скрыть насмешку в голосе и направилась к столику, который женщинам указал быстро подскочивший к ним распорядитель.

– Вот! – радостно воскликнула я, ткнув пальцем в высокую коротко стриженную брюнетку в необычном мужском одеянии. – Ее ты и должен будешь соблазнить!

– Кого?! – Антон даже соком поперхнулся. – Ты шутишь, что ли? – воздух возле нас сгустился, настолько возмущенным выглядел муж. – Да она же…

– Кто? – усмехнувшись, поинтересовалась я, догадываясь, каким будет ответ.

– Мужененавистница, – выкрутился супруг.

– Вот и хорошо! – парировала я. – Тем слаще будет твоя победа. Ты ведь в ней, надеюсь, не сомневаешься? Верни женщине веру в сильную половину человечества. Или слабо?

– Мне?! – возмутился Антон. – Еще чего!

– Тогда дерзай! – усмехнулась я и весело подмигнула парню. Настроение заметно улучшилось. Огромная двуспальная кровать с балдахином вот-вот должна оказаться в моем единоличном распоряжении. И это не считая бонуса в виде публичного унижения Антона. А жизнь-то, кажется, налаживается! Как тут не порадоваться?

Видимо, угадав мои мысли, супруг прошептал, перегнувшись через стол:

– Рано празднуешь победу, дорогая! Поверь мне, она не та, за кого себя выдает! Мое чутье меня никогда не подводит.

– Неужели?! – усмехнулась я. – Тогда тебе не составит труда выиграть пари. Дерзай, любимый!

– Ты просто золото, а не жена, – губы Антона растянулись в обворожительную улыбку. – Ну кто еще не только благословит мужа на измену, но и сам позаботится о выборе для него любовницы?

– Для тебя, любимый, я и не на такое способна, можешь не сомневаться!

– Ну, тогда я пошел? – парень решительно поднялся со стула, отодвигая его с громким скрипом.

– Иди, – равнодушно пожала я плечами, приготовившись к интересному зрелищу. – Только как же твой ужин?

– Спасибо, что напомнила, – супруг жестом подозвал официантку и зашептал ей что-то на ухо. – По мере того как он говорил, выражение лица девушки менялось с удивленного на растерянное. Бросив на меня взгляд, полный сочувствия (этого еще не хватало!), девица в конце концов понимающе кивнула и засеменила на кухню.

– Что ты ей сказал? – прошипела я, но Антон только плечами пожал и быстро зашагал прочь, провожаемый любопытными взглядами.

По всему видно – местная публика развлечениями не избалована, раз такое рядовое событие, как перемещение гостя от столика к столику, вызывает у нее живейший интерес.

Глава десятая

Свято место пусто не бывает

Трагедия мужчины: одни женщины не по душе, другие – не по зубам, а третьи – не по карману.

– Вот ваши места. Извините за задержку, и еще раз извините, что все так вышло.

Увлекшись наблюдением за супругом, я не сразу заметила трех женщин, подошедших к нашему столику. Две из них, недовольно хмурясь, уселись рядом.

– Безобразие! – недовольно фыркнула та, что постарше. – Мы сутки в пути, мало того, что самолет направили сначала в Питер и только потом в Москву, так еще и трансфер пришлось ждать! И тут, представляете? – дама наклонилась ко мне, – оказалось, что нас нет, видите ли, в списках! Ну, ничего, вернусь домой, они у меня все попляшут! Мало никому не покажется!

– Мама, ну хватит! – проговорила та, что моложе, лениво растягивая слова. – Думаешь, кому-то интересны твои причитания?

– Доченька, так разве ж я причитаю? – проговорила старшая ласково. Стоило ей только взглянуть на чадо, как черты лица тут же разгладились, а его выражение сменилось с недовольного на счастливо-блаженное.

Сама я, рано лишившаяся матери, могла только догадываться, каково это: чувствовать ее любовь и обожание. Отец мой если и испытывал ко мне подобные чувства, то тщательно их скрывал.

Уютно расположившись на мягком диване, я не без любопытства принялась разглядывать вновь прибывших соседок, удивляясь колоритности их образов.

Пролегающая между бровями глубокая борозда на материнском челе поведала мне, что та редко бывает довольна. Об этом же свидетельствовала и расходящаяся от губ паутинка мелких морщинок. Вот и сейчас, изучая меню, дама плотно сжала рот, отчего тот превратился в узкую оранжевую линию.

Дочь же оказалась совсем не похожа на родительницу. Высокая, очень худая и сутулая, она имела безмятежное, немного глуповатое выражение лица, выдававшее в ней человека, не обремененного не только интеллектом, но и способностью испытывать мало-мальски сильные эмоции. Ее благодушие вряд ли являлось признаком прекрасных душевных качеств. Скорее свидетельствовало об эмоциональной незрелости. Конечно, это только первое впечатление, но тем интереснее мне будет проверить свою догадку. Благо, как я поняла, распределение по столам постоянное, так что мне еще представится возможность познакомиться с дамами поближе.