Особое задание (СИ) - Горъ Василий

— Отлично! Тогда полетели!

Я, Мигелито, Энди и мои девушки заняли свои места в салоне и, врубив музыку, начали готовиться к прыжкам: я и Энди достали свои парашюты, раздали всем альтиметры, показали, как ими пользоваться и как крепить на левой руке. Еще один парашют из бортового комплекта приготовили для Винни, тоже оказавшегося не дураком попрыгать. Правда, ему досталась «Классика»: во-первых, я не знал уровня его подготовки, а во-вторых экстремальных куполов у нас было только два. Для меня и Энди. Люду, Юльку и Мигелито немного трясло, а Татьяна, уже прыгавшая со мной на Кипре, весело и чуть снисходительно над ними прикалывалась.

Приземлившись на поле парашютного клуба, мы заперли свой самолет, выглядевший на фоне потрепанных местных самолетиков львом среди крысиной стаи, и направились к манифесту.

В маленьком здании, где собирались и проверялись парашютисты, было тесно: желающих попрыгать оказалось предостаточно. Лишь благодаря предусмотрительности Винни нас ждали и инструктора, и самолет. Самолет, правда, ждал на улице: в здание, даже при всем желании, он бы не влез.

Проведя новичкам небольшую предпрыжковую подготовку, инструктора нацепили на себя «тандемы» и мы все вместе пошли к самолету. Девочки заметно побледнели, но старались не показывать виду. Мигелито же откровенно трясся. Несмотря на присутствие дам. Винни еле сдерживал улыбку на протяжении всего времени, пока мы набирали высоту. Наконец, по команде пилота мы надели шлемы, перчатки и первый инструктор вместе с привязанной к нему Юлькой вышел через рампу. Под дикий визг девушки. Практически одновременно от самолета отделился Винни, получивший указание всегда быть рядом. Через некоторое время выпал Мигелито со своим инструктором, потом Людмила в сопровождении Энди и я вслед за Татьяной. Которая единственная из новичков орала не от страха, а от восторга. Я падал рядом, почти головой вниз, чтобы уравнять скорость с более тяжелым «тандемом».

Жестами напомнив девушке, что ей пора попытаться «лечь на воздух», я вместе с инструктором поправлял положение рук и ног, потом, на высоте в тысячу двести метров, ушел в сторону и бросил «медузу». Купол раскрылся идеально: без всяких закруток, вращения, рывка. Укладывал мастер своего дела. Проследив за открытием «тандема», я зажал правую стропу управления и по сумасшедшей спирали рванул вниз, поближе к Татьяне. Скорость парашюта была тоже выше всяких похвал: на таком парашюте можно запросто разбиться при приземлении…

Приземлились мы на одно и то же место, разве что я и Энди обогнали своих подопечных.

А все новички были просто в шоке: с их лиц не сходили дурацкие улыбки, они размахивали руками и пересказывали друг другу все перипетии своего прыжка. Все то время, пока мы укладывали парашюты. Инструктора с завистью смотрели на наши «Велосити», сглатывая слюнки. Потом мы разобрали ошибки каждого и снова влезли в самолет. После пятого прыжка, глядя на утомленные, но счастливые лица друзей, скомандовал:

— На сегодня хватит! Молодцы! Завтра у вас первые самостоятельные прыжки. С подстраховкой из двух инструкторов. Сейчас мы с Винни займемся ужином, а все остальные под руководством Энди отправляются на аэродинамическую трубу…

Через два часа усталые новички приплелись обратно и, как голодные волки, набросились на шашлыки, помидоры, зелень и все остальное, что было на столе. У них не хватало сил, чтобы даже поговорить: только голод и усталость. Умяв все, что было, они еле доплелись до нашего «Фалькона» и без сил повалились кто куда. Девочки, естественно, на постель, заботливо накрытую покрывалом.

Винни отправился в кабину, туда же напросился и Мигелито, поняв, что я собираюсь пообщаться с Энди в салоне.

Оказалось, что лучше всего получилось «лежать на воздухе» у Татьяны, — многолетние занятия танцами сделали свое дело. Довольно неплохо справились с заданием и Люда с Мигелито. А вот Юльку надо погонять еще. Но, в целом неплохо. Потом Энди захвалил наши новые парашюты, и признался, что о такой интересной работе и не мечтал. Вскоре мы приземлились у себя на аэродроме, и нам пришлось перетаскивать спящих девушек в лимузин. Мигелито уехал сам, но и у него в глаза надо было вставлять спички.

Попрощавшись с довольным проведенным днем пилотом, тут же рванувшим с места на новом «Мицубиси», которые с недавних пор начал поставлять Тераучи в мой новый автосалон, я тоже влез в машину, и мы поехали домой.

Как ни странно, утром мне не пришлось никого будить: девочки вскочили ни свет ни заря, и, морщась от боли в мышцах, приготовили завтрак. Так что в девять утра вся компания снова сидела в самолете.

За день мы успели прыгнуть раз по пять. Вернее, я и Энди прыгнули по семь, Винни умудрился аж девять, Юлька — только четыре, а остальные — по пять. Свой «крайний», как говорят парашютисты, прыжок Татьяна совершила сама, без посторонней помощи: отделилась от самолета, пропадала до тысячи метров и открылась. И даже приземление ее не закончилось падением. Единственное, что у нее пока не получалось, — это смотреть на альтиметр, не теряя при этом нормального положения в воздухе. И открываться ей приходилось по писку приборчика в шлеме, «пищалки» на жаргоне профессионалов, выставленного на высоту тысяча сто метров. И по моей команде. Но это были мелочи. Кроме того, укладку парашютов я бы ей не доверил.

По нашим с Энди прикидкам, к концу следующих выходных и все остальные должны были начать прыгать самостоятельно. Под присмотром, конечно, но все-таки самостоятельно. И это меня порадовало: у меня была одна небольшая идейка, для которой было важно, чтобы у них это получалось.

Отметив первый прыжок Татьяны в ресторанчике, мы еще половину ночи гоняли на скутерах и катере, нервируя Бармалея и соседей. Потом Мигелито пригласил Винни и Энди продолжить гулянку в каком-то баре, и они откланялись, оставив меня на растерзание довольным собой дамам. И мне снова пришлось сдаться. Увы, не один раз…

Глава 37

Планы на следующие выходные дожили лишь до прилета Вована: сияющий, как новая десятицентовая монетка мужик после десяти дней отдыха у родителей вместе со своей благоверной кипел планами и идеями, как прохудившийся паровой котел древнего паровоза. И нам пришлось под эти планы подстраиваться: Вован мечтал поучаствовать в родео. Только не на муляже, как в моем клубе, а в настоящем, с живыми быками. Его просто плющило от нетерпения. И я, покопавшись в Интернете, нашел, где проводится ближайший турнир. Поэтому в субботу мы всей компанией веселились на борту «Фалькона», подначивая начинающего ковбоя: девочки втихаря купили ему соответствующий прикид, и теперь уговаривали его надеть. Вован сопротивлялся, как один из трехсот спартанцев царя Леонида, но против последнего нашего аргумента, — поцелуя Мицуко, — устоять не смог. И удалился в туалет, то и дело цепляя головой потолок салона. И через две минуты самолет чуть не развалился от дикого хохота, встретившего его появление в костюме «а ля ковбой». Даже Винни, испуганно заглянув в салон, присоединился к общему веселью: Вован был просто неподражаем! Особенно хорошо смотрелись игрушечные револьверы в кобурах на бедрах и огромные шпоры на сапогах со скошенными каблуками.

— Тобой можно пугать детей! — почти сквозь слезы выдавил я. — Вылитый бандит с большой дороги!

— Кошелек или жизнь? — грозно сдвинув брови, выхватив оба револьвера и приставив их к прелестной головке своей невесты, пробасил он.

— А жизнь с кем? — наивно хлопая ресницами, поинтересовалась девушка. — Если с тобой, то подумаю, а с другими я не согласна!

Компания опять закатилась, глядя на ошарашенное лицо разбойника.

— С кем поведешься, так тебе и надо! — удивленно опустив револьверы констатировал он. — Эти клюшки тебя хорошему не научат!

— Точно! — радостно подхватили девчонки. — Запомни! «Хорошо там, где нам — Да!» Поняла?

— Ага! — кивнула Мицуко. — Значит, Вован должен быть всегда готов! Правильно?