Кошмар в августе - Дельвиг Полина Александровна

— Так то картина, ее хоть продать можно.

— Поверь, приобретают не для того, чтобы продавать. Разведение животных, не важно кого — кошек, собак, попугаев или рыб, — это как сотрудничество с самой природой. Это божественный процесс, в нем и радость рождения новой жизни, и гордость за успехи своих питомцев. Спроси у кого хочешь — ни одна купленная рыба не кажется такой красивой, как та, которую вывел ты.

— Ну, допустим, рыбы и сами справляются со своими обязанностями...

— Вот здесь ты ошибаешься. Ты, например, хорошо представляешь себе гуппи?

— Конечно. — Даша была горда продемонстрировать свой образовательный уровень. — Такая красивая разноцветная рыбка. С хвостиком.

— С хвостиком! — Юлька усмехнулась. — Так вот, если твою разноцветную красавицу предоставить самой себе, то через несколько поколений она превратится снова в Золушку — в серенькую, довольно невзрачную рыбку. Все, что ты видишь в современных аквариумах, — это труд десятков, сотен селекционеров. И так практически во всем. Да на селекционировании держится все мировое сельское хозяйство.

— Значит, я правильно понимаю: разведение братьев наших меньших — это и удовольствие, и заработок?

— Правильно понимаешь. Просто для кого-то это больше удовольствие, а для кого-то — больше заработок.

— А как же Юркевич? — спросила Даша.

— В каком смысле? — Юлька не сразу переключилась с одной темы на другую.

— Юркевич-то беременна, а от кого — не знает.

— Рыжая, поверь, это не тема для обсуждения. — Паэгле не могла скрыть раздражения, — Пусть они сами с этим разбираются.

— Но ведь Алексей пропал, — попыталась удержать ее Даша.

— Я-то здесь при чем? Сколько людей в Москве пропадает, и что, во всем я виновата?

— Но исчез он после того, как я отдала ему визитку Пелтрама.

— Ты отдала! — Юлька всплеснула руками. — Заметь — ты. А почему претензии ко мне? И с какой стати ты отдала ему именно эту визитку? Там же черным по белому написано «гинеколог».

В голове у Даши была такая пустота, что даже эхо раздавалось.

— Ладно, — Юлька махнула рукой, — вставай, приводи себя в порядок, будем завтракать. Выпьешь свой чудовищный кофе. — Паэгле засмеялась. — Вставай, вставай, а я пока немного поработаю.

2

— Алло, Даш, это ты?

— Я. Раз, два, три...

— Что ты считаешь?

— Ложки. Кофе себе варю.

— Нам надо серьезно поговорить.

— Сколько испорченных дней и ночей начиналось с этой фразы, — вздохнула Даша, заливая в турку воду.

— Как бы на этот раз у тебя не оказалась испорченной жизнь. Скажи, я когда-нибудь помогал тебе просто так, из любви и сострадания?

Даша помотала головой.

— Нет. Ты совершенно чист перед законом, ты мне даже руки не подал без разрешения свыше.

— Насчет руки ты, конечно, хватила, но... Даша, послушай, впервые в жизни я решил помочь по-товарищески. Ты и представить не можешь, чем для меня это закончилось. Причем слово «закончилось» можешь взять в кавычки, ибо всей этой истории конца-края не видно. На этот раз я с твоей просьбой вляпался в такое... Даже не знаю, как правильно назвать.

— Событие, — попыталась подсказать Даша, которая не слишком-то верила патетическому настрою полковника. По горькому опыту она знала, что перед тем как вынудить ее совершить какое-то признание, он должен хорошенько ее запугать.

— Нет, моя дорогая, вляпался я отнюдь не в событие. А в здоровую кучу...

— Я поняла. Итак, ты вляпался, и что дальше?

— А дальше все очень плохо. Начнем с того, что я нашел бывшую домработницу Паэгле.

— Да ну! — восхитилась Даша. — Ну и связи у тебя.

Слушай, а давай вместе агентство откроем. — Заслышав в трубке рычание, поспешила сменить тему. — Это очень здорово, что ты ее нашел, надеюсь, теперь многое прояснится.

— Не уверен. Она...

Звонок в дверь прозвучал так неожиданно, что ложка в Дашиной руке дрогнула, и сахар рассыпался по всему столу.

— Подожди минутку, звонят в дверь.

— Я как раз хотел тебя предупредить...

— Сейчас вернусь, и предупредишь.

Положив телефон на стол, Даша пошла открывать дверь.

3

На пороге стояли трое крепких мужчин.

— Паэгле Юлия Сергеевна дома? — спросил самый плотный из троих, с руками на отлете, словно в подмышки ему вшили по полкило сахара.

— Да, дома.

— Мы можем ее видеть?

— В зависимости от того, кто вы такие.

Все трое достали красные книжечки.

— Понятно. — Даша внимательно просмотрела все три документа. — А вы уверены, что вам нужна именно госпожа Паэгле?

— Да, — мягко ответил тот, у которого подмышками был сахар. — А почему вы спрашиваете?

— Просто подумала, что... что на самом деле вам нужна я. И если это так, то можете приступать к допросу без всяких околичностей.

— Простите, а вы кто?

— Моя фамилия Быстрова.

Мужчины переглянулись. И опять ответил самый плотный:

— Госпожа Быстрова, если у вас есть такое желание, мы с вами обязательно побеседуем, но сначала позвольте нам все-таки войти и задать хозяйке квартиры пару вопросов.

Пришлось отступить. Однако в глубине души Даша все равно была убеждена, что трое вежливых штатских пришли именно за ней и что именно об этом ее хотел предупредить Полетаев.

Мужчины вытерли ноги и гуськом прошли в гостиную, здесь они остановились, вопросительно глядя на Дашу. Молодая женщина молча указала на дверь Юлькиного кабинета.

Плотный осторожно постучал:

— Добрый день, можно?

Послышался негромкий вскрик:

— Кто вы?

— Паэгле Юлия Сергеевна?

— Да.

— Юлия Сергеевна, я предлагаю вам добровольно выдать документы, хранящиеся в вашем сейфе.

Даша встала так, чтобы видеть Юльку. Дрогнувшей рукой Паэгле поправила тонкую оправу очков.

— О чем вы говорите?

— О документах, хранящихся в вашем сейфе.

— Простите, а на каком основании вы это требуете? Кто вы вообще такие?

Мужчины вновь продемонстрировали свои корочки, плотный, кроме того, достал еще какой-то папирус.

— Это ордер на обыск. Но только в том случае, если вы захотите оповестить всех соседей и подвергнуться аресту. В случае же добровольной выдачи...

— Что?! — Даша попыталась оттеснить мужчин.— И это вы называете «задать пару вопросов»?

Плотный недовольно обернулся:

— Я же сказал, с вами мы поговорим позже.

— Так, может, вы и меня сразу арестуете? Чего зря время терять...

— Госпожа Быстрова, вы не могли бы подождать в другой комнате, пока мы разбираемся с Юлией Сергеевной?

— Еще чего! — Даша прислонилась к стене.

Юлька вела себя более сдержанно, только крепко сжала пальцы в кулак, даже косточки побелели.

— Могу я узнать, в чем именно меня обвиняют?

— В убийстве.

— Чьем? — незамедлительно встряла Даша.

Высокий ничего не ответил.

— Чьем? — спросила Юлька.

— Вам вменяется убийство пяти человек.

— Пяти?! — воскликнула: — Где вы их столько отыскали?

Штатские демонстративно игнорировали ее. Юлька растерянно крутила головой, словно пыталась пристроить поудобнее, чтобы лучше думалось.

— Трупы найдены рядом с вашей дачей, в зоне стройки. Вам знакомы эти фамилии? — Плотный протянул лист бумаги.

Взглянув на листок, Юлька вздрогнула, словно ее изнутри захлестнула холодная волна.

— Да, эти фамилии мне знакомы, — медленно проговорила она. — Все они пациенты нашего отделения. Вы хотите сказать, что они убиты?

— Да.

— Ничего не понимаю... И почему в этом списке моя домработница?

Раздался сдавленный булькающий звук. Даша просто лишилась дара речи. Она с ужасом взглянула в сторону кухни, где лежала оставленная ею телефонная трубка. Так вот о чем хотел предупредить Полетаев!

— Не понимаю, при чем здесь Зоя, — растерянно покачала головой Паэгле. — Она не могла быть связана с этими людьми, совершенно никак.