Екатерина Вильмонт - У страха глаза велики
Ален целый день возил их на машине, показывал достопримечательности. У Степаниды голова шла кругом от всяческих красот и от старания ничем не выдать своего невежества. Она приказала себе не задавать лишних вопросов и ничему не удивляться. Хотя это было трудно, потому что на самом деле она пребывала в непрерывном удивлении.
Правду люди говорят: Париж – настоящее чудо!К вечеру я стала замечать, что Степанида уже едва держится на ногах от впечатлений. По дороге из Версаля она попросту задрыхла в машине.
– Степка, ты что! – попыталась ее разбудить Матильда.
– Мотька, пускай спит! – вступилась я за девчонку. – Она ж тут не на три дня, а на целых три недели, еще успеет все посмотреть.
– Твоя правда, – легко согласилась Матильда, – просто мне кажется, что в Париже грешно спать...
– А, между прочим, у тебя самой довольно сонный вид, – усмехнулся Ален, взглянув в зеркальце.
– Ну, вообще-то, я и вправду устала... – призналась Матильда.
– Так что, сегодня танцы отменяются? – поинтересовался Поль.
Мы с Мотькой переглянулись. Нам столько надо рассказать друг другу, а когда еще представится возможность...
– Да, мальчики, сегодня я уже ни на что не гожусь, – сказала я. – Тоже устала, как пес!
– Что это вы какие слабые? – засмеялся Ален. – В прошлый раз готовы были с утра до ночи таскаться, а сейчас еще только начало девятого...
– Ален, ты ничего не понимаешь в женщинах! – весело воскликнул Поль. – Подружки полгода не виделись, им посекретничать надо, а тут Степанида спит...
– Он прав? – спросил Ален.
– Только отчасти, – призналась я. – Но вы не обижайтесь...
– Постараемся!
Они довезли нас до дома, помогли довести до квартиры едва державшуюся на ногах Степаниду, и Ален на всякий случай спросил:
– Ну как, не передумали? Может, отдохнете полчасика, а потом все-таки...
– Нет, – решительно заявила Матильда, – не могу! Просто сил нет!
– Ну, как хотите, – чуть суховато сказал Ален. Кажется, он все-таки обиделся. Глупо!
Мы с Мотькой отвели Степаниду в ванную, помогли умыться, потому что она не справлялась с кранами и душем, а потом уложили спать. Ужинать она отказалась. Нам тоже есть не хотелось. Мы уселись в гостиной в кресла. Мне казалось, стоит нам остаться вдвоем, как разговор польется сам собою, но нет... Мы молча смотрели друг на друга. Эти полгода столько вместили в себя, что мы обе не знали, с чего начать.
– Ну? – не выдержала я. – Чего молчишь?
– А ты? – улыбнулась Мотька.
– Нет, начинай ты...
– Аська, столько всего, что я... Аська, я не знаю, что мне делать...
– Что делать? В каком смысле?
– Понимаешь, Меркулов хочет ставить «Ромео и Джульетту»...
– И ты будешь играть Джульетту?
– Вроде бы...
– Но это же просто здорово! Мотька! Это же... это же...
– Аська, а если я провалюсь?
– Провалишься? Почему?
– Потому что это Шекспир! Мне иногда во сне снится, что меня освистывают! Понимаешь, тут все-таки нужна школа, а я ничего не умею... Это стихи...
– Матильда! Ты сумасшедшая, да?
– Почему? – растерялась она.
– Ты что, сомневаешься?
– Еще как!
– А Меркулову ты про это говорила?
– Говорила.
– А он что?
– А он велел мне выучить одну сцену с Ромео и показать ему.
– Ну и что? Ты выучила?
– Конечно!
– Показала?
– Да. И он сказал...
– Что? Что он сказал?
– Ты смеяться не будешь?
– Нет!
– Он сказал, что я... Джульетта его мечты!
– Как? Джульетта его мечты? – переспросила я.
– Аська, ты же обещала!
– Да я и не думаю смеяться! Это же просто здорово! Поздравляю, Мотька! И ты еще сомневаешься?
– Конечно, сомневаюсь...
– Ну, ты всегда сомневаешься... Хотя это правильно. Сомневаться надо, это полезно, дед тоже всегда так говорит. Подумать только, Мотька, год назад ты была в Париже, даже меньше года, и вовсе не думала, что скоро станешь звездой!
– Аська, прекрати, никакая я не звезда! Просто я везучая, тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить!
И она постучала по деревянному столику.
– Аська, а как ты считаешь... Вот когда Игорь Васильевич вернется, можно мне с ним будет посоветоваться?
– Насчет чего?
– Насчет Джульетты и вообще...
– Конечно, можно, ты же знаешь, как дед к тебе относится!
– Аська, все, давай сейчас больше про это не будем, ладно?
– Как хочешь.
– Ась, а почему ты пригласила со мной Степаниду?
– Как почему? – удивилась я. – Она же живет у тебя, и что же – ты бы ее одну оставила, а сама бы укатила в Париж?
– Ты настоящий друг, Аська!
– А ты сомневалась?
– Вообще-то нет.
– А тебе с ней трудно, со Степкой?
– Нет, она хорошая... Она даже работать устроилась...
– Работать? А школа?
– Она после школы подрабатывает, и знаешь где? У Пивочкиной матери.
– У Юлии Арсеньевны? – ахнула я.
– Да. И устроила ее туда тетя Липа.
– Обалдеть!
– Да, и она все от меня скрывала, я совсем недавно узнала...
– А, теперь понятно, откуда у нее такие хорошие манеры за столом, я даже удивилась...
– Почему? А у меня что, плохие манеры? – всполошилась Мотька.
– Нет, что ты... Просто я знаю, что тебе некогда было заниматься обучением Степаниды, – рассмеялась я.
– Аська, но ты, если что, говори мне, ладно?
– Насчет чего?
– Насчет манер! Я ж теперь артистка, мне надо...
– У тебя с этим все в порядке, успокойся!
– Степка очень с Валеркой подружилась...
– Это хорошо. Валерка – умница.
– Я тоже так думаю, мне за нее тревожно было, а теперь поспокойнее. Валерка, Юлия Арсеньевна – они плохому не научат.
– Это точно. Да она и сама не дура. У нее голова на плечах есть.
– А как ты думаешь, Аська, почему она сегодня все время молчала?
– Стесняется, наверное. Все незнакомое, новое, столько впечатлений...
– Другая бы на ее месте все время задавала бы вопросы, а она...
– Наверное, боится показаться дурой.
– Похоже, ты права. Это хорошо! – обрадовалась Мотька. – Ой, Аська, что мы с тобой все о Степаниде, что у тебя-то? С Аленом у вас, похоже, не столько любовь, сколько дружба, да?
– Да...
– И ты ни в кого не влюблена?
– Да как тебе сказать...
– Скажи, как есть!
– Мотька, только это между нами...
– Ты что тут, в Париже, сдурела? Я тебя когда-нибудь подводила?
– Нет, конечно, извини...
– Ну, так в кого ты втюрилась?
– Я не втюрилась, просто мне очень понравился один человек...
– Какой человек? Откуда?
– Из Швеции.
– Из Швеции? – удивилась Мотька.
– Да, дед не так давно брал меня с собой в Стокгольм, и я там познакомилась с сыном одной знаменитой певицы... которая пела вместе с дедом... А на другой день она и ее сын возили нас по всяким достопримечательностям...
– А сколько ему лет?
– Двадцать! Он учится в университете, хочет быть врачом...
– А как его звать?
– Олаф!
– Красивое имя! Аська, а он к тебе как?
– Он, Мотька, на меня, по-моему, и не смотрел. Я для него еще соплячка, наверное.
– Тогда на фиг он тебе нужен? – возмутилась Мотька.
– Понимаешь, он такой красивый! Настоящий викинг!
– Викинг?
– Ну, во всяком случае, я именно так себе представляю викингов! Высокий, широкоплечий, голубоглазый, волосы совсем светлые...
– И тупой!
– Тупой? С чего ты взяла?
– Ну если он на такую девчонку, как ты, не клюнул, значит, точно – тупой!
– Спасибо, подружка!
– И между вами ничегошеньки не было? Даже не целовались?
– Нет, какое там... Говорю же, он меня в упор не видел, хотя был очень вежливым и приветливым... Просто я для него еще мала... Ладно, хватит об этом, расскажи лучше, что у тебя.
– Ой, Аська, я как заведусь о своих делах, меня и не остановишь. Поэтому лучше сначала о тебе.
– А что обо мне? Живу, учусь, привыкла уже к Парижу, не так скучаю... Тебя, конечно, очень не хватает, а так... Ну все, Мотька, выкладывай, что у тебя! – потребовала я.
– Я ведь уже сказала – у меня Джульетта!
– А как с Олегом?
– С Олегом? Все по-старому. Только он теперь мной гордится.
Мы проговорили до глубокой ночи, вспоминали старое, мечтали, смеялись вместе над детскими глупостями, словом, нам опять было хорошо вместе.Глава IV МОЯ ВЗЯЛА!
Степанида проснулась рано, в начале восьмого. В первый момент она ничего не поняла – незнакомая комната, широкая кровать вместо привычного московского диванчика. Но тут же она все вспомнила. Париж! Она проснулась в Париже! Ну надо же, кто бы мог еще месяц назад сказать, что такое возможно? Тем не менее это факт! Вчера ей показывали Париж, свозили и в Версаль. Вот это красота так красота! А еще два раза они были в кафе. Интересно, что будет сегодня? Вчера Мотька с Аськой что-то говорили, но она забыла. «Ой, я же собиралась сегодня сама погулять по городу!» Степанида прислушалась. В квартире было очень тихо. Похоже, все спят еще. Она тихонько поднялась и подошла к окну. За окном был Париж! И это не сон!
