Анна Михалева - Шкура неубитого мужа
Виталий же, наоборот, сдерживаться не стал, и информация полилась из него как из рога изобилия:
— Рынок забит компаниями, желающими перевозить грузы. Каждый клочок русского бизнеса, где что-нибудь продают или покупают, просто на вес золота. Спрос явно превышает предложение. А потому существует конкуренция.
— Хм… — Пока молодой босс все понимал. — Так и должно быть. В таких случаях нужна хорошая реклама, солидное имя (а у компании Speed оно имеется) и, конечно, рекомендации клиентов…
— Вот! — импульсивно перебил его Виталий, что повергло выпускника Итона и Оксфорда в длительный ступор. Он не привык к взрывным диалогам, когда оппонент перебивает тебя на полуслове. Он рассчитывал произнести речь минут на двадцать, которая бы определила задачи филиала на текущую неделю. Но теперь вместо шефа, захлебываясь собственной энергией, тараторил его заместитель. — Именно рекомендации играют решающую роль в России. Рекомендации определенных людей, которые приводят больших, толстосумых клиентов. Кроме того, они обеспечивают безопасность на дорогах и прочие необходимые услуги. Например, «зеленый коридор» на таможнях. Эти люди и есть «крыша». Без них в России и плюнуть с выгодой не дадут. Никто не станет с вами работать, пока вы не добьетесь рекомендаций этих важных людей.
— Н-да… — Александр попробовал рассуждать вслух. — Если так обстоят дела, то.., в конце концов это поправимо… Мой отец прекрасно знаком с послом Великобритании в России. А наш босс Реджинальд Блэр еще в давние времена был представлен бывшему президенту России, когда он был в нашей стране с визитом. Кроме того, моя тетя в прекрасных отношениях с женой бывшего посла Швейцарии в Великобритании, муж которой недавно стал…
— Господи боже, о чем это вы! — не выдержал Виталий. — При чем тут послы, президенты и их жены? Нужно звонить Ваньке Кривому, и все дела!
— К-кому, позвольте? — Потомок древнего рода поперхнулся.
— Ваньке Кривому! — к его ужасу, повторил заместитель. — Это первый советник Бессмертного. Можно сказать, его правая рука.
* * *— Ха! — сдержанность не была одной из благодетелей Сержа Боброва, а потому он выражал свои чувства громко и искренне.
Своим зычным «Ха!» он отреагировал на рассказ Александра о предложении Виталия позвонить какому-то Кривому Ваньке, чтобы наладить работу филиала английской фирмы в России.
Они опять сидели в ресторане. Серж с энтузиазмом поглощал жаркое из баранины, а потомок английских аристократов с кислотой во взгляде таращился на устрицы, пытаясь заставить себя поужинать. Есть ему не хотелось. Завидный аппетит, которым так славились все его предки, сегодня покинул младшего Доудсена. Причиной тому было нервное расстройство. Длительная, но неплодотворная беседа со своим заместителем, в ходе которой последний живописал деяния некоего господина Бессмертного и его подручного Ваньки Кривого, окончательно убедила молодого аристократа, что он совершенно не разбирается в российском бизнесе. Он не мог понять, кто такой этот Бессмертный и почему его слово есть закон даже для министров этой странной страны. И самое важное, чего он не мог взять в толк, — это с какой стати великий человек с громкой фамилией Бессмертный вдруг сломя голову примется выполнять просьбу плюгавенького господина с дурацкими усами, который и есть-то всего-навсего заместитель директора небольшого филиала английской транспортной компании.
— Ха! — еще раз лаконично высказал свое отношение к услышанному Серж и залпом выпил стопку водки.
Александр невольно поморщился.
— Я те вот что скажу, — сообщил Бобров, отфыркиваясь, — дело твое — дрянь.
Младший Доудсен с удивлением уставился на собеседника. Странно, что тому и в голову не пришло, что человек, равнодушно созерцающий устрицы, вместо того чтобы наслаждаться этим превосходным яством, скорее всего, поступает так, потому что понимает: его дела — именно дрянь. В лондонском клубе «Пеликан», уютном прибежище молодых аристократов, ни у кого бы сомнений не вызвал столь вопиющий признак его плохого душевного состояния.
Но Серж Бобров не был членом клуба «Пеликан», он хмыкнул и продолжил:
— Самое удивительное, что хлыщу этому, Ваське Бессмертному, фамилия от рождения досталась. Люди жизнь кладут на такую кликуху, по зонам сидят, имидж зарабатывают… Н-да, а этот с младенчества попал на все готовенькое. Повезло, одним словом. Правда, фамилия обязывает. С такой фамилией необходимо непременно стать крупным человеком. Вот он и стал. Хлыщ поганый!
Из пламенной речи сотрапезника Александр понял, что тот относится к господину с громкой фамилией, мягко говоря, недоброжелательно.
— И кто он теперь?
— Крупный авторитет в деловом мире. Чего ему от тебя нужно?
— А разве это ему от меня что-то нужно? — искренне удивился потомок Доудсенов.
— Если тебя толкают к нему в объятия, значит, ему от тебя что-то нужно. Твой усатый заместитель чего тебе плел?
— Плел? А.., это, верно, означает «говорил», да?
— Точняк. Чо говорил?
— Настаивал на встрече. Обещал устроить.
— Ну, вот послушаешь, а потом будем голову ломать.
— Кому, простите?
— Ха! — Серж добродушно хлопнул его по плечу:
— Себе, конечно, не ему же. — Потом он задумался, многозначительно глянул в потолок и утробно изрек:
— Ему-то фиг сломаешь…
* * *Маша Иванова прыгала от восторга — у нее появилась настоящая работа! Пускай и временная, пускай ей пообещали заплатить всего-то двадцать долларов за выступление и взяли ее на испытательный срок, но до чего же все хорошо вышло! Как же благосклонна к ней судьба! Не успела она приехать в Москву, а уже обзавелась друзьями, квартирой и даже работой. Можно передохнуть. Маша глянула на себя в небольшое зеркальце на стене комнаты.
Волосы растрепаны, глаза сияют, губы улыбаются. Чудо, что за жизнь у нее начинается. Вчера ведь совсем пала духом. Зашла в кафе «Фламинго» просто так, на всякий случай, и вот, пожалуйста, случай-то подвернулся. А с виду кафе ну никак не располагало к мыслям о том, что там вообще существует хоть какое-то развлечение, кроме еды и питья. Оно располагается в двухэтажном здании, каких в центре Москвы не так уж и много осталось. Находится это здание на улице Солянка, к нему от метро «Китай-город» рукой подать. В холле у дверей ее встретил хмурый дядька. На вопрос, где располагается администрация, махнул в сторону обеденного зала. Маша вошла и обомлела: у стены небольшая сцена, на ней клавишный, гитара покоится на стуле. А возле сцены трое непромытых типов, таких же хмурых, как и тот, который в дверях.
— Простите… — Маша им лучезарно улыбнулась.
Они синхронно оглядели ее с ног до головы, синхронно хмыкнули. Потом один хрипло проворчал:
— Садитесь, сейчас официантка придет.
— Но я не обедать… — Маша вздохнула глубоко и призналась:
— Я петь хочу.
— Караоке в подвале, — безучастно отозвался второй.
Маша опять улыбнулась:
— Вы не поняли, я работу ищу. Я певица.
В трех парах глаз появилось осмысленное выражение.
Потом тот, кто пытался послать ее в бар-караоке, неприятно ухмыльнулся:
— Да ну?! Известная?
Маша постаралась сохранить лучезарную улыбку. Она была готова к подобной реакции. Зря, что ли, ходила три дня в поисках работы?
— Нет, неизвестная. А здесь только известные выступают? — Она окинула взглядом небольшой зальчик. — Что-то не похоже.
Парни разом повеселели.
— Хочешь петь — пой, — заявил один и шагнул на сцену. Подошел к клавишам, взял аккорд. — Что будешь исполнять?
— А что нужно? — Маша расстегнула пуховик.
— Что-нибудь нежное, со стриптизом! — хохотнул второй и схватил со стула гитару.
— Интим не предлагать. — Маша стянула с головы вязаную шапочку.
Парень у клавиш кашлянул. Надрывно, как заядлый курильщик:
— Элвиса могешь?
— Да… — тихо сказала она. — Давайте «Can't help…».
После того как последний аккорд рассыпался по углам зала, парень у клавиш подал ей руку:
— Геннадий. С двумя "н". Попробуешь сегодня вечером? Мы тут Элвиса поем. А солистка слиняла, зараза.
Папик богатый на юга пригласил. Ну, она юбку задрала — и в аэропорт.
— Хоть бы предупредила, скотина, — ругнулся второй. — По мобильному полчаса назад позвонила уже из Египта. Меня Вовой звать.
— Да, безответственная дрянь, — согласился третий, который, по всей видимости, должен был играть на ударной установке, стоящей на сцене. — Я — Леха.
— Маша, — она склонила голову. — А вы здесь постоянно?
— Всю неделю, кроме понедельника и четверга. В понедельник — выходной, в четверг работаем в «Эллочке-людоедке».
— Неподходящее место для Пресли. — Маша готова была расцеловать этих парней. Она сильно подозревала, что сейчас они расправят за спинами большие белые крылья, взмахнут ими и поднимутся к потолку.
