Артур Кангин - Хроника гениального сыщика

— Это шутка?

— Хакер! — резко, почти матерно произнес Рябов. — На Руси завелся компьютерный Робин Гуд, мать его. Именно он перекачивает баксы и евро к нам.

Инспектор перещелкнул затвор именного браунинга.

На следующее утро произошло непредвиденное — Россия опять стала резко беднеть. Компьютерные счета нескольких русских банков оказались выкачаны буквально за ночь.

Рябов вплотную приник к своему старенькому ноутбуку, с гремящим и лязгающим жестким диском, вошел во всемирную паутину и тут же схватился за голову.

— Париж! — воскликнул он. — Хакер сидит в Париже!

— Минуточку… — я попытался урезонить инспектора, — наш хакер в Петербурге. Зачем ему Париж?

Мы прилетели с Рябовым в Париж тогда, когда он стал буквально подниматься из руин.

Перекаченные из России деньги позволили французам, почти обезумевшим от холода и голода, наконец-таки вздохнуть.

Вновь засверкали хрустальными витринами бутики, в гранит и мрамор оделись народные банки, даже Пизанская башня, казалось, слегка выпрямилась и приосанилась.

Надо признать, что на нас с Рябовым парижане смотрели неласково, с подозрением. Бытовало расхожее мнение, мол, каждый русак, если не бандит, то отвязный хакер.

И тут мы, действительно, увидели хакера, белокурого, с носом-пуговкой.

Он шел в припрыг, подергивая тощим задом, размахивая ноутбуком фирмы «Садко». Сомнений нет, так прогуливаются только хакеры.

Мы двинули за подозреваемым.

Тот прошел пару-другую зловонных парижских переулков с хамскими рожами котов на мусорных баках, вывернул прямо к Эйфелевой башне.

Там он взял ручку ноутбука в зубы, с обезьяньей проворностью полез по железной конструкции знаменитой башни.

— Ага! — скосил на меня лилово отсвечивающий глаз Рябов.

Я вдруг запаниковал.

— Не полезу! Панически боюсь высоты.

Тем временем, когда мы преследовали загадочного гражданина с ноутбуком в зубах, Россия нищала прямо на глазах.

Банки стряхнули с себя гранит и мрамор, большинство хрустальных витрин роскошных бутиков оказались разбитыми вдребезги, вздрогнул и закачался даже сам Центробанк Российской Федерации.

Народ же, отбросив турецкую «Саламандру», опять обулся в привычные кирзовые порыжевшие сапоги, валенки, а кое-кто и в липовые золотистые лапти.

На Русь опускался мрак нищеты и разрухи, и только мы, инспектор Рябов и я, акушер второго разряда, Петр Кусков, могли вытащить ее за чуб из болота.

Гражданин же с ноутбуком в зубах благополучно добрался до верхушки Эйфелевой башни, сел на маленькую стальную скамеечку.

Мы с сыщиком поспешно спрятались за металлический ржавый выступ.

Хакер открыл компьютер, надел миниатюрные наушники, глянул в голубое небушко.

А в небе повис серебристый параболический снаряд с надписью «USA» на борту.

— Это американский спутник-шпион, — шепнул мне на ухо Рябов и скрипнул молодыми зубами.

Спутник же стал перламутрово переливаться, а на экране злоумышленника торопливо побежала строка:

«Спасибо от мирового сообщества за русские деньги. Не останавливайтесь! Россию надо превратить в пепелище. Президент США».

Человечек хмыкнул, его пальцы суматошными птицами запорхали над клавой:

«Спасибо на хлеб не намажешь. Где гонорар? Где яхта из красного дерева? Где, наконец, дворец в Лос-Анджелесе? Пока еще с уважением, хакер Владлен Шавкин».

Спутник опять запульсировал лазером:

«Яхта из красного дерева стоит в заливе Сан-Франциско. Небоскреб куплен для вас через подставное лицо некоего Бородкина. Мой вопрос — сколько по вашим расчетам осталось еще денег в России? С бескрайним уважением, президент США».

Ответ не заставил себя ждать:

«Пара триллионов зеленых… Выкачать за один раз? Хакер Шавкин».

И тут мы с инспектором уже не смогли удержаться. По-тигриному выскочили из укрытия.

Рябов выхватил из-за пазухи именной браунинг, прицельно выстрелил в спутник-шпион.

Серебристый шар испуганно нырнул в космическую бездну.

Я цепко схватил хакера за шиворот.

Сыщик навел дуло револьвера ему в запотевший лоб.

— Меня зовут Владлен Шавкин, — печально сказал хакер.

— Знаем! — рявкнули мы разом с гениальным Рябовым.

Сыщик смачно харкнул с Эйфелевой башни, щелкнул предохранителем браунинга.

— Молись, хакер! — гортанно произнес он.

— Продался дядюшке Сэму! — завопил я и вознес над головой компьютерного взломщика чугунный кулак.

— Постойте! Ведь именно я перегонял деньги в великую Русь?! — всхлипнул Шавкин. — Друзья, богатая Россия, увы, теряет нравственность и идеалы. Деньги ей противопоказаны, как героин наркоману.

— Нравственность и идеалы? — губы Рябова иронично дернулись. — А как это линкуется с яхтой из красного дерева и небоскребом в Нью-Йорке?

— В Лос-Анджелесе… — Владлен трубно высморкался.

— Поросенок ты, Влад, — усмехнулся сыскарь. — Давай-ка, возвращай деньги в Россию.

Хакер послушно нагнулся над ноутбуком.

Через минуту финансовые потоки, вздрогнув, как река после оледенения, неудержимо набирая силу, потекли вспять, на родину.

— Качай, качай… — строго контролировал я.

Пальцы хакера забили с дьявольской скоростью.

В жилы отечественных предприятий хлынула молодая финансовая кровь.

Уже через полчаса котировки российских акций резко взлетели.

Всюду, от Пекина до Бомбея, испуганно зашептали о русском экономическом чуде.

И точно! Народные банки вновь щегольски оделись в гранит и мрамор. Бутики засверкали хрустальными витринами. Народ облегченно вздохнул во всю свою могучую грудь.

Россия была спасена.

Запад посрамлен…

Статус-кво восстановлен.

Глава 7

Пингвиний спецназ

На Южном полюсе нашей планеты криминала ошеломительно мало.

— Петя, — вдруг резко обратился ко мне сыщик Рябов, — вам известно кто такой императорский пингвин? Подсказка, он обитает на Южном полюсе.

— Пингвин он и есть пингвин, — раздумчиво ответил я. — Из отряда полуптиц, полурыб. Ни рыба, ни мясо. Что-то вроде прапорщика.

Рябов со свистом рубанул воздух ребром ладони:

— А знаете ли вы, что еще совсем недавно императорский пингвин достигал двухметрового роста, весил же под центнер?

— Что же из этого?!

— А то, — торжествующе произнес детектив, — что теперь императорский пингвин весит всего 46 килограмм, рост же его сократился до метра. Раскиньте мозгами, могло ли это произойти само по себе.

Я насторожился.

— Надевайте свою пятнистую шубу и штаны на ватине, — решительно заиграл желваками Рябов. — Мы отправляемся на полюс. В страну вечных торосов и льдов.

На Южном полюсе мне не понравилось.

Я предпочитаю им клейкие березовые листочки и мечтательные апрельские ухмылки московских краль.

Тут же мне никто решительно не улыбался.

Рябов то и дело играл желваками, а карликовые императорские пингвины продолжали привычную пошлую жизнь, совсем не обращая на меня внимания.

И тут появился Михаил Горбачев.

Он широко скалился. Источал здоровье и радость бытия.

— Привет Рябову и Пете Кускову, — радостно воскликнул он. — Приехали проведать пингвинов?

— Какой там проведать… — обкусывая сосульки с губ, сказал я. — Спасать!

Горбачев снял со спины рюкзак. Открыл его.

В рюкзаке покоилась краснодарская килька в томате, мурманская горбуша, дальневосточные крабы.

— Тоже решил подкормить их, — признался он, поправляя каракулевую шапку.

— Вы думаете, они голодают? — сощурился инспектор.

— Еще как! — из глаза Горбачева выкатилась и тотчас замерзла жемчужная слеза.

— Чьих это рук дело? — воскликнул я.

— Это ваше дело уточнить, почему они на тюремном пайке.

— Петя! — не мигая, посмотрел на меня Рябов. — Вы когда-нибудь были в Московском зоопарке? Вольер с императорскими пингвинами видели?

— Ну?

Вместо ответа Рябов вежливо поклонился Михаилу Сергеевичу:

— Извините, Михаил Сергеевич, дела… В Москву, в Москву!

В столице стояла сырая, промозглая погода.

С дубов и осин с угнетающей методичностью слетал багрянец.

Лупил стылый дождь.

В зоопарке в такое время года гадко.

Вот и вольер…

Надпись кириллицей: «Императорский пингвин».

Однако, что мы видим?

Здесь, в Златоглавой, птички превратились во что-то фантастическое.

— Рост под три метра, — цокнул языком Рябов.

— А вес под двести кило, — еще с большим ошеломлением прицокнул я.

Тут я обнаружил, как к нам приближается крохотная, но весьма увесистая фигурка гениального скульптора-монументалиста Махмуда Ркацетелли.