Дарья Донцова - Шопинг в воздушном замке
— Там ничего нет, — сказал Григорий.
— Не может быть! — поразилась невеста. — Я купила десять батонов! Неужели все съели?
— Похоже, что да, — ответил Гриша.
— Лика, — тут же распорядилась Путинкова, — беги в булочную. Вдруг еще кто-то сэндвич захочет?
— А где здесь магазин? — спросила я.
— Лучше я схожу, — улыбнулся Селезнев.
— Ты гость, а она прислуга, — заявила Вера.
— Лика еще не знает окрестности, — возразил Гриша, — от нее будет больше пользы на кухне. Я живо смотаюсь. Уже убежал!
Помахав нам рукой, муж Клары удалился, я продолжала нарезать торт.
— Верушка, — спросил Павел, показываясь на пороге, — а где фрукты?
— На столе, — ответила та, взяв поднос с чашками, ложками и розетками.
— Но там нет моих любимых абрикосов… — как-то очень по-детски расстроился Павел. — Я же только их и ем!
— О черт! — закатила глаза Путинкова. — Забыла купить! Милый, извини, впервые запамятовала! Ты же не дуешься?
— Нет, — ответил Павел.
— Спасибо, больше никогда не совершу такой ошибки, — прощебетала Вера и ушла в гостиную.
— Простите, вас Ликой зовут? — спросил Павел, вытирая платком пот со лба.
— Да-да, — закивала я, похоже, у хозяина нелады со здоровьем, он бледный как смерть.
— Жаль, что абрикосов нет, — вздохнул он. — Но это и правда единственные фрукты, которые я ем. Меня от них никогда не тошнит, поэтому они у нас всегда на столе. А сегодня, увы, отсутствуют.
Брыкин повернулся к двери, сделал пару шагов, обернулся и сказал:
— Вы печете замечательные пироги!
— Спасибо, могу вас научить, — не подумав, ляпнула я.
Бизнесмен засмеялся:
— Ну уж нет! Лучше жевать готовые, хотя сегодня у меня совсем нет аппетита.
Я проводила Брыкина взглядом. Кто бы спорил, намного приятнее, когда тебе все подают, готовить лучше под настроение, а не по обязанности. Но мне предстоит еще заняться грязной посудой, лучше не отвлекаться!
Минут десять я терла губкой тарелки, потом решила передохнуть и села.
— А-а-а-а… — заорали издалека. — А-а-а-а! Помогите! Люди! Кто-нибудь!
Забыв обо всем, я ринулась на звук. Вопль несся из той части квартиры, которую мне пока изучить не удалось. Поэтому я сначала завернула в какую-то кладовку, забитую старыми коробками, потом кинулась в обратном направлении и влетела в библиотеку.
У стены, прижавшись к книжным полкам, тряслась Лена, сотрудница Павла. По ее лицу бежали слезы, перемешанные с тушью, яркая помада переместилась на рукав белой блузки, а румяна размазались по щекам.
— А-а-а-а! — выводила Лена.
— Что случилось? — воскликнула я и тут же увидела лежащую ничком фигурку в черном платье и ярко-красном бархатном палантине.
— Вера! — не по-мужски взвизгнул Павел, выныривая из проема двери. — Вера! Что с тобой? Вставай!
— Вау! — заорала Света, влетевшая следом. — Верка нажралась! Пьяная невеста — позор семьи.
— Заткни хлебало, — рявкнул Константин.
— Ой, мама! — откровенно испугался Никита, прибежавший в библиотеку. — Вызовите «Скорую»!
— Врач уже не поможет, — тихо сказал вошедший Сидя.
Все уставились на него.
— Живой человек ни за что не сумеет так вывернуть руки, — добавил Мотя, выглядывая из-за его плеча и сжимая в кулаке ферзя.
— Вера… — прошептал, хватаясь за сердце, Брыкин. — Нет! Нет!
— Что «нет»? — спросил женский голос, и в комнату вошла Вера. — О боже! Ей плохо! Что вы стоите? Скорей врача! Где телефон?
— Ты жива! — эгоистично обрадовался Павел. — Вот счастье, а я… увидел палантин… и решил… подумал…
— Если Верка тут, то кто на полу? — спросил внезапно протрезвевший Константин.
Мотя присел на корточки и осторожно перевернул тело. Широко раскрытые глаза Клары смотрели в потолок.
Все замерли. И тут в прихожей резко прозвучал звонок.
— Откройте, — велел мне Павел.
Я побежала в прихожую, распахнула незапертую входную дверь и увидела Григория с длинным батоном в руке.
— «Нарезного» нет, — бойко отрапортовал он. — В две булочные сбегал, нашел только какой-то французский багет, но ведь это лучше, чем ничего. Кларочка! Где моя любимая жена Клара?
— В библиотеке, — ляпнула я. И тут же опомнилась: — Гриша, стойте! Пойдемте-ка на кухню, сделаю вам бутерброд.
— Клара лучше приготовит, — отказался Селезнев и пошел прямо по коридору.
— Не ходите туда! — закричала я и ринулась вдогонку за ним. Но, как назло, запнулась о пуфик и чуть не упала.
Григорий тем временем вошел в библиотеку, я поспешила за ним.
Тело лежало на полу в том же месте и в той же позе, на спине.
— Клара… — еле слышно прошептал Гриша. — Моя любимая жена… Что с ней?
— Все в порядке, — не растерялся Павел, — она просто устала. Пошли!
— Куда? — пролепетал Гриша.
— В столовую, — решительно заявил Брыкин.
— А моя Клара? — цеплялся за дверь Григорий.
— Ее положат на диван, — пообещал бизнесмен и вывел приятеля из спальни.
Глава 5
«Скорая помощь» прибыла раньше милиции.
— Что у вас? — мрачно спросила девушка в синей форменной куртке. И, не дожидаясь моего ответа, добавила: — Если пьяный, то мы не похмельщики.
— Пойдемте со мной, — попросила я, — по коридору налево, сюда… ой, простите, это не та комната, нам чуть дальше.
— Хотел бы я такую квартиру иметь, чтобы в ней путаться, — громко заявил мужчина лет сорока, сопровождавший юною врачиху.
Мне почему-то стало неудобно, я принялась оправдываться:
— Я служу здесь первый день домработницей, никак не разберусь в местной топографии.
— Прикольно, — не успокаивался медбрат. — А мы всемером в двушке ютимся! В дурдоме и то спокойнее.
— Михаил Львович, замолчите, — велела девушка.
— Есть, Анна Сергеевна! — изобразил он послушание. — Вы доктор, а я так, пристяжной осел.
Наверное, Анна Сергеевна недавно работала на «Скорой», потому что, увидев Клару, она откровенно испугалась и спросила у Михаила Львовича:
— Что делать?
Медбрат присел на корточки, осмотрел тело и спросил:
— Переворачивали?
— Да, — подтвердила я.
— А не надо было! До прихода милиции не следовало ничего трогать!
— Знаю, — кивнула я, — но все подумали, вдруг она жива — искусственное дыхание там сделать…
— Ну-ну, — кивнул медбрат. — При первом осмотре следов насильственной смерти не замечено, но в подобных случаях всегда делают вскрытие. Ментов вызвали?
— Они уже едут, — заявила я.
— Зачем нам звонили, если больная — труп? — возмутилась Анна Сергеевна, жавшаяся в сторонке.
Я развела руками:
— Сработал автопилот — пришла беда, набирай ноль-два и ноль-три.
— Хорошо хоть к пожарным не обратились. — Михаил Львович выпрямился. — Ничего не трогайте — и избавите себя от неприятностей. Похоже на несчастный случай.
— А как вы это определили? — пропищала Анна Сергеевна.
— Вокруг посмотрел, — пояснил медбрат. — Труп в туфлях на каблуке, к одной подметке прилипла раздавленная абрикосина. У вас гости?
— Верно, — согласилась я. И, не удержавшись, добавила: — Вам нужно работать следователем. Как вы догадались про вечеринку?
— Шум из комнат доносится, умершая в вечернем платье и на шпильках, — изложил свои наблюдения Михаил Львович. — Наступила на абрикос, поскользнулась и упала!
— Могла и встать, — пробормотала я.
Медбрат вытащил из кармана резиновые перчатки, ловко натянул их, осторожно пощупал шею Клары и констатировал:
— Сломана. Не повезло женщине. Видимо, она, когда падала, вон о того идола треснулась. Видите фигурки на полу?
— Верно, — опешила Анна. — Зачем они тут?
Я посмотрела на двух драконов, очевидно, привезенных из Китая, — монстры находились в сантиметре от головы погибшей. Это была, так сказать, скульптурная группа: один урод тащит на веревке другого. Никакой настоящей бечевки, конечно, нет, чудовищ соединяет толстая проволока.
— Некрасивая и опасная вещь, — не успокаивалась врач.
— В доме полно подобного хлама, — ответила я. — Пожалуйста, пройдите в столовую.
— Не откажемся от чая, — обрадовался Михаил Львович. — И по паре бутербродов с удовольствием примем!
— Говорите только за себя! — фыркнула врач. — Я не ем на выездах!
— Ниче, через полгодика поговорим про аппетит, — хмыкнул в ответ Михаил Львович.
Меня покоробила их перебранка и полнейшее равнодушие к умершей, наверное, поэтому я слишком резко оборвала медиков:
— Могу предложить вашей бригаде и кофе, и бутерброды, но в столовую я звала вас для оказания помощи — туда отвели мужа погибшей. Похоже, ему плохо!
— Понятно, — нахмурилась Анна. — Михаил Львович, поживее!
Медбрат саркастически ухмыльнулся, но послушался. Не успели они проследовать в комнату, как в квартире появилась милиция.
