Татьяна Луганцева - Просто он работает волшебником
Члены семьи Жемчужных были людьми образованными. Учиться Максим любил. Он закончил эстрадно-цирковое училище, затем – институт культуры, учась на двух факультетах: организации культурно-досуговых мероприятий и на факультете продюсирования. Выступал в цирке как артист оригинального жанра, показывал фокусы. Мама немного обижалась, что он предал их театр, но радовалась его успехам в целом. Максим придумывал такие замечательные фокусы, что был замечен и приглашен в международный цирк, где весьма успешно продолжил свою карьеру.
В сложные годы перестройки, когда различные театры вообще почти перестали посещать, когда упали сборы и зарплаты артистов, семью Жемчужных постигло двойное горе. Умер отец, потерявший большие деньги, вложенные в некую финансовую пирамиду. Умер и старый руководитель театра, достигший весьма почтенного возраста. Максим вернулся в Россию – чтобы похоронить отца, поддержать мать и не дать развалиться цыганскому театру. Он выступил спонсором, очень грамотно организовал рекламу, гастроли, параллельный бизнес в виде открытого театрального кафе. Так он и не позволил сгинуть театру, вытянул его. Труппа единогласно избрала его своим руководителем. Максим не очень‑то хотел всем этим заниматься, но подвести людей он тоже не мог. Все‑таки это было дело его отца – святое для него. Ему пришлось уйти с арены – катастрофически не хватало времени, а ведь он был еще молод и грезил цирком. Фокусы с картами он мог проделывать какие угодно. Точность его рук была отточена до совершенства. Распиливание женщин, иллюзии с огнем, левитация – все это было в его творческом арсенале, но пришлось оставить эти занятия.
Максиму было уже тридцать семь лет, он стал владельцем театра, хозяином цирка во Франции и развитой сети бизнеса – галерей искусств по всей Европе. Он состоялся как личность – и в профессии, и в человеческом плане. Кризис миновал, театр в России процветал. Теперь бо́льшую часть своего времени он проводил в Европе, в Москве появлялся наездами. Макс был высоким спортивным мужчиной с прожигающими насквозь черными глазами, с роскошной копной иссиня-черных волос и потрясающей улыбкой. Ни одна женщина не могла устоять перед ним. Максим относился к этому вполне спокойно – он любил женщин. По молодости парень пускался во все тяжкие, а позже решил, что не на ком ему жениться. Совсем уж молоденькую девушку брать в жены он не хотел, ему бы с ней было неинтересно. Дамы постарше прыгали к нему в постель в первую же ночь, словно изголодавшиеся кошки, и вскоре он разочаровался в женщинах: они казались ему несерьезными и корыстными особами. Его мама волновалась, думая, что он так и останется закоренелым холостяком-гулякой.
– Дорогой Максим! Рядом с тобой столько красивых женщин! Ну почему ты до сих пор не можешь выбрать одну-единственную?
– Может, именно потому, что их слишком много? – смеялся Максим.
– Я серьезно с тобой говорю об этом!
– Чего ты хочешь от меня? Внук же у тебя есть!
Он имел в виду своего незаконнорожденного ребенка от французской актрисы Мишель Дюк. Она ради него даже ушла от мужа-режиссера, но Максим так и не сделал ей предложения, хотя полностью взвалил на себя всю материальную сторону воспитания сына, стараясь как можно чаще видеться с ним. Сейчас Дюку было десять лет.
– Вот именно! Ты даже не женился на женщине, родившей тебе сына! Уж до чего она хороша! Талия, глаза… Все при ней, и она до сих пор ждет тебя! А ты – бесчувственный чурбан!
Максим пожал плечами. Отношения с Мишель были очень сложными. Она для него стала просто очередной подружкой, она обманула его с этой беременностью, подстроив ее специально, нарочно. Потом вскрылись неприглядные факты, что в молодости она снималась в порно, и Максим четко осознал, что не хочет жениться на такой женщине. Этот факт из ее биографии он скрыл от всех, даже от мамы, чтобы как‑то сохранить и так весьма хлипкие отношения несостоявшейся невестки и свекрови.
Сына Максим обожал. Мишель пыталась шантажировать – если не женишься, не дам тебе с ним видеться, но фокус не прокатил. Мишель смирилась, испугавшись, что по решению суда Дюка отдадут отцу, как более состоятельному, положительному человеку. Максим беспрепятственно мог общаться со своим сыном.
Но все это Раде Жемчужной совсем необязательно было знать. Она безумно любила своего смышленого внука, баловала его и мечтала о других внуках от любимого сыночка. Мишель вкралась к ней в доверие, проявив некоторые актерские способности, она желала, чтобы Рада помогла ей «образумить» Макса и заставить его жениться на ней. Упирала на тот факт, что Дюк сильно скучает по Максиму и ему необходимо общение с отцом каждый день. Поняв, что это бесполезно, общение с Радой Мишель свела до сугубо формального. Расчетливой и весьма холодной дамочкой оказалась эта Мишель…
Имелся у Максима давнишний друг, Гена Столяров, с которым, казалось бы, ничего общего у него и быть не могло. Цыганский отпрыск, посещавший специальную школу и выбравший специфическую профессию, – и Геннадий Викторович Столяров, фигура весьма уважаемая в определенных кругах, работавший следователем по особо важный делам. Максим никогда не нарушал закон. Дружили они с детства, жили в одном дворе и были абсолютно разными, но в итоге стали лучшими друзьями. Максим рос в обеспеченной семье, Гена жил только с мамой, излишне увлекавшейся спиртным. Гена часто прятался от дружков матери у Максима. Рада не понимала, почему ее сын предпочитает дружить с русским мальчиком, но препятствовать их отношениям не стала. Рада частенько подкармливала Гену, отдавала ему вещи своего сына. Несколько раз пьяная мамаша Гены врывалась к ним в квартиру с дикими криками:
– Где мой сын? Что вы с ним делаете?! Поганые цыгане! Вы его хотите украсть и продать на органы?! Я вызову милицию!
– Это отвратительно, – только пожимала плечами Рада. Она хотела бы, чтобы ее сын прекратил общение с мальчиком из неблагополучной семьи, но Макс не мог бросить товарища.
В подростковом возрасте над их дружбой нависла серьезная опасность. Как и следовало ожидать, Гена связался с очень плохой компанией: шпаной, ориентированной на кражи, грабежи, угоны машин… Он стал злым, замкнутым, перестал общаться с Максимом, ушел из дома. Максим не опустил руки и начал бороться за своего друга. Он в одиночку пришел на страшный пустырь, в самое логово шайки, состоявшей из двадцати человек. Среди них болтался и Гена. Макс появился там, когда парни делили награбленное и пили дешевый портвейн. К сигаретам Геннадий тоже успел пристраститься.
– Ого! А что это за мальчик к нам пришел? – зло сплюнул глава шайки, Серега.
– Я пришел за своим другом, – спокойно ответил Максим.
– А я думал, ты хочешь погадать или настучать на нас! – засмеялись пацаны. – Проваливай! Тебе здесь не место! Уходи, пока жив!
– Я не уйду без него, – упрямо ответил Максим.
– Подожди, Серый… Я с ним поговорю. – От шайки обступивших Максима парней отделился Гена. Он вплотную подошел к Максиму: – Уходи!
– Нет.
– Тебе чего надо?
– Я пришел за тобой!
– Зачем? Здесь – моя семья.
– Это не твоя семья. Ты пьешь и куришь… В семье все друг друга любят, а здесь каждый за себя, как стая волков, – сказал Максим.
– И что? – засмеялся ему в лицо Гена. – Что хочу, то и делаю! Легко так говорить, когда ты сам в шоколаде, а мне не дана другая семья! Пойми, Максик, у тебя есть мама, папа, квартира, машина… Ты так же, как другие цыгане, будешь плясать и петь в театре! Вот и иди, и пляши! Забудь меня!
– Я не могу, ты мой друг! Я не сдаю друзей и не бросаю их.
– Я тебе не друг! Гусь свинье не товарищ! У тебя своя дорога, а у меня она… здесь.
– Человек сам выбирает себе дорогу, и ты вправе выбрать другой путь.
– Заткнись! Я не хочу тебя слушать! Мне с ними хорошо, я чувствую, что я среди своих. А ты какой мне друг? – презрительно сплюнул на землю Гена.
– Друзья познаются в беде. А мне со стороны виднее, что ты попал в беду, и я на то и друг, чтобы вытащить тебя отсюда, – все так же спокойно сказал Максим. Он смотрел в глаза Гены и не верил, что приятель превратился в одного из этих волчат, окруживших его со всех сторон. Потому он и не боялся их.
– Проваливай отсюда, иначе это плохо для тебя закончится, – так же спокойно ответил ему Гена.
– Да что ты с ним разговариваешь? Ты с нами? – спросил у него Сергей.
– С вами…
– Вот! А этого щенка отпускать нельзя, он знает, где мы тусуемся, видел, чем мы занимаемся. – Сергей выдвинулся вперед и набросился на Максима с кулаками.
Максим достойно ответил ему. Что-что, а к этому его тоже подготовил отец, с детства отдав сына в секцию восточных единоборств. Максим был бесстрашен, но Сергей подло ударил его на глазах у всех ножом в живот. Все произошло очень быстро. Гена потом много раз в уме прокручивал этот эпизод и понимал, что никто не успел бы помочь Максиму. Юноша шарахнулся от малолетнего бандита и посмотрел на свои руки: ладони окрасились в ярко-кровавый цвет.
