Татьяна Луганцева - Таблетка от одиночества
– Черт! Я так ослаб! – выругался он. – Спасибо, Эстела, ты спасла меня, – бросил он взгляд, полный отвращения, на яму с жижей и его кровью. – Я, пожалуй, постараюсь изменить свою жизнь, чтобы как можно позже оказаться здесь.
– Идемте в машину, я отвезу вас в больницу.
– Слушай, а дай мне телефон, мой украли. И как мы раньше о телефоне не подумали?!
– У меня нет телефона, – смутилась Тала.
– Дома оставила?
– Вообще нет… мне и говорить-то не с кем… Конечно, в наше время это звучит дико, но я никогда и не хотела его иметь… – пожала она плечами.
Юрий внимательно посмотрел на ее бледное лицо с красным, замерзшим носом, большими голубыми глазами и прилипшими ко лбу волосами.
– Ладно… отвези меня в клинику, – согласился он. – Надо сделать пару уколов от столбняка да зашить эту чертову рану.
В медленном темпе они направились к машине Талы. Юрий, шатаясь, опирался об ограды. Но когда он увидел «Оку», то на секунду оживился и даже присвистнул.
– Не может быть!
– Что? – подняла Тала на него глаза.
– Да ничего… все хорошо! Вот, черт! Никогда не думал, что когда-то придется ехать в «Оке»…
– Ах, вот вы о чем… Ну уж как-нибудь постарайтесь залезть на заднее сиденье.
Юра как-нибудь постарался, Тала, не с первого раза попав ключом в зажигание, тронулась в путь. И в первый раз пожалела, что ее малютка не развивает большой скорости. Она то и дело бросала тревожные взгляды на заднее сиденье. Юрий побледнел, его укачивало, и было видно, что он держится из последних сил, стараясь не потерять сознание.
«Да поезжай ты быстрее, колымага!» – ругалась она про себя, вжимая в пол педаль газа. Мотор зло огрызнулся и затих, машина резко остановилась.
– О, нет! Только не это! Только не сейчас! – закричала Тала.
Юрий зашелся каким-то хрипом и нехорошим кашлем.
– Явно не мой день! Лучше бы я не вылезал с того света!
Он вылез из машины и, держась за нее же, открыл капот. Через пять минут двигатель довольно заурчал, и он вполз обратно на заднее сиденье.
– Половину деталей менять надо.
– Мне говорили, да все как-то руки не доходят.
– Значит, скоро будешь ходить пешком.
– В какую больницу вас надо везти? – спросила она, переводя разговор в другое русло.
– Давай в двадцать восьмую, здесь недалеко, и травма там есть, к тому же там работает мой знакомый. Он раньше был спортивным врачом, и наши дорожки часто пересекались.
Тала припарковалась и помогла Юре выбраться из «Оки». Когда они ввалились в приемное отделение, дежурный врач даже присвистнул.
– Вот это да! Откуда вы такие красивые вылезли? – как-то сразу попал в точку доктор.
– Не будем вдаваться в подробности, – отмахнулся Юра.
– У него ранение в бок, – сказала Тала, – и он много крови потерял.
– А сейчас Сергей Волков работает? – спросил Юра.
– Волков? Да, он на дежурстве.
– Позовите его, он мой знакомый, – попросил Юра, – и осмотрите ее тоже, она страшно переохладилась.
– Вы не разговаривайте, а ложитесь на носилки. Вам надо срочно в операционную. Волков сразу туда придет, – подталкивала Юру к каталке одна из медсестер.
– Ни пуха! – поймала его взгляд Тала.
– К черту… ты только не уходи! Дождись меня, слышишь? Я отблагодарю тебя… никуда не уходи, Эстела… – крикнул Юра уже из коридора.
– Не подскажете мне его паспортные данные? – перевела на нее взгляд дежурная медсестра.
– Юрий Валерьевич… фамилию и возраст не знаю.
– Так вы не знакомы? – поджала та губы.
– Нет, мы случайные знакомые… то есть лежащие, то есть свалившиеся, ой, что-то я не то говорю.
– А что с ним случилось, вы знаете? На вас одинаковая грязь, – привела медсестра весомый аргумент.
– Он сказал, что его ударили ножом, избили и ограбили.
– Ого! Так надо вызвать милицию!
– Да, это было преступление, но я ничего не видела и свидетелем быть не могу.
Она, потоптавшись на месте, осмотрелась, и ей стало тоскливо, как всегда в больницах. Впрочем, пахло здесь, как и у нее на работе, лекарствами. В конце длинного коридора виднелся плафон с надписью «Реанимация», обитая дерматином каталка и грузовой лифт.
– А с вами все в порядке? – поинтересовалась медсестра.
– Да, все хорошо. Я не ранена, – бросила рассеянный взгляд на свою грязную одежду Тала, – мне нужна только ванна и порция средств против простуды.
– Вы не беспокойтесь, с вашим подопечным будет все хорошо.
– Да, я тоже так думаю… я поеду домой, пока вконец не развалилась… – засобиралась Тала.
– Он, кажется, просил, чтобы вы его дождались, – напомнила медсестра, – говорил что-то о вознаграждении.
– Все это ни к чему… мы фактически не знакомы, на крайний случай, я навещу его завтра или когда-нибудь…
Тала сделала несколько шагов к выходу, остановилась и вернулась.
– Здесь немного денег… сами понимаете, человек здорово пострадал, возможно, ему понадобится какая-то помощь, лекарства… хороший уход, благодарность врачу… Передайте их лечащему доктору.
– Это взятка?
– Нет, это на лечение.
– Ладно, тогда передам, – согласилась медсестра и взяла помятые, влажные купюры из рук Талы.
Она развернулась и с чувством выполненного долга вышла из больницы. Тала старалась не думать о том, что теперь будет делать сама? Где она возьмет деньги на лекарства и на что ей жить? Вот такой у нее был отвратительный характер, она отдавала все до копейки тому, кто нуждался, совершенно не думая о себе.
Глава 4
Утро Юра встретил в одноместной палате под капельницей. Ночью с него смыли могильную грязь и отвезли в операционную, где старый знакомый Волков осмотрел его рану. Слава богу, она оказалась поверхностной и не опасной, и ее зашили под местным наркозом. И, вколов противостолбнячную сыворотку и мощный антибиотик, отправили в палату отсыпаться.
Сергей Семенович, полный, невысокий мужчина с добродушным лицом, украшенным усами, вошел в палату:
– Привет, друг! Как чувствуем себя?
– Спасибо, Сергей, все в порядке.
Врач подошел к нему, сел на кровать и, взяв руку, стал считать пульс.
– Другого ответа и не ожидал. А ты, красавец, не изменился, к тридцати пяти годам все как мальчишка. Ладно, я тебя штопал в двадцать лет, но сейчас-то…
– Несчастный случай, – улыбнулся Юра, натягивая на себя одеяло, хотя в палате было душно и жарко. – Скажи, док, почему я все время мерзну? Меня просто трясет.
– Во-первых, кровопотеря, во-вторых, переохлаждение: и несколько дней тебя будет знобить. Еще бы несколько часов в этой могиле, и последствия могли бы быть необратимы.
– Спасибо девчонке, что вытащила меня, – согласился Юра, – она, кстати, тоже переохладилась. Как она?
– Я не знаю. Она отказалась от госпитализации и уехала.
– Вот черт! Я же просил ее подождать! Надеюсь, она оставила свой адрес? – забеспокоился Юра.
– Нет, она не оставила своего адреса, она оставила деньги.
– Деньги? – переспросил Юра.
– Да, мокрые, мятые купюры, видимо, пострадавшие, как и вы. Я принес их тебе – друзей за деньги не лечу.
– Зачем она их оставила? – не понимал Юра.
– На твое лечение, дорогой, – засмеялся Сергей Семенович, – добрая самаритянка.
– Да она сама нуждается в деньгах, это было видно по всему! Я же богатый человек, зачем она отдала свои жалкие гроши?! – Юре стало плохо от бессилия и несправедливости.
– Ну уж этого я не знаю, дети мои. Значит, ты ей не сообщил, что являешься богатым человеком. А если судить по твоему вчерашнему виду, так можно было подумать, что ты бомж. Кстати, ты был перевязан женской кофтой, она вся в грязи и крови, возвращаю ее тебе.
– Это ее кофта, – глухо ответил Юрий.
– Не бери в голову! Ну, помогла тебе эта женщина, спасибо ей за это. А то, что она оставила деньги, так это ее личное дело, что теперь сделаешь?
– Я не привык быть в долгу перед кем-то. Меня спасли, дали денег, и кто? Это я хотел дать ей денег! Вот ведь попал! – разволновался Юрий.
– Да не переживай ты так, – растерялся Сергей Семенович.
– Как же я теперь найду ее?
– Может быть, она сама тебя навестит? Я помню, ты раньше производил неизгладимое впечатление на женщин, и они липли к тебе, как пчелы на мед.
– Боюсь, что в могильной жиже я не успел произвести на нее должного впечатления, – возразил Юра. – Да и характер стальной я в ней почувствовал, несмотря на цыплячий вес.
– Ладно, я зашел проверить твое самочувствие, и вижу, не умираешь. С тобой хочет поговорить следователь. Сам понимаешь, ножевое ранение… – развел руками доктор, демонстрируя этим жестом, что ничего не может поделать.
– Я поговорю, – кивнул Юра, – и сегодня же отправлюсь домой.
– С дыркой в боку? Дней пять-семь придется полежать, – покачал головой Сергей Семенович.
– Нет, я порядки знаю, силой вы меня держать не имеете права. Я распишусь, что ухожу по доброй воле, – упрямо сдвинул красивые черные брови Юрий.
