Валентина Андреева - Лопнувшее колесо фортуны
Пашкин, осудив закон всемирного тяготения, с вызовом заявил Денису, что часть денег, предназначенных для окончательного расчета с Ежовым, он покойнику вернул, полностью оплатив все расходы, связанные с его погребением. По поводу оставшейся части пусть Дэн решает сам. По мнению Алексаши, их надо пустить на раздачу долгов, кроме того, следует срочно переоформить все документы на фактического хозяина. Дело очень серьезное. Суммы, в которую этот человек определил стоимость имущества, им и за сто лет не накопить. А он, Алексаша, с нашей помощью только-только смирился с мыслью, что жить все-таки стоит. Начальник охранного предприятия господина Баркова сумел договориться с хозяином так, что все расходы по переоформлению документов он берет на себя. Иного выхода нет. Не надо было подбивать Ежова на аферу.
Потирая виски, Денис принялся мерить шагами холл. Вдоль, поперек и по кругу.
– Кто такой «охранник начального предприятия господина Баркова?» – поинтересовалась Наташка и, видя некоторое недоумение в глазах окружающих, возмутилась: – Это что, тайна? Ну так я ее разгадала. Наверняка бывший маклер, ныне перекрасившийся в Щеглова. Может, он подскажет, как быть с той суммой, что Ежову уже заплатили? Не за себя волнуюсь, а за наследника или наследницу Ольховских. Наверняка же имеется документ, подтверждающий получение Ежовым денег.
– Я поясню. Мне было рекомендовано востребовать расписку обратно. С покойника, – вздохнул Пашкин. – Где эти деньги – неизвестно. Спрятать их он мог куда угодно. Искать, сами понимаете, времени не было. Придется возвращаться в Козельск. Не исключено, что они зарыты где-нибудь на участке Ежова.
– А можно вопрос к Наде? – скромно спросила я. Девушка была занята неслышными переговорами с мужем и отозвалась не сразу, только после замечания Натальи: «Ну все глухие!»
– Да? – оживленно откликнулась Надежда, отодвигаясь от мужа. – Вы что-то хотели спросить?
Мне показалось, что она обрадовалась возможности оборвать переговоры с мужем. В отличие от нее, он выглядел удрученным и недовольным, что явно портило его внешность вид. Особенно оттопыренная нижняя губа.
– Вот пыталась уговорить Ивана выделить Денису энную сумму для расчетов с кредитором. Пока возражает, – Наденька подкупающе улыбалась. Нет, определенно очень привлекательная девица.
Я расцвела ответной улыбкой, правда, она не соответствовала смыслу вопроса, который собиралась задать: каким образом она узнала о сомнительной сделке деда.
В отличие от меня, девушка моментально погасила улыбку:
– Позавчера, время не помню, но в первой половине дня, позвонил какой-то тип и популярно объяснил, чем грозит мне, мужу и деду отказ в ближайшие дни решить вопрос о признании недействительной сделку по продаже дедом недвижимости в Дугне. Я попыталась спорить, поскольку была уверена, что это какая-то ошибка. Деду пенсии едва на прожитие хватает, а мои предложения о помощи он отвергает. Какая уж тут недвижимость, кроме его собственной развалюхи? Приходится все время хитрить, обеспечивая деда продуктами. В ответ мне назвали дату и номер договора купли-продажи, а также данные о лице, на имя которого оформлена покупка. – Надежда виновато посмотрела на Анечку. – Извини, милая, но мне назвали именно тебя, только фамилия значилась твоя девичья. Ну а дальше посоветовали срочно признать дедулю недееспособным. Другими словами, сумасшедшим. Не возражали и против иных способов решения, главное – результат. Либо большая сумма, но, на мой взгляд, вполне разумная, либо переоформление недвижимости на того, кому оно по праву принадлежит, плюс выплата ему какой-то компенсации. Первый вариант предпочтительней, поскольку недвижимость позднее можно продать. Со временем цена наверняка возрастет. Извините, я немного отвлеклась… После телефонной угрозы я сразу стала названивать деду по мобильнику – подарила ему на День защитника Отечества. Он на звонки не отвечал. Со страху забыла про размолвку с мужем и связалась с ним. Иван был… в другом городе и толком ничего не понял.
Барков встрепенулся и поддакнул. Надежда еле заметно усмехнулась, мы с Наташкой обменялись понимающими взглядами. «Другой город» скорее всего был другой кроватью с приложением какой-нибудь красотки. Становится более-менее ясно, в чем причина раздора супругов Барковых.
– Слышимость была отвратительная, – продолжала Надюша. – Иван наказал мне немедленно связаться с Щегловым, но я неправильно записала его номер, да и успела немного опомниться. Словом, после первой неудавшейся попытки не стала уточнять номер, решила разобраться сама. В последнее время участились случаи телефонной подставы. Подумала, возможно, со мной приключился один из ее вариантов. Какое-то время металась по квартире, не зная, что делать. Да тут еще вспомнила, как недавно дед обещал мне воздать должное за мою заботу. И снова засомневалась, а вдруг звонок вымогателя все-таки не подстава?
– Да меня саму недавно подставили! – охотно поддержала Надежду Наталья. – И где! В ГАИ, в очереди на техосмотр. Какой-то слишком умный придурок притерся ко мне боком и заявил, что я испортила ему внешний вид. В доказательство тыкал пальцем в небольшую плешь своей «хонды» и орал о необходимости перекрашивать машину с головы до пят. Да кто бы возражал! Я-то тут при чем? Моя же «карета» не поцарапана. Я строго следила за мошенником. Если бы не муж, заставивший меня раскошелиться, я ни за что бы не заплатила проходимцу. Так этот гад отыскал почти у порогов нашей «шкоды» небольшую вмятинку. Она, кстати, по месту расположения никак не соответствовала плешке. Беда в том, что я скрывала эту «травму» от мужа – весной нечаянно наехала на пень. Ну и заткнулась. А Борис предпочел избежать скандала с мужиком – подходила наша очередь рассчитываться с инспектором.
Народ оживился. Начались веселые истории из жизни автомобилистов. И в каждой инспектор ГАИ выглядел чукчей из серийных анекдотов. Мне никак не удавалось развернуть ситуацию в нужную сторону. Все напрочь запамятовали про похищение машины Пашкина с шоссе, посмертные приключения столь поздно обретенного Наденькой дедушки-заочника, криминальную видеосъемку… Между тем у нас, без вины виноватых, нет гарантий, что материалы последней полностью уничтожены, а не спрятаны для нового шантажа. Избежать его можно, только имея в запасе ответный «камушек». И я знала, где его искать.
Шепнув Заколкину на ухо все, что я о нем думаю (дурак дураком!), я осторожно перешагнула через его больную ногу, а дальше, увы! Как говорится, «пошла по рукам». Маклер испытывавший ко мне помимо уважения легкий страх, решил, что я непременно еще раз сломаю его родную конечность. Не важно, какую по счету. И, заверещав, поспешил ее отдернуть. Но немного запоздал. А я совсем не рассчитывала на искусственный барьер. Если бы не Барков с Надеждой, кто знает, чем бы закончился мой свободный полет к Дмитрию второму. С другой стороны, все же обошлось, более того, я прибыла к нему на пару секунд быстрее, чем рассчитывала.
Дмитрий второй не то чтобы веселился вместе с остальными, я бы даже сказала – наоборот. Вдохновенно «громил» гаишников, уличая их в самых гнусных пороках. Получалось, что все нормальные служители полосатого жезла умерли, так и не родившись. Веселость здесь была неуместна. Аленка, соглашаясь с ним, поддакивала, ухитряясь одновременно подхихикивать Пашкину, делившемуся с братьями Савельевыми практическими навыками безденежного откупа от гаишников. Даже молодожены оттаяли. Димыч не понял, зачем я трясу его за грудки. Решил, что защищаю гаишников. Из разряда тех, порядочных, которые умерли не родившись. И все пытался деликатно задвинуть меня в угол, из которого я тут же выскакивала. К сожалению, этот спектакль надоел Аленке, ибо ей периодически приходилось заветный угол освобождать. В результате меня под руки вывели из холла на улицу. Как отмечали, из лучших побуждений. Там-то я и умолкла. Слишком много лишних ушей. В результате меня очередной раз не поняли. И те, кому надо, и те, кому не надо. Общий вердикт был таков: мне надлежит как следует выспаться. Получалось, что я недалеко ушла от Пашкина.
– Дома отосплюсь! – отрезала я и, встав по стойке смирно, попросила оставить меня в покое.
Братья Савельевы принялись уверять, что все мне только добра желают. Пришлось схамить и посоветовать доброхотам идти со своими пожеланиями куда-нибудь подальше. До Наташки (вот кому не мешало бы выспаться!) наконец-то дошло: просто так я выпендриваться не буду. Она быстро разогнала всю компанию, уточнив у меня место, куда им необходимо проследовать. А к холодильнику – популярность замороженной курицы определенно возросла. Сколько раз за последние часы ее поминали!
Димыч с Аленой собрались было удрать к реке, но я смиренно попросила их остаться. Смиренность была вызвана раскаянием. В сумасшедшем запале мне удалось растянуть ворот белой футболки Димыча до невероятных размеров. Дочь, проследив за моим унылым взглядом, попыталась отыскать преимущество этого безобразия. В том плане, что теперь Димычу можно стягивать с себя футболку аж двумя способами. На выбор: либо стандартным, через голову, либо спускать вниз, как платьишко на бретельках, которое я сдуру купила себе семь лет назад, но ни разу не рискнула надеть в присутственное место. Уж очень напоминало приснопамятные комбинации.
