Кондратий Жмуриков - Повесть о настоящем пацане
Вован Натанович потерял считанные секунды на то, чтобы осмыслить происходящее, но этого оказалось достаточно, чтобы человек первый заметил его. Вован Натанович не успел среагировать: прогремел выстрел, потом второй и Дроздов потерял сознание.
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ. САМАЯ КОРОТКАЯ
Очнулся он, как ему показалось достаточно быстро. Вокруг было светло, как днем, от ослепительно горящих фар. В воздухе пахло побелкой и пороховым дымом. Вован Натанович битых три минуты не мог понять, что произошло, а потом увидел склоненное над ним участливое лицо своей дочери. Если бы не странный антураж, Дроздов мог бы подумать, что все ему просто приснилось. Но тут он увидел еще одно зрелище, которое его обрадовало и позабавило: перепрыгивая через груды кирпичей, к нему неслись его любимчики, его гордость честь и слава – его взвод автоматчиков, который Вовану Натановичу так долго не удавалось вызвать с задания – из какой-то горячей точки. Теперь его парни были здесь, а это было главное.
Первым приблизился Золотой Глаз и гаркнул:
– Шеф, с вами все в порядке? Взвод номер пять прибыл в ваше полное распоряжение.
– Сынки! – радостно пробормотал Вован Натанович и снова провалился в небытие.
* * *Следующее пробуждение Дроздова не было таким приятным, потому что оказалось, что вызванная им на подмогу в этой страшной ситуации и десантированная боевая единица не только не спасла его от неприятностей, но еще и усугубило их: назревал международный скандал. Венгрия, которая ядерной державой не являлась, конечно, не решалась объявить СНГ войну, но была очень встревожена. В конце концов, существуют же и американцы…
Поэтому поводу Дроздову было вменено в обязанности явиться к послу России в Будапеште и объясниться. Явившись к послу в самом скорбном расположении духа, Вован Натанович был поражен: в кабинетном кресле сидел тот самый невыносимый сосед по купе, которого Дроздов в последний раз видел в подштанниках.
Узнав друг друга, мужчины очень быстро умяли международный конфликт, списав все на тактическую ошибку в учениях.
Однако, от взысканий за разломанный танками фасад музея и перепуганное насмерть население ответственность пришлось все-таки понести – материальную и моральную.
Когда с делами международными худо-бедно разобрались, стали разбираться с делами домашними. Вован Натанович был навещен своей непутевой дочерью, которая ему поведала много интересного о своих приключениях. Она же прояснила произошедшее в темном зале музея.
Оказывается, все это время Дроздов был не единственный человек, который охотился за сокровищами коллекции. На сцене появился некий альянс двух бандитов, который преследовал свои собственные цели. Именно финальным аккордом их козней явилось это ночное ограбление.
Загадочная миссия же Ильи заключалось в том, чтобы своими силами предотвратить преступление, о котором он был извещен заранее. В тот самый момент, когда Вован Натанович крался по музею, по другому коридору крался Илья с трофейным пистолетом наперевес, наблюдая за преступником. В тот самый момент, когда бандит выстрелил в Дроздова, Илья выстрелил в бандита, чем спас Вовану Натановичу жизнь.
* * *Каково же было удивление Жени, когда в раненном грабителе на узнала Гарри, который, по ее представлениям покоился на дне лесного озерца. Женя бы сошла с ума, если бы Илья не просветил ее на этот счет должным образом. Выходило так, что Гарри был похищен таинственной женщиной в тот самый момент, когда Женя отвлеклась на падающий с неба парашют. Это было сделано при помощи большого мягкого тюка, которым Гарри был сбит с ног, а потом – утащен под мостки.
– А ты откуда знаешь? – поинтересовалась Женя.
– А я там был, – улыбнулся Илья. – И все видел.
– Как??? – поразился Евгения. – Значит, встреча на вокзале не была случайной???
Илья ответил утвердительно.
– Значит, я никого не убивала, – прошептала Женя с облегчением и поняла, как ей хочется домой.
* * *– Так-так-так, – выслушав восторженный рассказ дочери всполошился Дроздов. – Это тебе все ясно, а я одного не пойму – кто за всей этой историей стоит? Не этот же сопляк?
Ответом на его вопрос было торжественное шествие, показавшееся из двери, которое возглавлял величественный седой старик, одетый сплошняком в белое и в ковбойской шляпе.
– Я Папа, – представился старик.
– Ну и что? Я тоже Папа, – довольно невежливо буркнул Вован Натанович, у которого от своих-то дел череп ломило…
– Вы должны были обо мне слышать, – насмешливо поклонился Папа, и Вован Натанович в этот момент действительно понял, что слышал это ИМЯ и не раз. Это заставило его вежливо изогнуться – насколько это было возможно на больничной койке.
– Так вот, – рассаживаясь в кресле начал Папа. – Я здесь затем, чтобы выразить почтение вашей семье и немного объяснить поведение своих непутевых детей. Дело в том, что отпрысков у меня много – путевых и не очень, родных и приемных – за всеми не уследишь. Вся история с этими печатями, архивариусами, ключами и прочей дребеденью целиком и полностью на совести одного из моих крестников – мещерского.
Вы наверняка имели счастье с ним встречаться…
В мозгу Вована Натановича возникла эта высокомерная фигура, которая так унижала его… Он поморщился.
– Так вот этот типчик, который спит и видит мое место, решил заняться бизнесом, да не простым, а очень конъюнктурным. Он решил приобщить к дворянскому сословию лучшие роды России – то есть, самые богатые. Вы получили от него задание, заплатив энную сумму, так?
Вован Натанович кивнул.
– В дальнейших планах моего негодного отпрыска было налаживание производства подобных грамот и торговля ими. Для этого был нужен хоть какой-то капитал, а потому он занялся наркоторговлей. Производство наркотиков в нашей стране – дело очень хлопотное – редко где найдешь для этого нужные мощности. Мещерском повезло: он наткнулся на золотое дно.
Тот самый старичок-архивариус кроме своих папирусов пробавлялся алхимией для чего имел собственную лабораторию. Под таким прикрытием делать наркоту было весьма заманчиво. И этот подлец затерроризировал этого старичка так, что тот был вынужден бежать, бросив все – в том числе и ключи от лаборатории и тайника с компонентами. Мещерскому удалось даже передать этот ключ наркодельцу среднего пошиба, и тут эта авантюра стала известна мне и я постарался повлиять на это дело, но не во всем успел…
Мещерский работал не сам – на него трудился по найму некто Гарри, который, кстати, лежит в соседней палате. Про него вам может рассказать вот эта барышня…
Женя покривилась.
– Мне долго не удавалось напасть на его след – постоянно вмешивались какие-то посторонние силы. Но бог послал мне вот этого смышленого молодого человека, который вызвался помочь мне справиться со злом – на то у него были свои причины. А там он справился сам…
Илья покраснел до самых ушей и признался:
– Дело чести. Этот негодяй украл наши семейные бумаги, воспользовавшись наивностью моих бабушек. Нужно было помешать ему осуществить свой подлый план любыми способами. Меня, правда, немного сбивала эта странная женщина, которая его похитила. Но ему, злодею, удалось обмануть ее бдительность и бежать. Пришлось гнаться за ним через границу…
– Так ты?… – округлила от неожиданной догадки глаза Женя.
– Да. Илья Мещерский – последний в роду… Пока, – он как-то странно посмотрел на Женю.
– Ничего не понимаю, – пробормотала та.
Вован Натанович, в котором вдруг проснулось родительское чутье, уже все понял и не мог прийти в себя от радости – ему предстояло малой кровью и на законных основаниях приобщиться к дворянству.
– Постойте радоваться. У меня еще две новости, – произнес не менее растроганный Папа. – Во-первых, от вашего адвоката получены сведения, что вы разорены, и все, что у вас осталось – ваш взвод автоматчиков.
Дроздов схватился за сердце – этого перенести было никак нельзя.
– Во-вторых, – не смолкал Папа, – тот человек, который стрелял в вас, чуть не повторил подвиг Эдипа.
– Кого-кого? – переспросил Вован Натанович.
– Отцеубийцы.
– Как? – в ужасе вскричали все присутствующие.
– Обыкновенно, – радуясь произведенному эффекту продолжал Папа. – Вы, наверное, помните вашу первую любовь – Верочку Сизову? Из-за которой вы разбили лицо Владу Филатову и убежали из дому? С этого, насколько я помню, началась ваша карьера киллера?
Вован Натанович, память о романтических днях которого, заплыла жиром, вдруг просветлел лицом и вспомнил все – и эту нежную козочку, и того вонючего козла.
– Так вот. Ваше последнее с ней свидание не прошло без последствий. И этим последствием является никто иной, как вышеупомянутый Гарии, в просторечии – Игорь, то есть – ваш единокровный сын, а мой – крестник…
