Полина Дельвиг - Чисто семейное дело
— Чем?! — вскричал Полетаев. — Например, тем, что обвинишь в убийстве невинного человека!
Она презрительно рассмеялась:
— А я кто? Судья? Присяжный заседатель? Прокурор? Нет, мой дорогой подполковник, я всего лишь навсего озверевшая от ревности жена, моим словам цена ноль целых, хрен десятых. — Не дождавшись нужной реакции, вздохнула. — Объясняю еще раз для непонятливых: мне не нужно было, чтобы моего мужа осудили и расстреляли. Мне необходимо было железобетонное оправдание в глазах свекра, любая объективная причина для обыска в нашем доме. Я не пыталась поймать мужа на преступлении, я пыталась застукать его с любовницей. А это святое право каждой женщины. Понятно теперь?
Полетаев удрученно покачал головой:
— А меня еще спрашивают: почему не женишься!
Даша недовольно прищурила глаз и заняла выжидательную позицию. Но подполковник лишь махнул рукой:
— Продолжай, продолжай, я тебя внимательно слушаю. — И еле слышно добавил: — Ведьма…
Однако молодая женщина услышала и моментально оскорбилась:
— Нет, подожди, ты хочешь сказать, что это я во всем виновата?!
Полетаев затряс головой:
— Упаси меня господь. Ты просто ангел. Но хотелось бы дослушать твою кровавую историю.
Даша некоторое время сверлила подполковника сердитым взглядом, словно пытаясь понять, что еще скрывается за его репликой, но, не прочитав в синих глазах ничего, кроме доброжелательной заинтересованности, продолжила:
— Основная задача заключалась в том, чтобы выдвинутое обвинение хотя бы в первом приближении выглядело правдоподобным. Я не сомневалась, что вы на полную катушку используете подвернувшуюся возможность. А после этого с меня взятки будут гладки. Да, я обвинила Сергея, да, его арестовали, да, обыскали весь дом и что-то там нашли. Так какого черта гулял? В общем, главное было составить достоверную легенду. — Она тяжело вздохнула и вытянула ноги. — И для начала я решила начать с конца. С убийства Левы. Ведь если верить Соньке, то Сергей был чуть ли не единственным подозреваемым. Вышло здорово: из четырех знавших историю про учебники один умер, второй торчал за операционным столом в Швеции, а представить Сему в роли отравителя я просто не могла, даже напрягнув… напряжнув… короче, ты понял, всю свою фантазию. Но с другой стороны, я точно помнила, что в тот день Сергей с самого утра уехал во Франтишковы Лазни. И стала соображать, где они вообще, эти Лазни, находятся и нет ли там случайно поблизости какого-нибудь аэропорта. Именно в этот момент я впервые поняла, что здесь что-то не то. Вернее, именно то. — Даша горько усмехнулась. — Изначально меня подвело плохое знание не только собственного мужа, но и европейской географии. Когда родился и вырос в России, то на всю жизнь остается ощущение, что Линц, Кобург или Прага — просто на другом конце света, то есть одинаково далеко. По счастью, я неожиданно вспомнила, что у Франтишковых Лазней было еще одно название — Фридрихсбад, а следовательно, они… он? В общем, что данный населенный пункт находится где-то неподалеку от немецкой границы, и, дабы окончательно убедиться в своей правоте, отправилась искать у тебя библиотеку. — Тут рассказчица снова замолчала и бросила ехидный взгляд на подполковника. — Надо признаться, мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы найти вашу фамильную сокровищницу знаний рядом с голубятней.
Полетаев выразительно посмотрел на зловредную гостью. Даша в ответ состроила мину и продолжила:
— Когда же я развернула карту, то едва не пустилась в пляс от радости. От Франтишковых Лазней до Кобурга не более пятидесяти километров прекрасных немецких дорог, максимум сорок минут пути. И не проверишь, паспорт-то он якобы потерял! Пересечь границу, а потом спокойно его подпалить, новый будет готов через неделю. Именно потеря паспорта меня больше всего и укрепила в верности выбранной версии. Мой супруг терял документы исключительно в случае крайней необходимости. А паспорт и кошелек принципиально носил только во внутреннем кармане пиджака. И каждый раз собственноручно перекладывал их из одного костюма в другой, но никогда в папку, сумку или иную ручную кладь. А главное, что этот чертов паспорт обязательно должен был быть потерян! В противном случае в нем оставалась бы отметка о пересечении немецкой границы. И ехать Сергей мог только машиной, ведь при путешествиях самолетом память о тебе остается в паре десятков компьютеров. Короче, все так начало сходиться, что я сразу же стала примеривать на него остальные преступления…
— Молодец, — кивнул Полетаев, но в его голосе отчетливо слышались осуждающие интонации, видимо, мужская солидарность — не пустой звук. — Так держать.
Даша демонстративно пропустила последнее высказывание мимо ушей.
— Но здесь-то меня и поджидала главная проблема: как ни прикидывай, получалось, что, кроме слабой возможности Левиного убийства, моего дорогого супруга можно было с чистой совестью обвинить еще только в смерти Ирены: офис его фирмы находится в пятидесяти метрах от гостиницы. Но какой, черт побери, был мотив? Со Светкой его абсолютно ничто не связывало. Правда, за неактуальностью этот вопрос я сразу отбросила, но и без него выходило, что все остальные преступления он мог совершить, лишь воспользовавшись ноль-транспортировкой. В момент их свершения он, как пришитый, всегда находился рядом со мной. И тогда я впервые задумалась, а что, если настоящим организатором всего плана был все-таки не он? Что, если у Сергея был сообщник?
Полетаев крякнул от неожиданности:
— То есть в твоем представлении он был уже однозначно виновен?
— Конечно, — бесхитростно ответила бывшая любящая жена. — Я же тебе объяснила. И не перебивай. Так вот, этим таинственным сообщником мог оказаться кто угодно: та же самая Сонька, или ювелир, или Майкл, короче, кто угодно…
— И не говори: безграничный простор для фантазий. — Полетаев сочувственно кивнул.
Усмехнувшись, Даша подняла указательный палец:
— Не думай, что все так просто! Даже при самой богатой фантазии получалось, что никто из уже участвующих лиц не подходил по тем или иным параметрам. Как я ни старалась, проблема так или иначе упиралась именно в московские убийства. В общем, надо было либо считать российские преступления досадными совпадениями, либо искать виновного на стороне.
— Подозреваемых стало всего на шесть миллиардов больше.
— Ха-ха-ха! Очень смешно. — Она обиженно поджала губы. — А мне, между прочим, сразу бросилась в глаза одна особенность: почему убийства в Европе так отличаются от убийств в Москве? Ну посуди сам: в Чехии, Германии и Австрии жертвы тихо травятся, а в столице нашей Родины одну выбрасывают из окна, другую взрывают. Слежки, прослушивания… Спрашивается, почему? — Она выдержала паузу. — Ответ напрашивался сам собой: здесь работали любители, а там профессионалы.
— Что за ерунда? — Полетаев удивленно вскинул брови. — Кто тебе такую глупость сказал?
— Ну хорошо, может, я неправильно выразилась. Я имела в виду, что в Европе применялся способ убийства, которым может воспользоваться кто угодно: женщина, четырехлетний ребенок, — она подняла глаза к потолку, подумала и утвердительно кивнула, — может. Словом, любой неподготовленный человек. Просто улучил свободную минуту, всыпал и готово. В России же убивали, как бы это сказать, — нагло, по-мужски. Выбросить из окна взрослую, довольно агрессивную и крепкую женщину кто попало уже не может. Я не говорю о взрыве машины. И тупому ясно, что работали специалисты. — Молодая женщина скинула плед и потянулась за сигаретой, бледное лицо ее разрумянилось от тепла камина, и голос звучал все увереннее: — Тогда я принялась детально вспоминать все, что рассказывал Илья о своих московских похождениях. И чем больше я думала об этом, тем чаще передо мной возникал образ свекра. Но я никак не могла понять почему. Что-то висело в воздухе, чего я никак не могла уловить. Это было просто на грани помешательства, что-то такое очевидное и в то же время абсолютно неуловимое. Я закрыла глаза и начала, как фильм, восстанавливать ювелирычев рассказ. И тут до меня дошло! — Она весело рассмеялась. — На самом деле я догадалась бы гораздо быстрее, если бы Сол с Майклом жили в какой-нибудь другой стране.
— Это еще почему?
— Потому что, вспоминая его приключения, я постоянно чувствовала привкус чего-то шведского. Но решила, что это из-за ребят.
— Машина? — усмехнулся подполковник.
— Именно. Темно-синяя «Вольво». Илья несколько раз упоминал о следящей за ним «Вольво», и сразу все встало на свои места.
3
Даша вздохнула и метким щелчком отправила окурок в камин. Полетаев изумленно посмотрел на нее и недовольно покачал головой:
— Ты, главное, на ковер не начни плевать.
— И все сразу встало на свои места, — задумчиво повторила она. — Я думаю, мои мужчины прекрасно знали, что под них начали копать, и решили не дожидаться стука в дверь. Рассказ Семы о богатой сестре-близняшке оказался как нельзя кстати. Вероятно, первоначальный план был приблизительно следующий: поменять сестер, получить драгоценности, устранить всех нежелательных свидетелей и организовать собственную гибель. Хоп, и все концы в воду. Представь, они получают драгоценные камни на фантастическую сумму, причем так, что никто даже догадаться не может, каким образом это произошло, а уж тем более связать это с ними. Finita la comedia! И поскольку все их имущество, недвижимость, счета в банках, просто все до единой копеечки, включая трусы и носки, останется нетронутым, то окружающие, во главе с соответствующими органами, убеждаются, что Быстровы действительно погибли и дело закрывается. Короче говоря, великолепный шанс начать жизнь заново, без проблем, преследований и надоевших жен. По-моему, не плохо? Ты как думаешь?
