Маргарита Южина - Осторожно, дамы отрываются
Гришка как-то подозрительно хихикнул и вдруг спросил, невинно пялясь в окно:
– А знаешь ли ты, госпожа Любовь, кого ты только что тряпкой вытолкала? Это между прочим, начальник нашего цеха был – Федор Петрович Клыков.
– Да иди ты, со своими шутками… – усердно терла плитку Люба. – Носки надень, клоун!
Но Гришка не отставал.
– Я серьезно тебе говорю! Я бы чего перед кем другим на вытяжку стоял! Говорю тебе – Клыков! Начальник!
До Любы теперь дошло.
– И что? – растерянно спросила она. – Он вот такой… серенький? Старенький какой-то…
– Нормальный он, – обиделся за начальство Гришка. – И не серенький никакой. И с возрастом у него порядок…
Люба была поражена. Что и говорить, в душе она еще лелеяла розовую мечту стать супругой какого-нибудь начальника. А оказывается, что этот вот директор цеха… начальник, вовсе и не принц…
– А у вас какого покрасивей начальника не найдется? – с надеждой спросила она у Гришки.
– А тебе зачем покрасивей-то? Тебе ж не замуж за них, – захлопал рыжими ресницами Гришка. – А Федор Петрович у нас мужик неплохой, рабочего никогда не обидит…
Любочка Гришку уже не слушала – и зачем, спрашивается, она весь день тряпкой машет, если здесь и глаз положить не на кого… Эх, лучше б Васька деревенский…
У Ирочки все было гораздо романтичнее. Уже после обеда в их автобус втиснулся Мишка и по-свойски шлепнул девушку по плечу:
– Привет! Ну как, ты продумала меню? – с ходу спросил он.
Ирочка оторопела:
– Ты же говорил, что все сам… мне только барана надо…
– Ну и что, что я говорил, а ты бы могла проявить инициативу! Мне что ли одному это кафе надо! Нельзя так наплевательски относится к «Мишкиной радости»!
Ирочка даже немножко почувствовала себя виноватой. И в самом деле – парень ведь не только для себя старается…
– Ну ладно, – великодушно простил Мишка, – не грузись. Давай мне деньги и работай. А уже в пятницу мы с тобой все обсудим.
– Хорошо, в пятницу обсудим, – кивнула Ирина. – А то у меня сейчас пассажиры… Гражданочка! Ну и куда вы заталкиваете свою сумку?! Вы ж ее на чужие колени заталкиваете! Вам наверное не видно, а я со своего места вижу – не ваши это коленки! Бабушку вон придавили!
– Нет, Ир, я не понял, – опять отвлек ее от работы Мишка, – а деньги-то где?
– Какие деньги? – опешила девушка.
– Ну молодец! Какие! А на что я продукты закупать буду?
Этого ему говорить не надо было, потому что Ирочка сурово сдвинула брови, наклонила голову и ринулась в бой:
– Ах, тебе деньги нужны, да? – зашипела она, тяжело пыхтя от возмущения. – А ты забыл, что я еще тебе до конца не доверяю! Думаешь, я не помню, как ты мою Любочку обокрал?! Как ты у нее из кармана ключи спер!
– Да мои это были ключи! Мои! Сколько раз повторять?
– Пабло! – уже зычно командовала Ирина. – Срочно поворачивай в милицию! Мне этого ворюгу пристроить надо!!!
От справедливого гнева ее попытался отвлечь какой-то пассажир:
– Барышня, – интеллигентно произнес он, поправляя очки. – А не могли бы вы потом эти свои дела решить? Мне выходить надо, а я еще не расплатился…
– Пабло! Оглох что ли? Нам срочно надо в милицию! – еще строже сказала Ирина. – У них здесь целая банда! Этого, очкастого, тоже в тюрьму!
Пабло старался относится ко всему философски – если ему не судьба изменить кондукторшу, надо просто изменить свое к ней отношение. В принципе, ему даже менять ничего не приходилось – он продолжал ее дружелюбно не замечать.
Все повторилось, как и вчера – Мишку довезли до конечной, и он яростно принялся доказывать Ирочке, как она в нем ошибается.
– Ирина! Ну я же ничего плохого не хотел!
– Понятно! Ты хотел хорошего – денег!
– Правильно! – не успокаивался парень. – А продукты мне на что-то покупать надо или нет?! Это ж тебе не булку хлеба купить, тут целый банкет!
Ирина прищурилась и вдруг выдала:
– Я вот так думаю… а я сама, без тебя заявлюсь к твоему шефу и скажу, что могу великолепно готовить! Пусть он для меня кафе открывает, зачем мне ты?
Мишка выкатил глаза и возмущенно зашипел:
– Ах, та-а-а-ак… Тогда… тогда ты меня вообще никогда не увидишь! И знай – только что, собственными руками… нет, собственным языком ты закопала свое счастье!.. в последний раз спрашиваю – деньги дашь?
– Ни за что! – торжественно провозгласила Ирина и демонстративно крикнула: – Паблик! Поехали! У нас еще куча дел, столько остановок объехать…
В это раз она даже категорически не пустила Мишку доехать до нужного места.
– Хватит, – резко сказала она ему, выталкивая парня из салона, – мы тебя вчера бесплатно катали, так и по миру пойти не долго.
Мишка сначала что-то пытался сказать, потом плюнул и гордо пошагал к другому автобусу.
Ирочка же весь остаток дня посвятила работе. Она так яростно собирала деньги за проезд, что некоторые платили дважды.
Глава 2
Хочу быть владычицей…
И вот, наконец, наступили первые заслуженные выходные сестер.
– Ирина! Ну вставай же! – теребила сестру Люба, едва часы пробили девять. – Мне так много тебе нужно рассказать!
Ирину это не вдохновило, и она продолжала смотреть сны еще до одиннадцати. И когда уже Марианна Венедиктовна с Любочкой уселись ко второму завтраку, чтобы похлебать чай с обезжиренным йогуртом, в дверях кухни появилась Ирина.
– Ну-ну, – весело хмыкнула она. – Не успеете с постели соскочить, и сразу за стол, да?
– Мы, между прочим, соскочили еще два часа назад, – обижено проговорила Любочка. – Садись лучше и рассказывай – что новенького?
– Н-ну… – лукаво покачала головой Ирина. – Мне уже сделали предложение.
– Ого! – выкатила глаза Любочка, и жидкий йогурт встал в горле комом. – Вот! Вот куда мне надо было идти! А я только со шваброй бегаю!
– Подожди, Любовь, – степенно охладила ее Марианна Венедиктовна. – Ирочка, я надеюсь, это приличное предложение? И его сделал достойный человек?
Ирочка только фыркала :
– Еще бы!.. слушайте, а у нас что-нибудь посытнее есть? Сегодня же напеку блинов.
– Блины – это могила для вашей фигуры! – воскликнула Марьванна, но тут же пожала плечиками. – Хотя мне блинчики не помешают. Всего парочка.
Ради парочки блинчиков Ирина заморачиваться не стала, она попросту намазала себе маслом ломоть хлеба и налила здоровенную кружку чаю с молоком.
– Расскажи же наконец, кто тебя позвал замуж? – нетерпеливо проговорила Марьванна, вырывая из рук Ирочки хлеб с маслом. – Кто он?
– Ну кто… – поникла без хлеба Ирочка. – Он этот… Мишка. Люб, ну ты помнишь, который у тебя ключи утащил.
– Возле сберкассы который? – вспомнила Любочка. – Ну так он же вор!
– Знаешь, Люба, у меня пока все равно никого приличного нет, пусть пока хоть вор будет что ли… – здраво рассудила Ирина и обернулась к Марьванне: – он вообще нормальный. Он у своих не крадет, не пугайтесь… а может он и вовсе не крадет… короче, я еще толком не разобралась. Но думаю, у него есть шансы…
– Нас обокрасть? – не сразу поняла Любочка.
– Исправиться! Он мне предложил открыть свой бизнес, – выдохнула Ирина. – Я решила – не хочу искать себе в мужья директоров и начальников! Сама хочу стать директрисой! И уж потом я себе выберу…
Марьванна с удивлением уставилась на Ирину:
– А ты, девочка, мудрее, чем кажешься. Молодец.
– И я! – сразу же кивнула Любочка. – И я так же решила! А то у нас на этом заводе совсем никого подходящего нет! Одни только ненормальные голышом скачут!
– Го-о-о-лые!.. обалдеть… – задохнулась от восторга Ирочка и тут же скомандовала: – Люба! Срочно собираемся! У нас сегодня школа джентльменов и бальные танцы! А по дороге ты мне все расскажешь!
Однако улизнуть от пожилой леди девицам не удалось.
– Давайте-ка сначала мне все поведайте, – заявила она. – Уж что-то давно я про обнаженную натуру не слышала. Рассказывай, Любочка, не стесняйся. Итак, где вы с ним уединялись?
Пришлось Любе все рассказывать в подробностях. И из-за этого они с Ириной чуть не опоздали в школу джентльменов.
– Слушай, Люб, – по дороге в школу вдруг проговорила Ира, – а чего мы с тобой в эту школу таскаемся? Я так, например, уже всяких манер нахваталась, и приличных и не очень. Уж во всяком случае, не пропаду.
– Ты думаешь, я пропаду? – фыркнула Любочка. – Я и вовсе с этими самыми манерами уродилась. Только знаешь, мне кажется, надо сходить и предупредить, что мы туда больше появляться не станем. Пусть на нас не рассчитывают.
– Можно и предупредить… – согласилась сестра, и они прибавили шагу.
Сестры пришли в школу, когда там уже начались занятия. Они тихонько пробрались на свободные места и стали терпеливо ждать перерыва, чтобы в лучших традициях джентльменства, никому не мешая, объяснить, что ноги их здесь больше не будет. В это время преподавательница – пожилая дама с жидкой фрикаделькой на голове, нудно отчитывала какого-то краснощекого бутуза:
