Дарья Донцова - Домик тетушки лжи
Я уже нацепила куртку, когда раздался телефонный звонок.
– Дарья Ивановна?
– Слушаю.
– Вы можете сейчас приехать в институт, где учится Железнова?
– Да, но…
– Вы знаете Полину? – перебила женщина.
– Конечно, очень хорошо.
– Тогда поторопитесь, у нее большие неприят-ности.
Я вскочила в «Форд» и понеслась в Коломенский переулок. Во дворе стояли «Скорая помощь» и милицейская машина. Ощущая тревогу, я кинулась ко входу и обнаружила в холле толпу гудящих студентов.
– Ребята, где Железнова?
– У, как у нее машина полыхнула, – хором ответили девчонки, – во, жуть…
– Где? – помертвевшими губами спросила я. – Где автомобиль?
– Так на стоянке…
Я выбежала наружу, обогнула здание и сразу увидела обгорелый остов «Жигулей», вокруг которого бродило несколько мужиков. Чуть поодаль стояли носилки, накрытые черным мешком.
– Полина! – заорала я.
Один из милиционеров обернулся, и я узнала Женьку. Он работает вместе с Дегтяревым. Наш лучший друг Александр Михайлович служит в милиции, а Женька эксперт или судмедэксперт… Одним словом, не знаю точно. Он не бегает по улицам, не сидит в засадах, а изучает всякие предметы… В общем, я абсолютно не в курсе того, чем он занимается, знаю только, что Дегтярев иногда говорит: «Светлей головы, чем у Евгения, не встречал».
– Прикатила, – буркнул Женька, роясь в чемоданчике, стоявшем на земле.
Потом он повернулся к парню, ходившему вокруг обгорелого остова машины, и крикнул:
– Так, не суй все в один пакет, ирод, разложи по-человечески!
Затем посмотрел в мою сторону и со вздохом добавил:
– Ну, народ, молодой, а уже ленивый, лишний мешочек взять трудно, нагребает все одним скопом, а я потом разбирайся.
– Где Поля? – прошептала я.
– Иди на второй этаж, в деканат, – сухо велел Женя.
– Но…
– Иди, там Дегтярев!
Я сделала шаг назад и наткнулась на парней в темно-синих куртках.
– Что стоите, как памятники, – обозлился Женька, – тащите жмурку в труповозку.
Ребята молча подхватили носилки.
– Иди в деканат, – повторил приятель.
Я поплелась в институт. Первой, кого я увидела в большой комнате, уставленной письменными столами, была Поля, полулежащая на кожаном диване. Вокруг нее толпилось несколько человек, в воздухе резко пахло лекарствами.
– Полина! – взвизгнула я и кинулась к девушке.
Та мигом разрыдалась. Женщина, стоящая возле нее, засуетилась и принялась капать в рюмку валокордин.
– Дашка, – всхлипывала девушка, – вот ужас, вот жуть…
– Полечка… – обнимала я ее. – Жива, слава богу…
Но тут неожиданно в голове что-то щелкнуло, и я спросила:
– Минуточку, а кто же тогда там, на носилках?
– Ленка, – еще пуще зарыдала Поля. – Ой, Лена…
– Ничего не понимаю…
– Иди сюда, – раздалось за моей спиной.
Я вздрогнула, повернула голову и увидела Дегтярева, усердно писавшего что-то за столом.
– Забери Полину, – велел приятель, – отвези домой в Ложкино и не спускай с нее глаз.
– Да что случилось?
– Немедленно уезжайте, – сердито продолжал Александр Михайлович, – в коттедж, никуда ее не выпускай, ну, действуй.
В машине Поля успокоилась, вытащила косметичку и стала красить лицо. Видя, что она вновь обрела способность соображать, я сказала:
– Давай заедем в подземный магазин на Манежной.
– Зачем? – пробормотала Полина, размазывая по щекам тональный крем.
– У нас кончилась пена для ванны, потом там можно зайти в ресторанчик выпить кофе…
Честно говоря, пена для ванны не самая необходимая вещь, а наша Катерина печет намного вкуснее пирожки, чем те, которые подают в системе общепита. Но в огромном универмаге всегда полно народа, там весело играет музыка, вокруг мелькают разнообразные красивые вещи. Мне просто хотелось отвлечь Полю, поднять ей настроение.
Поставив автомобиль на стоянку, мы спустились вниз и выбрали в «Сбарро» салат и пиццу.
– Кофе у них мерзкий, – сообщила повеселевшая Поля, – пойду возьму у «Арнольда».
– Лучше давай сначала съедим все, а потом поднимемся в «Эстерхази», – предложила я.
Через час, сидя в кондитерской, я осмелела и осторожно спросила:
– Что произошло?
Полина нахмурилась:
– Дикая жуть. Такое даже и представить нельзя.
Она помешала ложечкой кофе и сказала:
– Слушай.
После первой пары к ней подбежала Лена Рокотова из параллельной группы и взмолилась:
– Полька, будь человеком, дай «Жигули», домой съездить!
Железнова не любит, когда ее машиной пользуются посторонние, и дает ключи от автомобиля только в крайнем случае.
– Зачем тебе? – недовольно спросила она.
Ленка чуть не зарыдала.
– Забыла домашнее задание, прикинь, что со мной Мавра сделает.
Мавра, или Марина Владимировна Маврина, преподает в их институте технический перевод. Абсолютно непреклонная, неумолимая дама, не дававшая никому ни малейшей поблажки. Можно было сколько угодно ныть:
– Ну, Марина Владимировна, ей-богу сделала, на следующее занятие принесу, ну, пожалуйста…
Противная баба только ухмылялась и отвечала:
– Я понимаю, что технический перевод понадобится в жизни отнюдь не всем, поэтому совершенно не настаиваю на выполнении заданий, но, как педагог, не могу простить пренебрежительного отношения к науке. Поэтому минус один.
Студент, попавший в такую ситуацию впервые, как правило, интересуется:
– Минус что?
– Минус один балл на экзамене, – спокойно поясняет злыдня Мавра, – если заслужишь, отвечая, три, поставлю два, если четыре – три… Понятно? Ежели не выполнишь следующее задание, будет минус два, как наберешь минус четыре, на экзамен можешь не приходить.
Глупые первокурсники хихикали, им всем вначале казалось, что Марина Владимировна шутит. Но в первую же сессию выяснялось: Мавра говорила серьезно.
Теперь понимаете, почему забытая тетрадь превращается в катастрофу?
– Ну, пожалуйста, Полечка, – умоляла Ленка, – мне тут рядышком, за пять минут обернусь, а пешком долго бежать…
– Чего на своей не поедешь? – не сдавалась По-лина.
– Так она сломалась! Я сегодня безлошадная…
– Ладно, – вздохнула Поля, – но, если поцарапаешь или помнешь крыло, убью.
– Гореть мне синим пламенем! – воскликнула Ленка, выхватила ключи и унеслась.
Бедная Рокотова не предполагала, что буквально через пару минут и впрямь вспыхнет, как факел.
– Был взрыв? – спросила я.
Поля покачала головой:
– Я ничего не слышала, мне сказали, когда уже пожарные прибыли.
– Когда это произошло?
– Между первой и второй парами.
– Я же тебя просила ездить на метро!
– Ну да, – дернула плечом девушка, – стану я толкаться в вонючем вагоне, нашла дуру!
– Ты приехала в институт утром?
– Конечно, к девяти.
– Все было в порядке?
– В полном, и вообще, «Жигули» только-только из сервиса, а недавно техобслуживание прошла, машина практически новая. Ой, бедная Ленка, – захлюпала носом Поля.
– Послушай, – быстро сказала я, – видишь магазинчик, вон там слева?
– Ну? – перестала плакать Поля.
– Глянь, какой в витрине пуловер, прямо для тебя, пошли, померяешь.
– Дорогой небось!
– Плевать, надо же себя баловать иногда…
Поля кивнула, и мы двинулись в бутик. Девушке понравилось сразу несколько кофт, она набрала вешалок с цветными тряпками и кинулась в примерочную.
Я стала бродить по торговому залу. Честно говоря, магазинчик выглядел бедно и плохо, впрочем, и цены тут оказались ниже некуда, дешевле только на вьетнамском рынке, наверное, потому здесь толкалось невероятное количество народа, в основном тинейджеры и студенты, хватавшие свитерочки, пуловерчики и брюки. Публика вела себя бесцеремонно, люди носились, громко разговаривали и выражали негодование по поводу долго не освобождающихся примерочных. В особенности злилась одна девчонка, стоявшая перед кабинкой, в которой переодевалась Поля.
– Нельзя ли побыстрей? – верещала девица. – Заснула она там, что ли? Эй, пошевеливайся, не одна в магазине.
Полина не отвечала, и правильно делала, с хамами лучше не связываться.
– Ну сколько можно? – подпрыгивала девчонка. – Ей-богу, пора и закругляться.
С этими словами она всунула голову за занавеску. Я хотела подойти и сделать нахалке замечание, но тут от примерочной понесся дикий крик:
– А-а-а-а…
Я рванула на звук и, опередив всех, схватила противную девчонку за локоть.
– Чего орешь?
Девушка застыла с выпученными глазами и начала тыкать пальцем в сторону кабинки.
– Там, там, там…
Подлетевшая продавщица отдернула темно-синюю бархатную шторку и завопила в свою очередь:
– А-а-а!..
– А-а-а!.. – подхватили посетители, оказавшиеся в непосредственной близости от кабинок.
Я глянула внутрь кабинки и похолодела. На полу, скорчившись, лежала Полина, из-под ее тела разливалась темно-красная лужа.
