Приключения Шуры Холмова и фельдшера Вацмана (СИ) - Милошевич Сергей
Минут через десять ходьбы Холмов очутился на ставшей ему уже знакомой до последнего булыжника площади перед горкомом партии. Обойдя вокруг оскверненного по пьянке простым советским работягой Виктором Шептило памятника Владимиру Ильичу Ленину, Шура закурил и стал внимательно осматриваться по сторонам. На находившемся неподалеку от площади парке, над которым, тревожно крича, кружились птицы, взгляд его задержался…
Когда через час с лишним Шура Холмов вошел в здание местного КГБ, первое, что он увидел, это улыбающуюся до ушей физиономию Михаила Алексеевича Кочергина.
— Все отлично, Шептило сознался! — с трудом сдерживая радость сообщил комитетчик, бросившись к Шуре.
— Долго нас мучил, гад, но таки в конце концов раскололся…
— Что вы говорите?! Шептило сознался? — искренне удивился Холмов. — В самом деле? С ума сойти… Да, ваши спецсредства, видно; в самом деле очень эффективные.
— А вы сомневались? — самодовольно хмыкнул Кочергин. — От чекистов, брат, ничего не скроется.
— Ну, и где же ключ*? — полюбопытствовал Шура, глядя на Михаила Алексеевича каким-то странным, загадочно-ироническим взглядом.
— Он его утопил в речке Лоханке, во время рыбалки, когда понял, что ничего ценного этот ключ не представляет, — объяснил Михаил Алексеевич. — Эта речка всего в километре от Зеленогорска. Мы вызвали из Москвы специальную группу водолазов-аквалангистов, она уже летит сюда на вертолете. Так что, думаю, самое позднее к полудню сегодняшнего дня ключ от «ядерного чемоданчика» будет, наконец. в наших руках.
— Я думаю, что он будет в ваших руках даже несколько раньше, — неожиданно произнес Холмов и на лице его заиграла многозначительная улыбка. — Попрошу пригласить сюда ваших коллег.
— Это еще зачем? — недоуменно вытаращился Кочергин.
— Сейчас увидите, — пообещал Шура. — Ну давайте, не теряйте драгоценного времени…
Пожав плечами, Кочергин вышел и вскоре вернулся с рыжим Анатолием Викторовичем и Валериком. Вид у комитетчиков был утомленный, невыспавшийся.
— Внимание, господа офицеры! — объявил Холмов, когда вошедшие уставились на него вопросительным взглядом. — Смотрите внимательно сюда! Вы, часом, не это искали?
И небрежным жестом Шура швырнул на широкий подоконник какую-то блестящую металлическую штуковину необычной конфигурации.
— Японский бог, да ведь это же тот самый ключ от «ядерного чемоданчика»!! — прохрипел внезапно потерявший голос Михаил Алексеевич, всмотревшись в блестящую штуковину. — Где вы его нашли?! Вы что, уже успели обшарить дно в Лоханке? Но как вы догадались…
— Никуда я не нырял, успокойтесь, — ответил Холмов, явно наслаждаясь произведенным эффектом и видом остолбеневших и обалдевших кагебистов. — Тем более, что ключ никогда и не был в речке Лоханке…
— А где же он был?! — воскликнули ничего не понимающие комитетчики.
— Обыкновенно, на дереве, — широко улыбаясь, сообщил Шура. — В вороньем гнезде.
— Как в вороньем гнезде? — прошипел окончательно потерявший голос Кочергин. При этом лицо его покрылось фиолетовыми пятнами. — Как он там оказался?
— Очень просто, можно сказать — элементарно, — с трудом сдерживая смех, ответил Шура. Его затащила туда ворона, которая прогуливалась по площади в тот момент, когда на ней находился товарищ Андропов и сопровождавшие его лица. Знаете ли, вороны, сороки и прочие птицы отряда вороновых обожают тащить к себе в гнезда всякие яркие, блестящие предметы — монетки, булавки, колечки… Есть у них такая необъяснимая при-вычка, вам расскажет об этом любой орнитолог. Ваш ключ сделан из блестящего хромированного металла, поэтому он, конечно же, привлек внимание вороны. Тем более, что ключ невелик и нетяжел и его вполне спокойно можно было утащить в клюве…
— Позвольте, а что же тогда бросил в реку Шептило? — недоуменно воскликнул рыжий Анатолий Викторович. — Он же сознался в том, что это он поднял ключ?…
— Я думаю, что при вашем сильном желании Шептило сознался бы не только в похищении ключа от «ядерного чемоданчика», но и в том, что он является лидером подпольной масонской ложи, — усмехнулся Холмов. — Или в том, что за шесть лет до своего рождения он убил из рогатки товарища Кирова.
— Почему же тогда вы сразу не сказали нам, что ключ утащила ворона? надул губы, словно обиженный карапуз, Анатолий Викторович. — К чему был весь этот спектакль с прятавшимся за памятником Шептило?
Шура неторопливо закурил, погасил спичку, помахав ею в воздухе, и, присев на подоконник принялся объяснять.
— Никакого спектакля не было, — произнес Холмов, сделав пару глубоких затяжек. — Шептало и в самом деле находился за памятником. Этот-то факт и увел меня в сторону от правильного пути расследования. Выяснив, что за постаментом памятника Ленину в момент исчезновения ключа находился какой-то человек, я все свои усилия стал прикладывать к тому, чтобы найти этого неизвестного, будучи в полнейшей уверенности, что именно он и похитил ключ. Рассуждая логически, этого действительно СДЕЛАТЬ БОЛЬШЕ БЫЛО НЕКОМУ! Но в нашем деле полезно порой мыслить не только логически, но и абстрактно…
— Что вы хотите этим сказать? — спросил рыжий офицер КГБ, подозрительно глядя Шуру. — Что значит «абстрактно»?
— Объясняю для балбесов, — охотно ответил Холмов. — Абстрактно — это значит рассуждать не в узких рамках обычного человеческого мышления, а попытаться выйти за эти рамки. Говоря грубо — допустить мысленно самые невероятные гипотезы и теории. К примеру, предположить, что ключ украл человек-невидимка. Или привидение, или бесплотный дух святого Варфоломея. Или ключ спер вообще НЕ ЧЕЛОВЕК! (Чувствуете, как близко мы уже подошли к разгадке?) Понимаете, во время допроса Шептило я каким-то шестым чувством почувствовал, что этот пьянчуга ключа действительно не брал. Уж поверьте моей интуиции, я за свою жизнь допросил столько людей, сколько вам не приходилось видеть на белом свете, и почти никогда не ошибался. Да и зачем ему нужно было, в самом деле, лезть за какой-то валяющейся на площади непонятной блестящей штучкой, думал я, когда он в этот момент дрожал за памятником, боясь, что его в любой момент могут обнаружить охранники Андропова либо милиционеры из оцепления. Едва до меня дошла эта элементарная мысль, как я сразу включил свое «абстрактное мышление»… Шура на минутку умолк, прикурил новую папиросу от окурка предыдущей, после чего продолжил.
— Вернувшись в гостиничный номер, я еще раз внимательно осмотрел фотографии, сделанные из космоса американским спутником и почти сразу увидел на них то, что я должен был увидеть раньше. Если бы все мое (и ваше!) внимание не было бы занято фигурой мочившегося на памятник Ленину лысого мужика, одетого в пиджак мышиного цвета и ботинки фабрики «Красный октябрь»…
Холмов достал из кармана немного смятую фотографию и протянул ее Кочергину. Остальные комитетчики сгрудились вокруг своего шефа, глядя через его плечи на фотоснимок.
— Глядите вот сюда, на эти три черных пятна, обведенных фломастером, — указал Шура. — Что это, как по вашему?
— А хрен его знает, — пожав плечами просипел Михаил Алексеевич, — пятна какие-то и все…
— «Пятна»!.. — не удержался и передразнил его Холмов, скорчив рожу. — Вот, взгляните в лупу, какие же это пятна! Это разгуливающие по площади птицы, две вороны и голубь, ясно же видно. Как только я их увидел, я сразу обо всем догадался. Ну конечно же, кто еще мог незаметно для окружающих (а кому в голову придет глядеть на каких-то ворон, когда в десяти метрах от тебя находиться полубог — сам Генеральный секретарь ЦК КПСС!) спереть ключ, кроме вороны!? Конечно никто, в этом я теперь не сомневался. — Итак, наконец-то я вышел на верный путь, — продолжал Шура. — Однако оставалось самое сложное — обнаружить, куда же эта ворона-воровка спрятала похищенный ключ. Где искать пристанище этой твари? И вот тут-то я уже начал рассуждать логически. Я вспомнил, во-первых, о том, что в период гнездовий многие птицы, и в частности вороны, очень редко улетают очень далеко от своих гнезд. Это я запомнил еще со школы. (Видите, в нашей профессии любые знания хоть когда-нибудь, да пригодятся). А, во-вторых, я учел тот момент, что птицы разгуливали по площади достаточно спокойно, не особенно опасаясь находившихся неподалеку генсека со свитой. Значит, к виду людей они привыкли, очевидно потому, что видели их вблизи неоднократно. Из всего этого я сделал чрезвычайно важный вывод — гнездо вороны, укравшей из-под носа КГБ ключ от устройства, от которого зависит безопасность не только СССР, но и всех стран Варшавского договора, должно непременно находиться в городской черте, возможно даже неподалеку от площади. Исходя из данного умозаключения, я решил сегодня утром осмотреть прилегающие к площади окрестности по методу так называемого «увеличивающегося радиуса». Когда я пришел к горкому и внимательно осмотрелся, размышляя, с чего бы начать поиски, внимание мое сразу привлек расположенный неподалеку парк с густо посаженными деревьями. Естественно, я сразу направился туда. И — о радость! — высоко в кронах деревьев я сразу заметил несколько вороньих гнезд. Пришлось засучить брюки, вспомнить босоногое детство и маленько полазить по деревьям. В третьем по счету гнезде я и обнаружил ключ…
