Полина Дельвиг - Рыбалка у медной горы
— Ну раз устами младенца глаголет истина, давай звони. — Она сняла телефонную трубку и протянула полковнику. — Интересно посмотреть, что из вашей авантюры получится. Через сколько секунд возле двери этой квартиры появятся наемные убийцы и всех нас перестреляют.
Спокойно взяв трубку, Полетаев кивнул:
— Безусловно, определенный риск есть. Но, как говорится, кто не рискует… — Тут он посмотрел на трубку с некоторым недоумением. — Кстати, а кто знает номер телефона Петровского?
Даша расплылась в довольной улыбке. Она явно ожидала этого вопроса.
— Может, младенец? — Широким жестом она указала на сестру.
Насладившись растерянностью оппонентов в полной мере, достала свой мобильный телефон и набрала номер.
— Алло, Костя? Привет.
В трубке свистело и шумело, раздавался смех и звон бокалов.
— Привет.
— Ты меня не узнаешь?
— Пока нет.
— Ну тогда не будем долго ходить вокруг да около. Я хотела поговорить с тобой о ребенке. — Конец фразы она невольно сжевала, так ей стало неловко.
— О каком еще ребенке? — Голос всегда добродушного весельчака на этот раз зазвучал недовольно.
— Что значит «о каком»? О твоем, разумеется.
— Да кто это? — рявкнул Константин. От неожиданности Даша слегка просела и честно призналась:
— Это я.
— Лилька, ты, что ли?
— Я, — снова повторила Даша. — Приятно, что узнал.
— Зато мне не слишком приятно тебя слышать. Ты же обещала сделать аборт?
— Извини, не получилось. — Теперь Даша старалась говорить как можно более короткими фразами.
— Ладно, говори, чего хочешь?
— Нам надо встретиться.
— Я так и знал. Зачем?
— Поговорить. — И поспешно добавила: — В последний раз. Больше ты ни обо мне, ни о ребенке никогда не услышишь.
— Ну смотри… — Петровский был явно раздосадован. — Я приеду, но если ты еще хоть раз появишься, собственноручно ноги вырву.
— Согласна! — выдохнула Даша, искренне радуясь, что она не Лилька. — Записывай адрес…
Повесив трубку, она принялась обмахиваться листом бумаги.
— Уф! Не хотела бы я оказаться среди его врагов.
— Ты уверена, что он приедет один? — с сомнением поинтересовался полковник. Даша кивнула.
— Вряд ли он станет докладывать Ирине, что бывшая любовница шантажирует его внебрачными детьми.
Полковник снова встал и начал шарить по квартире, внимательно приглядываясь к различным предметам. Больше всего его заинтересовал ящик со столярными инструментами. Он его тщательно перебрал, вынул молоток, топор, затем вытащил из своих брюк ремень и повесил его на торчащий из стены гвоздь, сразу у входа.
— Девушки, — Полетаев строго глянул на сестер, недоуменно наблюдающих за его манипуляциями, — не теряйте времени и не стойте столбами на месте, советую вам тоже подготовиться.
— К чему? — Ксюша с подозрением рассматривала висящий на стене ремень. Видимо, с этим предметом у нее были связаны какие-то неприятные ассоциации.
— К чему, к чему… Всякое может случиться. Подберите себе… ну не знаю, какие-нибудь молотки или топорики. Мало ли что…
Даша обхватила голову руками. В глазах ее стоял самый настоящий ужас.
Глава 31
Петровский приехал даже раньше назначенного срока. Он ворвался в квартиру словно огромный тайфун, готовый все разнести на своем пути. Но, увидев вместо коварной Лильки не менее коварного полковника, сразу все понял и попытался схватить того за грудки.
— Ах ты, сволочь… — прорычал он. Почти неуловимым движением Полетаев стряхнул нападавшего на пол.
— Спокойно, юноша. — Сдернув со стены ремень, он мгновенно развернул Петровского к себе спиной и без особых усилий перетянул здоровые, как две лопаты, руки. Затем рывком посадил на диван и хлопнул по плечу. — Ну вот, теперь можем поговорить спокойно. Ирина знает, что ты здесь?
Константин, с трудом переведя дыхание, отрицательно мотнул здоровенной головой.
— Какая еще Ирина? — Он откашлялся. — Я никакой Ирины не знаю.
В отличие от перепуганной насмерть старшей сестры, Ксюшка с огромным интересом наблюдала за всем происходящим. Услышав последнюю фразу, буквально воспылала негодованием. Она сунула руки в бока и слегка наклонилась вперед, живо напоминая переполошенного бройлера.
— Что, прямо ни одной Ирины не знаешь? И ни в школе не знал, ни на работе? — Полетаев скептически вытянул губы.
— Ну, насчет школы не уверен, а вот на работе— так это действительно вряд ли. Он никогда не работал.
— Да пошли вы… — Петровский осмотрел комнату — Это чьи ж такие хоромы?
Ксюшка выставила вперед кулак.
— Ты нам зубы не заговаривай! А ну, отвечай на вопрос! Не посмотрю, что ты такой здоровый, как тресну — улетишь на солнышко.
Несмотря на явно незадавшийся вечер, Константин невольно рассмеялся:
— Тресни, тресни.
Полетаев с трудом сдерживал улыбку.
— Мы пока его бить не будем. Мы поступим проще… Мы сейчас позвоним Ирине Редель и сообщим, что господин Петровский ее не знает и знать не хочет, а в данный момент обсуждает с любовницей проблемы воспитания своего будущего ребенка.
Кривая усмешка моментально слетела с широкого лица Петровского.
— Только попробуй.
— А чего тут особо пробовать? — Полковник взял в руки телефон. — Сейчас наберу номер и…
— Положи его! — рявкнул Константин. — Ты чего не мужик, что ли?.. Если Иринка узнает, что у меня есть баба, да еще беременная, она за меня, точно никогда замуж не выйдет. Эта Лилька меня задраила, я тогда пьяный был, а эта стерва…
Полетаев сделал ему знак замолчать.
— Жаловаться прокурору будешь. Кстати, а ты хоть раз задумывался, почему твоя Иринка на самом деле до сих пор за тебя замуж не вышла?
— Как «почему»? Мама не разрешает. — Ксюшка коротко хмыкнула.
— А твоя мама знает, что ты куришь? — Петровский немного смутился.
— При чем здесь… Кроме того, Иринка боится… — Он неожиданно замолчал.
— Чего? — Полковник на всякий случай проверил, крепко ли связаны у пленника руки. Убедившись, что все в порядке, переспросил: — Чего боится зазноба твоя? Обвинения в смерти мужа?
— Еще бы им не бояться! Особенно учитывая тот факт, что они его вдвоем и убили.
— Ты чего, больная? — посмотрел на нее Константин. — Мы отца не убивали!
— Ну конечно… Тогда от чего же он умер сразу после счастливой женитьбы?
— От чего, от чего… Известно, от чего. У него было очень плохое здоровье, он незадолго до этого перенес инфаркт.
Даша кивнула.
— Именно поэтому твоя сообщница и решила его добить, устроив забойный медовый месяц. Умно, ничего не скажешь.
Петровский помрачнел. Ему явно не понравились слова про медовый месяц.
— Что ты этим хочешь сказать?
— Только то, что смерть в объятиях молодой жены в принципе не так уж и плоха. Лучше, чем пуля в затылок.
— Иринка с ним не спала! — Полетаев посмотрел удивленно.
— Ты это серьезно?
— Она никогда не стала бы этого делать без любви А отца она не любила.
— Ты не представляешь, на что идут некоторые женщины ради денег.
— Ирина не такая… — Петровский опустил голову… — Просто она оказалась в такой ситуации.
— В какой такой?
— В такой. Мы пришли к отцу денег попросить, а тот ее как увидел, так сразу с катушек и съехал. А я ведь ее первым нашел. У нас, можно сказать, только все налаживаться стало…
— Подожди минутку, — остановила его Даша. — Так, значит, ты с Ириной первым познакомился?
— Конечно, первым.
Даша и Полетаев переглянулись.
— Получается, он ее у тебя отбил?
— Да прям! — В голосе Петровского зазвучала ненависть. — Хрен бы он ее отбил, если бы не его бабки.
— В каком смысле?
— Да в прямом. Влюбился он в Ирку, и все. Сказал, что если я прикоснусь к ней хотя бы пальцем, то могу проваливать на все четыре стороны.
— Ну и проваливал бы. В чем проблема? — Петровский сидел насупившись.
— В чем проблема, в чем проблема… Иринку подставили по-крупному, ей понадобились деньги, большие, а такие деньги, да еще срочно, только у отца и можно было взять.
— Ну конечно! — снова перебила его Даша. — Сколько простаков попались на эти жалостливые рассказки: у одной мама при смерти, у другой чужие драгоценности украли… Хотела бы я знать, чем она тебя так разжалобила! Петровский зло оскалился.
— Разжалобила? Да ты, наверное, за всю свою жизнь не пережила столько, сколько Ирочка, когда свой первый клуб организовывала…
Даша подперла голову рукой.
— Мы внимательно слушаем.
— Да разве все расскажешь в двух словах.
— А в двух и не надо, — полковник смотрел на него ласково, — времени у нас много, мы никуда не спешим.
Сестры с готовностью закивали головами.
