Дарья Калинина - Клубничка по-шведски
Аделаида была не так проста, как считал ее муж. И была не таким уж ничтожным придатком собственного мужа, каким считал ее любовник. Оба мужчины просчитались, не сумев разглядеть за внешним фасадом настоящей сущности Ады.
Аделаида по своей натуре была человеком властным. И любила она власть тем больше, что в супружестве была лишена ее начисто. Господин Петрушкин с самого начала ясно дал понять жене, что он готов содержать ее только до тех пор, пока она подчиняется ему.
Для Аделаиды это было пыткой. Семейная жизнь у нее определенно не задалась. Но она нашла себя в другом, начав активно участвовать в различных общественных и благотворительных организациях. Муж на ее занятия смотрел сквозь пальцы. А Аделаида, отчасти благодаря имени своего мужа, а отчасти благодаря своим личным качествам и хватке, сумела заявить о себе и занять лидирующие позиции в некоей общественно-философско-благотворительной организации, называвшей себя «Союз Четырех».
— Так все-таки он существует! — воскликнула Кира.
— Естественно, — кивнул Григорий. — Но ничего похожего с тем уставом, который был озвучен вам, наша организация не имеет. Посвящение никогда не сопровождается кровопролитным Испытанием. На самом деле это просто ритуал для скучающей богатой публики. Им кажется, что за свои пожертвования они получают в союзе больше. И мы с радостью исполняем ритуал, давно набивший всем «старичкам» оскомину. Но новичков это впечатляет. Так почему бы не доставить людям удовольствие?
— Не понимаю, — помотала головой Кира. — Так нас-то с девочками приняли в «союзники» или нет?
— Чисто фиктивно.
— Другими словами, нет? Должны были собраться все магистры?
— Принять или не принять новичка, решает магистр того региона, в котором происходит это действо. Все четыре магистра встречаются лишь в исключительных случаях. Прием неофита таковым не является.
— Так нас приняли!
— Для вас изобразили ритуал Посвящения, но при этом имели корыстные мотивы, а никак не ваше благо. Вот в чем его коренное отличие от истинного ритуала.
— Корыстные мотивы?
— Да. Аделаида — наш Магистр Севера…
Но Григория снова перебили. Слишком велико было недоумение друзей, чтобы молчать. На этот раз даже Арнольд с Вовиком забыли про то, что им полагается важно молчать. И откровенно выразили свои чувства:
— Так Аделаиде подчинялся целый регион? Она в самом деле ваш магистр?
— Была им. Еще до вчерашнего дня. Но теперь… Теперь у нас будет новый магистр.
— Очень за вас рады, — неодобрительно пробормотали Вовик и Арнольд.
И оба снова замкнулись в своем неодобрительном молчании, всем видом выражая, что они думают про такие организации и про таких магистров. Кажется, оба мужчины начисто забыли о том, что еще недавно готовы были землю рыть и ее же есть, лишь бы их тоже приняли в «союзники».
— Так вот, мотивы Аделаиды, когда она организовывала ваше Посвящение, были очень далеки от истинных, которыми надлежит руководствоваться одному из магистров нашей организации при приеме новичков.
Другими словами, Аделаида вербовала себе добровольных помощников. Людей, которые бы, не задавая лишних вопросов, выполняли ее приказ. И при этом полагали, что действуют во благо и одновременно находятся под защитой могущественной организации.
— Она использовала новичков в качестве киллеров? — спросила Галочка.
— Да. И вы были не первыми, кто попался в ее сети.
— Мы-то хотя бы попались в них совершенно осознанно, — покосившись на замерших в углу Арнольда и Вовика, произнесла Галочка. — Не то, что некоторые.
Арнольд и Вовик дернулись. Но промолчали. Да и что им было говорить? Они-то попались как глупые курята. Возразить тут было нечего. И они могли дуться на самих себя, на «союзников», да хоть на весь мир, но ничегошеньки от этого бы не изменилось. Они сваляли дурака. Это был очевидный факт.
— И кто был первой жертвой Аделаиды? — спросил Галочка.
— Его брат, — кивнул Григорий в сторону Арнольда.
— Что? — подскочил тот. — Петрарка?
— Да, вашему брату не повезло. Вступая в нашу организацию по протекции вашего крестного Бориса Владимировича, он угодил Аделаиде под горячую руку. Она как раз приняла окончательное решение отомстить мужу и любовнику, отправив обоих на тот свет. И ей был нужен исполнитель ее ужасного плана.
— Исполнитель? Но мой брат не убийца!
— Аделаида положилась на свой талант убеждать людей в том, что черное — это белое. А белое — это черное.
Таким образом, основательно, как она считала, запудрив мозги Петрарке, она отправила первого киллера к своему мужу. Однако Петрарка ее надежд не оправдал. Мало того, он вздумал грозить. И даже попытался отправиться в милицию. Разумеется, такого поведения Аделаида простить ему не могла.
— И Петрарка оказался пленником в том самом подвале, где побывали и вы все, — сказал Григорий.
— Петрарка? — снова дернулся Арнольд. — Он был там?
— Увы, да.
— Но мы его там не видели, — недоуменно покачал головой Вовик.
— Его убрали до того, как поместить туда вас.
— Убрали? — дрогнувшим голосом спросил Арнольд. — Другими словами, убили?
— Да.
— Так это все-таки ваших рук дело?
— Аделаиды, — поправил его Григорий.
— Не верю, что вы ничего не знали о махинациях вашей руководительницы!
— Конечно, знали! — поддержал его Вовик. — Просто сказать боялись!
Григорий побагровел. Но сумел сдержаться. Ограничился лишь тем, что внятно произнес:
— Никто не мог ожидать, что Аделаида воспользуется властью в своих личных корыстных целях. Да еще в таком ужасном деле — убийство ни в чем не повинных людей.
— Не верю, — продолжал настаивать Вовик. — Не верю, будто бы другие магистры не были в курсе ее семейных неурядиц!
— Вы имеете в виду развод с мужем?
— Ну да.
— Разумеется, они были в курсе! — воскликнул Григорий. — И более того, они пообещали Аделаиде всестороннюю помощь и поддержку.
— Вот видите!
Вовик торжествовал. Но Григорий лишь печально покачал головой:
— Поддержка заключалась в том, что Аделаиде предоставили помощь в виде лучших адвокатов страны, собаку съевших на таких процессах.
— И все?!
Вовик не скрывал своего разочарования.
— Нет, было и еще кое-что, — произнес Григорий. — Втайне от Аделаиды в доме ее мужа была установлена прослушивающая аппаратура, которая должна была зафиксировать все факты супружеской измены для предоставления этого материала в суд.
Тут уж насторожились подруги. Григорий явно говорил о тех «жучках», которыми оказался буквально нашпигован дом Петрушкина и с которых началось их собственное знакомство с его хозяином.
— Так эти «жучки» поставили ваши люди?
Григорий кивнул.
— И это было самое большее, чем наш совет отважился вмешаться в эту историю с разводом магистра.
И Григорий рассказал, что на совете долго обсуждалось, ставить ли «жучки» в доме Петрушкина или это будет противоречить этике. Но в конце концов было принято положительное решение по этому вопросу. Ведь Петрушкин изменял своей жене. Это все знали. Оставалось только зафиксировать сей факт, так сказать, документально. Что и было сделано. Верней, должно было быть сделано, но не получилось.
— Верно, верно, — закивала головой Кира. — Дом Петрушкина подвергся взлому. И во время обыска милиция нашла все «жучки».
— Так что до суда они не дошли, — добавила Леся.
А умница Галочка спросила:
— И кто же ограбил дом?
— Аделаида.
— Что? Петрушкин же ее выгнал прочь.
— Она вернулась, чтобы забрать документы из сейфа.
У Аделаиды просто не было иного выхода. Она держала документы дома в сейфе. В том числе там были и документы, относящиеся к «Союзу Четырех». Всякие там бухгалтерские ведомости, отчеты и протоколы заседаний ложи. Муж выгнал ее из дома так внезапно, что она не успела изъять эти бумаги. Так что у Аделаиды просто не было другого выхода. Только забрать их тайком.
— И она сама забралась в дом?
— Ей помог шофер ее мужа.
— А-а-а! — воскликнула Кира. — Мы его помним.
— Жуткий бука.
— Все время ворчал на Петрушкина, что тот расстраивает жену и вообще ведет себя неподобающим образом.
— Да, — согласился с подругами Григорий. — Шофер принял сторону опальной хозяйки. И когда она попросила его об услуге, счел, что может сделать для нее такую малость. Он забрал бумаги из сейфа. И чтобы отвести от себя подозрение, изобразил, будто в дом проникли грабители.
— Хотя на самом деле ни один грабитель не рискнул бы сунуться к Греку! — заявила Кира.
— Точно. Кавказская овчарка разорвала бы любого постороннего человека, посмевшего забраться в дом к Петрушкину.
Григорий кивнул.
