Маргарита Южина - Коза на роликах

– Ну чем же плохо?

– Так он артистов отобрал, им воду включил, а кто пробы не прошел, без воды и остались! Мы вот никак не можем артистами! – расстроенно сообщила хозяйка.

– И что же, у вас воду так и не включили? – подивилась Василиса.

– Да нет, мы рядом пристроились… Я-то не могу в артистки, хотя чувствую – задатки богатые, вот не поверите – иной раз вижу себя Верой Васильевой! Или – Еленой Прокловой! Даже иногда Боярским себя ощущаю, честное слово! Да только работа у меня. А вот Ленька мой пристроился. У него таланта отродясь не водилось, так он за кулисами ведрами гремит – гром изображает.

– А Римма?

– А Римка сразу пробы прошла. Правда, сначала не хотела в драму-то, даже звонила куда-то, да чего толку-то, проект кем-то там свыше одобрен. Видать, без воды помучилась, а потом сдалась. Короче, она в спектакле участвует.

Василиса нервно облизнула губы. Где-то рядом нащупывалась новая ниточка к разгадке.

– И когда, интересно, у вас собирается театр?

– Каждую пятницу. Да замучили совсем! Уж, прям, у людей больше и дел нету, как на сцене кривляться! – наконец вспомнила про чай хозяйка и злобно бухнула в чашки кипятку.

– А если я за вас в театр ходить стану, у вас воду не отключат?

– А кто его знает… Не должны, наверное… А вы сходите! Мы как раз в пятницу с Ленькой к сватье на день рождения собирались, – обрадовалась женщина. – А я предупрежу нашего сантехника… тьфу ты! Режиссера. Скажу, доброволец нашелся!

– Нет, вы просто скажите, что я ваша сестра, а то вдруг он не разрешит. И где собираетесь?

Женщине так понравилось предложение Василисы, что она вскочила и стала тыкать в окно пальцем.

– Вон, в первом подъезде дверь открыта. Там в подвале и есть этот театр. В пятницу к семи и подходите. Скажете – от Терезы Михайловны Оськиной, из семьдесят четвертой квартиры. Это я Тереза-то. Только не подведите.

Расстались женщины весьма довольные друг другом. Василиса хоть и не дождалась Леньку с конфетами, зато наметился план дальнейших действий. Она тряслась в автобусе и продумывала, как же в пятницу они с Люсей появятся в театре. И еще мучил вопрос: где работала Римма? Соседка говорит – все время дома была, а деньги водились. Может, маляром каким по вызову? Как бы там ни было, Римма не часто ходила на службу, а значит, тесного контакта с коллективом не имела. Значит, ее, скорее всего, лишили жизни не по рабочему вопросу. Опять же, если она занималась нелегальным бизнесом, то именно там кто-то и зарыт… кажется, собака.

Глава 2

НАМОРДНИК НА ДЕТЕКТИВОВ

Люся, видимо, еще не пришла, потому что света в окнах не было. Зато возле дверей, опираясь о стену, грозно постукивал башмаком единственный сыночек Василисы – Пашенька.

– Любопытно знать, – ехидно скривился он. – Кого это навещала моя родительница? Да еще в таком, прости, господи, уборище на голове? Да с размалеванными щеками? Мама, скажи мне честно, почему ты не смотришь телевизор дома? Сейчас замечательный сериал идет – «Солдаты», развеселишься, настроение поднимешь, с дисциплиной познакомишься. У нас его все смотрят не отрываясь, а ты от культурной жизни отстаешь!

– Я не отстаю от культурной… – поворачивала ключ в замочной скважине Василиса.

Неожиданный приход сына, а тем более его насмешливый тон настораживал.

– О! А вот и тетя Люся, – радостно воскликнул Паша и захлебнулся. – Теть Люся, а что это с вашей одеждой? Такую уже месяца три никто не носит…

– С чего это ты, Пашенька, стал так за модой следить? – поднималась по лестнице Людмила Ефимовна, клацая зубами. – Тоже мне – Юдашкин! «Носят, не носят»…

– Так это же летняя одежда! Сейчас в такой холодно… Та-а-ак! Опять куда-то вляпались?!

Василиса наконец справилась с замком.

– Заходи, хватит родителей баснями кормить, – прикрикнула на него мать.

Зайти было несколько проблематично – домашние животные, в отсутствие хозяев, вероятно, весело проводили время, потому что в прихожей на полу валялась вешалка, а из курток и пальто возвышался небольшой курган, украшенный ботами, тапками и осенними сапогами Люси.

– Пашенька! А ты ведь как угадал! – радостно защебетала Люся, перескакивая через тряпичную кучу. – Ведь признайся, не зря о моде заговорил – чу-увствовал, что с одеждой придется возиться!

Василиса радости подруги не разделяла – сынок явно пришел не просто так. И она даже догадывалась зачем.

– Да я прикручу вешалку! – тоже засветился улыбкой Павел. – Только уж и вы не откажите в помощи.

– Я не могу! – быстренько открестилась Василиса. – У меня дела.

Сын уже взялся за отвертку и, отталкивая виляющего хвостом от радости Малыша, бубнил:

– Ма, ну какие дела? У нас Катюшка на каникулы пошла, пусть у тебя поживет. Ты же знаешь, Лидочке с тремя не справиться, а мне… теть Люсь, дайте шуруп!.. А мне совсем некогда. Тут вот у нас на участке опять убийство… а помельче есть какой-нибудь?

– Да говори ты! Чего с шурупом этим… – не вытерпела Василиса.

– Я и говорю, на участке у нас огнестрел – молодую женщину убили прямо в собственном доме. Ну, ясное дело, на нас повесили, днюю и ночую на работе. Ну вот, теперь век не оторвется!

Подруги встревожились, и даже намертво прикрученная вешалка спокойствия не вселяла.

– Так, теперь подробнее про женщину, пожалуйста, – забылась Люся.

– А чего подробнее? Убили. Мальчонка пяти лет остался без матери. Вот и надо отыскать этого гада. А вам сразу говорю: узнаю, что в это дело суетесь, – свяжу скотчем и насильно отправлю в пансионат «Бабкина радость»! А то ишь – насторожились! Когда Катерину приводить?

– Недельки через две, – посоветовала Василиса. – И не говори мне тут, что твоя Лидочка с троими не управляется, у вас Наденька в садике, Ниночка вообще спокойная девочка, спит целыми сутками…

– Ну так я тогда Ниночку к вам, а?

– Я же сказала – у нас пока дела! – не соглашалась мать. – Мы записались в драматический театр, нам главные роли присудили, репетиции каждый день. Ты уж прости, пока помочь не можем… а вот недельки через две – давай нам и Ниночку, и Катюшу, все равно я пойду на работу устраиваться, а Люсеньке нечем будет заняться.

– А я? Я тоже на работу… – попыталась было вставить Люся, но ее ропот потонул в разговоре родственников.

Однако Павел пришел неспроста, и так легко сбить его с намеченной цели было невозможно. Василиса пыталась отвлечь его внимание – гремела на кухне кастрюлями, жарила сосиски и даже спела отрывок из какой-то арии, и Люся помогала как могла – весело заставляла Малыша принести ее тапочки. Малыш тапочки не нес, а пытался утащить с кухонного стола сосиску, кот Финли летал с холодильника на буфет и обратно, но все же и этот ералаш не смог затмить Павлу память.

– В театр записались? – снова заговорил он, когда все приступили к ужину. – Просто замечательно! Тогда я точно Катьку к вам завтра отправлю, она уже достала меня – хочу быть киноактрисой, хоть ты тресни! Не ест ничего, целыми днями ногами машет да пресс качает – фигуру корректирует. А чего ей там корректировать – фигуры-то еще и в помине нет! А вот с вами завтра в театр – это как раз то, что надо. Как же я раньше-то не допетрил…

– Ты б ее лучше в детский драмкружок записал, чего ей со взрослыми-то… – попыталась возразить Люся. Она еще ничего не знала про театр, но доверяла подруге вслепую – если та сказала, значит, никто не должен мешать, даже любимые внучки. – Неизвестно еще, какую там постановку ставят…

– Да! – мигом сообразила Василиса. – Мне режиссер говорил, что эротику будем играть, куда ребенку-то?

Павел нервно закашлялся, и из глаз его брызнули слезы.

– Мам, я согласен, ребенку там не место… Но если ты мне скажешь, что будешь играть Эммануэль, я лучше прямо сейчас скончаюсь – я не хочу иметь мать-порнозвезду.

Пока Василиса думала, что бы такое ответить, в комнате раздался телефонный звонок. Люся подскочила, схватила трубку и заворковала:

– Да… Это я… Хорошо, завтра встретимся.

– Оля звонила, – прибежала она через несколько минут. – Обещала завтра заскочить.

– А, так это Ольга. А я думал, ухажер ваш, – продолжал жевать Павел и скармливать мохнатым питомцам добрую половину ужина.

– Какой ухажер? – мгновенно насторожилась Василиса.

– Да я к вам шел, а там мужичок на скамеечке сидел, все на ваши окна поглядывал.

– Высокий такой мущщина, да? У него еще пальто такое дорогое и сам на артиста Тихонова похож, да? Не переживай, это мой воздыхатель, – махнула рукой Василиса, и щеки ее зажглись пунцовым румянцем.

– Да нет, мам, я же говорю – это теть-Люсин. Да он вовсе на Тихонова и не похож, маленький такой, голова лысоватая, в куртке старенькой, зубов не комплект. И потом, мне кажется, он попивает, нос у него такой объемистый, баклажан напоминает…

– А, тогда точно – Люсин.

– С чего это вы решили? – обиделась та. – Почему это, если нос баклажаном, то сразу мой?